– Но какое бесстрашие!.. – осторожно шепнул вельможа на ухо Вахтангу.
– Бесстаршие – удивился Вахганг, прикрывая задумчивые глаза. – Скажи лучше – какая находчивость, красноречие какое!.. Однако будем осторожны!.. – предостерег он. – Как бы не раздразнить быков…
Другие вельможи казались крайне разъяренными. Смелость и дерзновенный тон послания, его убедительность сивели их из себя.
Хосров закончил чтение. Наступило тягостное молчание. Все ждали, когда заговорит Азкерт. Не было сомнения, что прольется кровь… Все устремили глаза на царя. И вот, наконец, прорвалась его ярость:
– Сопротивляться смеете? Восставать?! – загремел он. – Глумиться надо мной? Посылать мне мятежные послания? Мне – мятежные послания?! Осмеливаетесь поднимать голос? Угрожать?.. На что вы надеетесь?.. Что я не сотру вас с лица земли так, чтоб и следа вашего ненавистного племени не осталось во всем мире?! На кого же возлагали вы свои надежды? На греков? На кушанов? На бога вашего? На храбрость свою?.. Говорите же – на кого?..
От слов Азкерта, словно от языков пламени, запылал зал. С обезображенным яростью лицом Азкерт снова крикнул:
– Отвечайте, как вы дерзнули? Как дерзнули, отвечайте!.. Вардан подал голос:
– Если прикажешь, государь, мы ответим.
– Да, да! Отвечайте! – ядовитым взглядом как бы ужалил его Азкерт. – Как осмелились вы написать мне такой ответ? Отвечайте!
– Молчать не будем, скажем.
– Говорите же! Говорите!.. Почему вы молчите? Вы… мятежники!.. Дерзкие предатели!..
Азкерта душило такое неудержимое бешенство, что кровь бросилась ему в голову. Казалось, его сейчас хватит удар. Он весь посинел, почернел и, вскочив с места, зашатался.
Придворные всполошились… К Азкерту кинулись, поддержали. Атмосфера накалялась…
И вот один из вельмож, будучи уже не в силах сдержать свою злобу, выступил вперед и крикнул исступленно:
– Приведи слонов, повелитель! Пусть слоны растопчут их ногами!
– Слонов!.. Растоптать!.. – исступленно и яростно вопили сановники.
– Слонов! – повелел Азкерт. – Привести слонов!
– Неразумно это, князь Пероз, – послышался чей-то предостерегающий голос, обращенный к первому вельможе. Но тот уже проталкивался между армянскими нахарарами, направляясь к выходу. Подбежал распорядитель приемов и приказал нахарарам покинуть палаты, но те не двинулись с места.
Пероз был лицом весьма влиятельным при дворе; его выступление произвело сильное впечатление. Придворные загудели, раздались – и из их рядов выступил вперед низкорослый, но крепкий, как дубовый кряж, военачальник. Его полное рябое лицо горело, как будто его окатили кипятком, жилы на шее вздулись. Весь побагровев, он пытался что-то сказать Азкерту, который с дергающимся лицом смотрел на него свирепым и безумным взором.
Военачальник решительно шагнул вперед: его тревожило приказание Азкерта, вызванное подстрекательством Пероза.
– Государь Мушкан, осторожнее!.. – послышался сзади предостерегающий голос.
– Поберегись, полководец!.. – раздались и другие голоса.
Однако Мушкан Нюсалавурт не прекращал своих попыток образумить Азкерта: безумие предложения Пероза было явным. Подбежавший к Мушкану воин сообщил ему на ухо, что весь лагерь поднялся на ноги и «бессмертный полк» вместе со слонами двигается ко дворцу.
Вбежал Пероз, действовавший по наущению могпэтан-могпэта и считавший, что нашел для себя путь к возвышению. Придворные испуганно перешептывались. Всем были известны приступы безумия Азкерта, но на сей раз оно перешло все границы и принимало уже постыдные размеры.
Перозу делали знаки успокоиться, но он, с налитыми кровью, как у разъяренного быка, глазами, продолжал неистовствовать, никого не слушая.
Мушкан свирепо глядел на Пероза. Как воин и полководец он прекрасно сознавал, что значит привести слонов и дать им растоптать нахараров: вид крови привел бы слонов в ярость, и они могли заодно разнести весь дворец! Да и вообще выводить слонов из загона было очень опасно; это можно было делать лишь на поле битвы, – ибо, выпустив слонов, их потом очень трудно бывает сдержать. Но Мушкан напрасно старался втолковать это бесновавшемуся Перозу.
Еще более встревожившись и почти задыхаясь от возмущения, Мушкан вновь обратился к Азкерту:
– Повелитель, позволь вернуть слонов в лагерь!
Азкерт мрачно взглянул на него: гнев его еще не остыл, дыхание вырывалось с хрипом. Приподнявшись на подушках, он злобно оглядел советников и проговорил:
– Ученые вы… мудрецы, судьи!.. Так судите же! Решайте! Выносите приговор!
