За постом охраны был небольшой холл с пятью дверями: по две сбоку и одна напротив входа. Все двери были распахнуты настежь, бледный свет из окна плохо освещал внутренние помещения.
Люди прошли мимо двери с табличкой «Отдел временных пропусков», мимо «Администрации», мимо «Комнаты охраны». Во всех кабинетах царил беспорядок, вызванный подземным взрывом. Мебель была сдвинута, на полу в беспорядке валялись коробки, бумаги и бланки.
За дверью, находящейся напротив входа, начинался длинный коридор, а также лестница на второй этаж. Возле входа в коридор стоял стол с пожелтевшей табличкой «охрана». По стене вдаль тянулась синяя широкая линия с лаконичной надписью: «Блок А». На лестницу вела полоса с обозначением: «Приемная».
Виктор указал глазами на полосы, спрашивая у Ивана: «Куда?» Иван ткнул стволом пистолета в коридор. Там, у дальней двери, была предостерегающая табличка: «Вход по допуску. Охрана стреляет без предупреждения».
«Ничего себе медлаборатория! – подумал Куликов. – В кого они тут стрелять собирались? В пациентов?»
Прошли по коридору, вслушиваясь в зловещую тишину пустого здания.
Пустого ли?
Отзвуки шагов разносились гулким эхом. Чем дальше они проходили по коридору, тем темнее становилось вокруг. Возле двери со зловещим указателем Куликов достал армейский фонарь, прикрепил на грудь и щелкнул кнопкой. Рассеянный красный свет озарил покрытые трещинами стены, тяжелую стальную дверь, приоткрытую ровно настолько, чтобы можно было разглядеть по ту сторону небольшой тамбур с черным бронестеклом во всю стену.
– Неслабая дверца, – тихо восхитился Иван.
Массивная дверь напоминала сейфовую, в случае необходимости замок растопыривал во все стороны стальные стержни, которые глубоко утопали в стенах. Рядом с дверью слепо поблескивала потухшим дисплеем небольшая коробочка с динамиком и прорезью для пластиковой карты.
Проще было обрушить саму стену, чем выломать такую дверь.
Куликов уперся плечом в холодный металл, толкнул тяжелую створку. Та поддалась на удивление легко, лишь в самом конце противно заскрипела, отчего Виктор сморщился как от зубной боли.
Переступили через высокий порог, вошли в короткий коридорчик. Виктору в голову пришло сравнение с карантинной камерой, в которой проводят обработку сотрудников лабораторий по работе с опасными вирусами. Такие же похожие друг на друга двери-створки, толстые сопла, торчащие из потолка, стена из непрозрачного стекла, за которым, как предполагал Виктор, находился пульт управления. Вот только вторая стена с ровными рядами кафельной плитки и бетонный пол были густо покрыты черным нагаром. Выходило, что торчащие из потолка трубки были стволами огнеметов, которые в свое время неплохо успели поработать. Виктор даже огляделся в поисках обгоревших костей или обрывков одежды, но ничего подобного не обнаружил.
Что ж, с непрошеными гостями тут боролись радикально. Или это не для гостей, а для тех, кто пытался выйти отсюда?
– Крематорий, – прокомментировал увиденное Иван. – Слава богу, что тут все давно не работает.
Виктор не мог с ним не согласиться.
Следующая дверь, ведущая на выход из обгоревшего тамбура, оказалась и вовсе распахнутой настежь. Вышли в небольшой холл с закрытыми створками лифта и еще одной дверью. У дальней стены рухнул потолок, повсюду валялись обломки бетона, из лишившихся штукатурной косметики панелей торчали куски арматуры. Еле ощутимо пахло тухлятиной.
Виктор обратил внимание на заметную светлую полосу на полу, ведущую от двери в тамбур. Здесь довольно часто ходили, причем уже после того, как обвалился потолок и засыпал все вокруг серой пылью. Можно было даже разглядеть следы военных ботинок, среди которых Куликов заметил довольно приметные следы мокасин Ниндзя.
Виктор присел, присмотрелся. Следы не были свежими, они были присыпаны тонким налетом пыли. Ниндзя или некто в такой же обуви проходил тут несколько дней назад.
А еще следы корейца вели не вглубь здания, а наоборот, в сторону тамбура, на выход.
Куликов снизу вверх посмотрел на Ивана, в ответ друг лишь развел руками.
Виктор поднялся, подошел к лифту. Безрезультатно, да он иного и не ожидал, потыкал в кнопку вызова кабинки. Посветил между плотно закрытыми створками шахты, но ничего не увидел. Повернулся к выходу на лестницу.
