Видимо, рана его особенно не волновала. Не беспокоило его и мое присутствие. Ему все было в кайф. Об этом свидетельствовали две вещи: его ухмылка и его эрекция.
- Шагай прямо сюда, дружок! - крикнул он мне.
Направляясь к Уэзли, я обратил внимание на то, что Конни все еще лежала без движения на полу клетки. Без сознания или притворяется? Чтоб она себе голову пробила, подумал я. В следующей по ходу клетке, прислонившись к прутьям, стояла Кимберли и провожала меня взглядом. Ее поднятые руки обхватили прутья по обе стороны от головы. Она и не пыталась прикрываться. Может, думала, что я не смогу разглядеть ее. Но я смог. Она была намного ближе к факелу, чем Конни, и воздух вокруг нее, казалось, отсвечивал тусклым и дымчатым светом. Контуры Кимберли были почти четкими, только слегка завуалированными. Словно на нее была накинута тончайшая черная ткань, которая ничего не скрывала, но в то же время обволакивала ее темнотой.
Даже черты ее лица были различимы, не говоря уже о передней части тела, которую я видел полностью - грудную клетку и груди, темные монетки сосков, изящную покатость от пуговки пупка, ложбинки, опускающиеся вниз и внутрь от бедер к гладкому бугорку в паху, и затем ноги, раздвинутые, изящные и мускулистые. Все было видно, но словно за темной вуалью.
И все израненное. Несмотря на мглистый свет, я видел темные пятна на ее прекрасной коже. Различаясь размерами, они оттеняли рисунки из узких полосок и отметин.
От жалости к ней комок подступил к горлу и закололо в глазах. Но в то же время бросило в жар. Стыдно, но я ничего не мог с собой поделать.
- Не давайся ему в руки, - обратилась ко мне Кимберли, когда я проходил мимо, глазея на нее. - Если он тебя захватит...
- Эй, там внизу, заткнись! - крикнул Уэзли.
- ... если он тебя захватит - мы все пропали.
- Эй!
- Убей его, Руперт.
- Попробую.
- Еще слово, и наша мамуля вспыхнет ярким пламенем!
Правая рука Кимберли скользнула в сторону между прутьями и поднялась с двумя оттопыренными пальцами.
Не думаю, что она подразумевала знак мира времен хиппи.
Мне кажется, Кимберли имела в виду латинскую букву "V" Уинстона Черчилля.
Да, я уверен, черт побери, что именно так и было. Дочь военного моряка, потомок воинственных сиу, сильная духом и гордая.
"V" - означало победу.
- Не останавливайся! - приказал Уэзли.
Понимающе кивнув Кимберли, я миновал конец ее клетки. Вверху открытое пространство между клетками перекрывала лестница. Как мне и говорили близняшки.
Сама лестница была длиной футов пятнадцать, пять или шесть футов ее середины приходилось на промежуток между клетками, остальное лежало на крышах клеток. Возле ног Уэзли я увидел канистру и кар тонную коробку.
Коробку, в которой он хранил свои "бомбочки".
- Ладно, - произнес Уэзли. - Останавливайся там.
Я остановился.
Билли стояла почти прямо под ним и была хорошо освещена факелом. Свет играл и дрожал на ее теле, словно она находилась под водой. Кожа, отливающая медью в скачущих ярко-красных бликах, блестела, словно облитая водой.
Бензин.
Тугие золотистые завитки ее коротких мокрых волос прилипли к голове.
Снова бензин.
И тот же бензин сделал темным бетон под ее босыми ногами. Разлившись вокруг, он образовал мелкую кособокую лужу посредине клетки.
Когда я поднял глаза с лужи на нее, Билли смущенно пожала плечами.
Словно маленькая девочка, написавшая на пол. Смущенная и в то же время смирившаяся, беспомощная.
Почему она стоит в луже?
Приказ Уэзли, надо полагать.
Наверное, он приказал ей стоять смирно, пока сливал на голову бензин, пока тот стекал по ее телу и образовывал на полу лужу. Затем приказал ей не сходить с места.
Только шелохнись, и я превращу тебя в живой факел!
А у меня нет для нее даже ведра воды. И все из-за того, что я слишком долго сидел с Эрин и Алисой, из-за того, что Эрин положила мне на ногу руку.
Из-за бурной ревности Конни.
Лучше бы я сбегал за водой для Билли.
Ее перевернутое туалетное ведро валялось в дальнем углу клетки. Очевидно, использовалось в качестве стула. И, разумеется, было пустым.
Она сгорит!
Я видел только один способ спасти ее: помешать Уэзли поджечь бензин.
- Вы только посмотрите на него, - оживился Уэзли. - Ну чем не туземец?
- Чего ты хочешь?
- Первый вопрос на повестке для - нейтрализовать тебя, ты так не находишь?
- Я сделаю все, что ты скажешь, - ответил я.
- Превосходно. Бросай оружие.
- Не надо, - твердым и чистым голосом произнесла Билли. - Ты наш единственный шанс.
- Заткнись, дорогуша Билли.
- Он сожжет тебя, - сказал я.