– Повелитель! – заговорил один из советников. – Армяне находят поддержку у единоверных греков. Чтоб раз навсегда лишить их о той поддержки, обрати их в нашу веру! Тогда они нам подчинятся!..
Вперед выбежал обезумевший Пероз.
– Но почему столь разнузданны они, почему не смиряются, не склоняются? Почему так упорны, так смелы? Вот это объясните вы мне!.. Свысока смотрят на нас!.. – ядовито и негодующе подчеркивая слова, выкрикивал он. – Считают, что мы ниже их! Строптивый народ! Строптивый духом!..
Лицо ею исказилось ненавистью, он уже рычал:
– Раздавить надо этот дух, стереть с лица земли! Вытравить- вот приговор! Отречение всем народом! И немедленное! Без отлагательств!.. Неужели мы еще будем спрашивать у них согласия?
Михрнерсэ склонился перед Азкертом, затем повернулся к нахарарам:
– Почему безмолвствуете вы, почему не слышим мы слов мольбы? Ты был марзпаном, – обратился он к Васаку. – Говори же, ответствуй: так ли должно писать азарапету царя царей?
– Ответ у меня есть! – отвечал Васак мрачно. – Но в час сей, под угрозой привода слонов, я говорить не буду.
– Настанет час – заговоришь!
– Заговорю.
– Говори ты! – обратился Михрнерсэ к Вардану. – Скажи, так ли подобает отвечать царю царей?
Вардан выступил вперед. Его величавая осанка, уверенный и решительный взгляд приковывали к себе внимание всего судилища. Нахарары насторожились, Васак посмотрел на него испытующе. Гадишо многозначительным взглядом предлагал Васаку не давать Вардану говорить за них. Но Васак знаком дал понять: «Пусть говори г!..»
– Поскольку, наконец, мне дана возможность, я буду говорить! – начал Вардан. – Да будет ведомо тебе, государь азарапет! Я знаю, что нахожусь перед создателем могущества арийского. Знаю и то, какой ответ нами написан. Да будет известно царю царей, что мы будем сражаться против внешних врагов арийского государства и будем платить ему положенную дань. Но и только!.. Того же, что мы получили в наследие от предков наших – родину нашу, нашу свободу и наш власть, – этого мы никогда и никому не отдадим! Вот о чем мы писали… Угодно тебе – предоставь нам свободно жить в стране наших предков. Не угодно: вот – мы, и вот – вы, поступайте, как пожелаете. Ответ написан. И того, что написано, не стереть…
– Ты смеешь… дерзаешь… – прорычал Азкерт.
– Не надо, государь! – прервал его Вардан. – Прежде чем явиться к тебе, мы сами уже вынесли решение о своей жизни и смерти!..
Внезапно издалека донесся глухой, зловещий гул. То стонала земля под грузной поступью слонов. Приближался «полк бессмертных»… Ужас объял даже членов судилища, ожидавших в оцепенении, что у них на глазах разъяренные слоны сейчас растопчут армянских нахараров. Чудилось – остановилось время! Нахарары замерли. Перед лицом неминуемой смерти невозмутимым выглядел лишь один Вардан, хотя и он напряженно ждал дальнейших событии.
– Слоны пришли, повелитель! – со свирепой радостью возопил Пероз.
Михрнерсэ встал, склолклея перед Азкерюм.
– Повелигель, отошли слонов сегодня. Брось преступников в темницу! Пусть продлится для них ожидание смерти!
– Достойно и справедливо! – откликнулся весь совет.
– В темниц, дерзновенных! – крикнул дрожа Азкерт. – Бросьте их в темницу!
– Достойно и справедливо! – вторил совет.
– Сгною их в темнице, на куски разорву! Растерзаю, замучаю их, чтоб они поняли, что значит могущество арийское! -вопил Азкерт.
– Достойно и справедливо! – вторил совет.
Михрнерсэ подал знак. Вбежал евнух – главный палач; помощники, одетые белое, несли за ним инструменты и кандалы. Нахараров быстро за ковали в цепи.
Тогда они вспомнили слова Вардана, сказанные им перед отъездом: «Может быть, ссылка, темница… Нужно выиграть время!..»
Они ухватились за эту надежду…
У Васака в последнюю минуту мелькнула мысль: не заявить ли о своем отречении, спасти свое положение?..
Но вот Михрнерсэ махнул рукой, приказывая помедлить, а взглянул на Азкерта. Тот переждал немного и произнес:
– Повелеваю вам немедленно принять веру Зрадашта! Ничто не в силах отклонить меня от моего решения. Вы повинны в великом преступлении против меня, и только отречением от нечистой веры вашей можете вы искупить вашу вину. Итак, повелеваю вам: отрекитесь! А если не выполните моего повеления, прикажу в мучениях умертвить вас, войска пошлю в страну вашу, в пустыню превращу ее! Детей ваших и жен сошлю в Сакастан!..
