- Да! - шепнула она. - Мысль замечательная.
- Где я мог бы его найти?
- Не знаю.
- Мне не хотелось бы вновь вгонять тебя в краску, Эрин, - отозвалась Алиса.
- Вот и не надо.
- Дело в том, Руперт, что у каждого из нас в клетке есть ведро. Ну, сам знаешь для чего.
Я был удивлен. Это несомненно было в порядке вещей, но я никогда об этом прежде не задумывался. К тому же никаких ведер я не видел.
Оглянувшись через плечо, я попытался отыскать глазами ведро в клетке Эрин. Но было слишком темно.
- Очень мило, - пожурила она свою сестру. Когда Эрин произносила эти слова, рука ее продолжала подниматься по моему бедру.
- А ты думаешь, Руперт не ходит в туалет? - спросила у нее Алиса. Справляют нужду все. Просто так случилось, что мы делаем это над ведром.
- Этими ведрами Руперт никак не сможет воспользоваться, потому что мы просто не сумеем отдать их ему. - И более приятным голосом прибавила: - Моя глупенькая сестричка, похоже, забыла, что ведра не пролезут между прутьями. Тельме приходится... раньше она входила в клетки и выносила их.
- А может быть мы сможем сделать так, чтобы одно пролезло? предположила Алиса.
- Они металлические, или даже стальные, или...
- Это еще не значит, что их нельзя согнуть.
Рука Эрин замерла.
- Нам надо будет согнуть его вдвое, чтобы просунуть сквозь прутья. Для этого пришлось бы, наверное, прыгать на нем. А мы босые. К тому же если бы мы и попытались его сплющить, мы подняли бы такой шум, что Уэзли точно бы нас услышал.
- А как насчет ведра Уэзли? - спросил я. - Где то, которым он пользуется?
- А кто его знает? - ответила Алиса. Рука Эрин вновь начала ласкать мое бедро.
- Оно может быть где угодно, - промолвила она. - Даже в доме. Если бы ты захотел вернуться в дом, то наверняка нашел бы что-нибудь подходящее.
Кухонные кастрюли, которые можно было бы наполнить водой. Кувшины, мусорные ведра...
- А огнетушитель? - поинтересовался я.
- Есть один на яхте, - сообщила Эрин.
- А в доме разве нет?
- Мы сидим в этих клетках уже почти месяц, - напомнила Алиса. - Кто знает, где теперь что?
- Но я уверен, что в доме можно было бы найти что-нибудь подходящее.
- И тебе лучше не мешкать, - сказала Алиса. - Я хочу сказать, что Билли сгорит дотла, если ты не придумаешь что-нибудь, чтобы сбить с нее огонь. Она вся в бензине и вспыхнет как спичка.
- Наверное, мне лучше так и сделать, - согласился я.
Внезапно я понял, где найти ведро. Там, возле особняка, у крыльца веранды. Я видел раньше, как Тельма гасила в нем свой факел.
Но мне очень не хотелось уходить. Здесь, спрятавшись между клетками, окруженный с обеих сторон девчонками, я чувствовал себя в безопасности.
И рука Эрин гладила мою ногу.
Ее рука была нашим секретом. Иногда рука поднималась довольно-таки высоко.
И начинала потихоньку сводить меня с ума.
Так или иначе, я не мог просто подняться и уйти.
- Что еще принести? - спросил я, лишь бы оттянуть время.
- Что ты имеешь в виду? - удивилась Алиса.
А что, если я протяну руку между прутьями и прикоснусь к Эрин?
- Ну там, в доме, - ответил я. - Есть там что-нибудь еще? Такое, что могло бы понадобиться?
- Как что? - спросила Эрин.
Если я сделаю сейчас какую-нибудь глупость, она, чего доброго, перестанет. Не надо ее трогать. Пусть делает, что хочет.
Так о чем я говорил?
- Есть в доме какое-нибудь огнестрельное оружие? - осведомился я.
- Ну что ты? - изумилась Эрин.
- Это была одна из причин, заставивших нас покинуть Лос-Анджелес, сообщила Алиса. - Чтобы уехать подальше от таких штук, как пистолеты.
- А мне бы сейчас не помешал один, - заметил я. - А как насчет лука и стрел?
- Нет.
- Принеси хотя бы воды, - попросила Алиса. - И лучше поторапливайся. Понимаешь, он совершенно непредсказуем. Может взять да и поджечь ее просто ради удовольствия.
Рука Эрин забралась еще выше. Я вздрогнул, и у меня перехватило дыхание. Ее рука отлетела, как испуганная птица. И ударилась о прут клетки с тихим глухим звоном. Эрин вскрикнула.
- Боже, прости, - шепнул я. - Ты не ушиблась?
- Рука.
- Мне очень жаль.
- Что случилось? - поинтересовалась Алиса.
- Ничего, - ответила ей Эрин. - Просто ударилась о прутья.
- А что ты делала?
- Ничего.
- Мы держались за руки, - объяснил я. Что, как мне казалось, звучало лучше, чем правда.
- Лучше не бери ее за руку, - сказала Алиса. - Ты же не знаешь, куда она ее совала.
- Очень смешно, - обиделась Эрин.
- Я лучше пойду, - произнес я.