- Ну и пусть.
- Нет, я не допущу этого.
Наклонившись, Уэзли сунул в картонную коробку левую руку и вынул книжку в бумажном переплете. Когда он поднял ее за уголок обложки, книжка развернулась. Затем он опустил факел и поднес его под страницы.
- Нет! - закричал я.
Книжка вспыхнула.
- Не делай этого.
И я бросил на землю копье и мачете. Уэзли отшвырнул книгу в сторону. Пылая, она полетела в темноту и упала в траву у моих ног.
- Она была уже на волосок от смерти, - объявил он.
- Гребаный ублюдок, - выругался я, затаптывая огонь.
- О, какие выражения! Это ты у Конни перенял. Эта девчонка на тебя дурно влияет.
- Чего ты хочешь? - повторил я свой вопрос.
- Дай подумать. Чего я хочу? Я хочу, чтобы ты вошел в свою новую квартиру, вон там. - Взмахнув факелом, он указал на пустую клетку по соседству с Билли. - Зайди и закрой за собой дверь.
Едва я успел сделать шаг в указанном направлении, как Билли воскликнула:
- Нет, Руперт, ты не можешь так поступить. Если он тебя запрёт...
- Я не могу позволить ему сжечь тебя.
- Очень мудро, дружок.
- Тебе придется снять его с крыши, - сказала Билли.
- А ну прекрати эти разговоры, сучка! А то я сейчас подсмалю твою п!..
Не обращая внимания на его угрозы и глядя мне прямо в глаза, Билли промолвила:
- Убей Уэзли. По крайней мере, постарайся это сделать. Тебе удастся спасти остальных. Пусть сжигает меня, но убей его.
- Сама напросилась! - взвизгнул Уэзли. Наклонившись, он вновь полез в картонный ящик.
- Погоди! - выпалил я. - Погоди минутку.
Он посмотрел на меня.
Если ты ее сожжешь, ты не сможешь с ней больше баловаться.
- Скажи, какую он мне новость открыл, - ухмыльнулся Уэзли.
Тебя ведь заводит ее боль, правда? А если она будет мертва, то даже не почувствует, что ты ей делаешь. Никогда больше не вздрогнет, не вскрикнет, не прольет и капли крови, ничего. И не будет иметь значения, как сильно ты ее стегаешь, или...
- Да кому она нужна? - скривился Уэзли. Но еще произнося эти слова, он вытащил из коробки руку и встал. Книжки в руке не было. - У меня будут остальные. И их станет еще больше, как только они начнут рожать мне детей. - Ухмыляясь, он покачал головой. - Милая старушка Тельма, она всегда хотела детей. Храни нас Бог. Ты можешь себе представить такое? Что, если они будут на нее похожи? Кому они такие нужны? Куда они такие безобразные сгодятся?
- У Билли будут красивые дети, - заметил я. - Да ты взгляни на Конни. Вот оно доказательство того, как будут выглядеть ее дети. И ты хочешь ее сжечь? Чокнутый?
- Тут ты прав, дружок. И знаешь что? Ступай-ка ты в клетку, и, возможно, мы предоставим ей отсрочку казни.
- Ладно.
- Погоди, - отозвалась Кимберли. - Что случилось с Тельмой? Где она?
Уэзли грубо рассмеялся.
- Ба! Забыл спросить! Как же там моя Тельма? Надеюсь, ты не обидел мою любимую женушку?
Я повернулся к Кимберли. Она стояла в ближнем углу клетки лицом ко мне.
- Мне очень жаль, - ответил я. - Она пыталась убить меня, и я... Я почти уверен, что она мертва. Она пошла на дно.
Помолчав несколько секунд, Кимберли тихо произнесла:
- Это хорошо. Я хочу сказать...
- Хорошо? - выпалил Уэзли. - Да лучше и быть не могло, вашу мать! Огромное тебе спасибо, что избавил меня от этой уродливой коровы! Иногда и от нее была польза, но... Да я просто убежден, что без нее всем нам будет гораздо лучше. Господи, какая это была свинья! Низкий тебе поклон. Да здравствует Руперт! Гип-гип-ура! - На слове "ура!" он вскинул факел вверх. - Гип-гип... ура! - И снова факел взмыл ввысь. - Гип-гип... ура! - Уэзли вновь замахал факелом над головой.
Затем, громко смеясь, он исполнил небольшой странный танец на крыше клетки Билли: притопывая ногами по прутьям, размахивая факелом, вертясь и дергаясь, вихляя бедрами и вскидывая тазом. Если бы не страх оступиться, вероятно были бы и прыжки, и вращение волчком.
Я так надеялся, что он поскользнется и упадет. Мне даже пришла в голову мысль схватить копье и метнуть в него, пока он танцует. Но, случись что-нибудь такое, что заставит его уронить факел, Билли сгорит.
От его дикого кругового вращения выступивший на теле обильный пот брызгами разлетался в стороны с волос и кожи.
- Прощай, Тельма! - голосил он. - Приятно было познакомиться! Приятно, как же! Ха-ха-ха!