Тьма за прямоугольным дверным проемом вызывала неприятные ощущения, в другой раз Виктор ни за что не пошел бы внутрь. В Медузе очень быстро начинаешь обходить стороной непроверенные подвалы и катакомбы. На памяти Куликова единственный, кто лез по своей воле под землю, был Ниндзя. Вот и сейчас его следы влекли в черноту, туда, где уходили вниз холодные каменные ступени. И нечего сомневаться, это могли быть только следы Ниндзя, к которому накопилось много вопросов.
– Ну что? – обратился Иван к Виктору, словно ища поддержки. – Пойдем?
– Пойдем, – Куликов старался набраться решимости и не пропустить ощущение надвигающейся опасности. – Судя по всему, мы уже близко.
Под ногами хрустела каменная крошка, ботинки пинали мелкие камушки, которые со стуком скатывались ниже.
Тусклый свет фонаря неярким пятном высвечивал из темноты мрачные стены в темно-зеленых тонах, затянутые паутиной углы, металлическую решетку перил и серый в трещинах пол. Длинные лестничные пролеты прерывались маленькими площадками с указателями этажей.
Первую дверь обнаружили после четырех пролетов. Указатель на стене гласил, что люди оказались на уровне «1А» и что здесь расположены «Боксы персонала».
Следы вели ниже по лестнице, но Иван уговорил Виктора заглянуть на этаж. Понимая опасения друга пропустить что-то важное, Куликов согласился.
Но продвинулись они недалеко, короткий отрезок коридора с разбитой стеклянной дверцей пожарного крана резко обрывался завалом из рухнувших бетонных обломков.
На уровне «2А – Аппаратная» царила та же картина. Этаж оказался погребен под обвалившимися кусками потолка и стен, глубокие трещины прорезали пол. Виктор подумал, что чудом осталась нетронутой лестница.
Спустились еще ниже. Миновали будку охраны, сиротливо расположившуюся на узком пятачке лестничной площадки. В углу валялась выломанная из пазов дужка турникета.
На следующем пролете свет фонаря выхватил из темноты надпись «3А» и пояснение «Изолятор/Палаты». Куликов осторожно заглянул за дверь, готовый отпрыгнуть в случае чего.
С потолка недвижимыми толстыми змеями свисали сорванные кабели и провода. Под ними на полу валялись потолочные панели.
Люди переглянулись и осторожно пошли вглубь этажа, держа оружие наготове.
Этаж «3А» представлял собой незамысловатое пересечение коридоров, сходящихся под прямым углом. То и дело попадались медицинские каталки и кресла для перевозки больных. Стены были украшены выцветшими фотокопиями известных картин с изображениями пейзажей, иногда попадались прилежно оформленные стенды. На одном из них Виктор увидел длинный список пациентов с непонятными аббревиатурами напротив фамилий. Большая часть фамилий подчеркнута красным маркером. К своему удивлению, рядом он обнаружил инструкцию по осуществлению конвоирования заключенных, а также выписку из приказа об учете наркотических веществ.
Первой комнатой опять попалась комната охраны. Потухший пульт с рядом мониторов, ряд небольших рубильников на стене. Два стула, стол, кушетка. Встроенный в стену шкафчик, прикрытый стеклом. Внутри – два коротких электрошокера, висящих на крюках, а также несколько небрежно лежащих наручников. На шкафчике слепо поблескивают окулярами три противогаза. Рядом – забытая книга в мягком переплете.
Дальше потянулись палаты с большими смотровыми окнами. В каждой не больше пяти коек, возле которых застыли мертвыми роботами приборы диагностики с кронштейнами для капельниц и трубками-катетерами. В некоторых палатах на койках Виктор заметил длинные жгуты удерживающих вязок.
Все помещения оказались пустыми. Несмотря на сдвинутую со своих мест мебель, Куликов не мог сказать, что люди покидали этаж в панике. Не было того бардака, как в квартирах заброшенного Города. Словно весь персонал вместе с больными просто взял и исчез.
Изолятор находился в самом дальнем конце этажа. Но попасть туда не представилось возможности – коридор перегораживала запертая на ключ решетка. Виктор подергал толстые прутья, посветил вглубь фонарем.
По обеим сторонам тянущегося в темноту коридора располагались металлические двери с зарешеченными окошками. На полу валялся стоптанный ботинок. Дальше свет фонаря не добивал.
Больше здесь делать было нечего, решили идти к выходу.
Вернулись на лестницу, продолжили спуск. Виктор обратил внимание, что стены начали ярче отражать свет, словно сделались глянцевыми или покрылись тонким слоем льда.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что на стенах микроскопическими капельками поблескивает водяной налет, маслянистый на ощупь. Конденсат?