- Куда это ты разогнался, Рупи? Иди-ка сюда.
Огненный шквал
- Рупи? Иди сюдаааа.
От звука этого голоса я весь съежился. Во-первых, слишком громко. Во-вторых, он принадлежал Конни, душевное состояние которой, похоже, не сильно изменилось к лучшему после нашей последней встречи.
- Боже мой, - пробормотал я.
Алиса уже мчалась на другой конец клетки, видимо, надеясь образумить ее.
Поднявшись на колени, я схватил копье и мачете.
- Куда ты собрался? - шепотом спросила Эрин.
- Не знаю. Попробую ее успокоить.
- Я знаю, что ты там, Рупи! А сейчас давай, вынимай свой член из той сучки и иди сюда. Я тебя ждала!
Выбравшись из межклеточного пространства, я встал на ноги и, пригибаясь к земле, бросился бежать по траве вдоль задней стенки клетки Алисы.
- Что с тобой, приятель?
- Тише! - шикнула на нее Алиса.
- Когда ты не трахаешь зрелых дам, то трахаешь детей.
- Заткнись! - умоляюще произнесла Алиса. Ее голос донесся слева и чуть спереди. Я притормозил.
- Почему не меня? Ты что, гребаный извращенец?
- Потише, Конни! - рявкнул я.
- РУПЕРТ! МОИ ПРИВЕТСТВИЯ!
Этот возглас Уэзли пронзил меня насквозь, парализовав дыхание и пригвоздив к месту.
Он донесся издалека.
Видимо, оттуда, где он все еще стоял на крыше клетки Билли.
Конни радостно пропела:
- Гляди, кого сейчас будут трахать.
- Прежде чем ты совершишь какой-нибудь опрометчивый поступок, выкрикнул Уэзли, - хочу поставить тебя в известность, что жизнь дам в твоих руках. И у меня самые серьезные намерения уничтожить их всех, Руперт, если я не встречу у тебя полного понимания.
Меня мутило и качало в стороны. Похоже, дрожь охватила все тело, а сердце билось сильно и неимоверно быстро.
- Ты меня слышишь? - крикнул Уэзли.
Я промолчал.
- В таком случае не хочешь попрощаться с Билли? Я не поленился облить ее бензином. Шикарный получится факел. Тебе понадобятся защитные очки, дружок. Так что лучше надевай их!
- Что ты хочешь? - выкрикнул я.
- Выйди вперед и встань перед клетками, - скомандовал Уэзли.
- Ладно.
Протянув руку, я отыскал прутья задней стенки клетки Алисы, и, ведя по ним левой рукой, завернул за угол и быстро пошел между клетками. Сбоку донесся голос Алисы:
- Будь осторожнее.
По другую руку параллельно мне семенила Конни. Факел Уэзли теперь был ближе, и света здесь стало чуть больше. Вполне можно было разглядеть контуры Конни. Глаза, рот, соски и то, что я принял за раны, выглядели, как дыры или прорези на бледном холсте ее кожи. Похоже, она старалась не отставать от меня.
На скаку она приговаривала:
- Видишь, что получил? Ага? Вот как бывает, Рупи. То и получил. Ты был мой. Мой! Ты облажался. Облажался по-крупному, парнишка. А сейчас поплатишься. Тебя сейчас вздрючат. И здорово вздрючат. Уэзли порвет тебе...
И тут у нее кончилась клетка. Мгновение назад она еще прыгала сбоку, в следующее мгновение ее уже не было. От удара зазвенели прутья. А Конни удивленно и обиженно хрюкнула.
Оглянувшись, я увидел, как отлетает она от прутьев, словно отброшенная огромной, невидимой пружиной. Затем Конни рухнула на пол клетки.
Словно шлепнули на разделочный стол кусок мяса для отбивной.
Тогда я понял, что в клетке бетонный пол. До этого момента над этим вопросом я и не задумывался, полагая, что под ногами у женщин земля и прутья.
Да и едва ли это имело большое значение.
Вероятно, убирать бетонный пол легче. Зато падать на него больнее.
Насколько мне было видно, Конни растянулась на спине и даже не пыталась подняться.
Потеряла сознание?
Впрочем, меня это мало заботило, разве что немного обрадовало. По крайней мере, какое-то время она не сможет доставлять мне неприятности.
Бог свидетель, она причинила мне их вполне достаточно.
После ее столкновения с клеткой я пошел чуть медленнее, но не останавливался. На несколько секунд я даже забыл об Уэзли.
Затем раздался его крик:
- А, вот мы где!
Я повернулся на звук его голоса.
И он предстал перед моими глазами. Широко расставив ноги, Уэзли стоял на крыше клетки Билли. В поднятой правой руке он держал пылающий факел, а левую упер в бок. В свете пламени его тело отливало золотом. Словно золотая статуя одряхлевшего Геркулеса.
Грудную повязку он где-то потерял - возможно, при падении с лестницы. Видимо, и рана открылась тогда же. Борозда на левой груди напоминала скривившийся в зловещей улыбке рот - с кровоточащими и припухшими губами, словно незадолго до этого разбитыми кулаком. От нее по грудной клетке и животу до самого ремня спускались тонкие темные ленточки. Несколько кровяных шнурочков добрались даже до левого бедра.
