class="p1">Но откуда здесь испуганная девица, в сущности, еще подросток, просящая о помощи по-русски?
И почему по-русски, и почему у нее?
По-русски – потому что услышала ее фразочку, обращенную к собственному отражению в зеркале.
А к ней…
Ну да, к кому же еще: она на острове оказалась совершенно случайно, сопровождая пострадавшего. А так компания здесь была одна и та же: миллионер, его подруга и герцог-пьяница.
Ну и слуги, которые явно «не замечали» того, за что им не платили.
Или, быть может, им специально платили, чтобы они не замечали?
– Мне показалось, что кому-то нужна помощь, – заявила Анжела, а Мадлен, явно не желающая подпускать ее к двери, затараторила:
– О, помогать – это настоящая страсть Джерри! Вы сами видели, как он спас человеку жизнь! Он подлинный герой! А на этом райском острове никому не нужна помощь. А если бы и была нужна, то мы ее тотчас оказали бы. Вот, к примеру, когда у одного из наших садовников случился приступ аппендицита, Джерри, как и сегодня, лично слетал с ним на материк. И даже оплатил операцию и последующую терапию из своего кармана, хотя совсем не должен был. А хирург в клинике заявил, что если бы не реакция Джерри, то несчастный бы умер. Но нам тут смерти не нужны, потому что в раю надо наслаждаться жизнью, а не умирать. Вот, к примеру, вдова табачного короля, которая умерла в своем поместье на материке…
Мадлен явно ее забалтывала, оттесняя от двери.
Анжела прервала ее:
– И все же мне кажется, что там кому-то нужна помощь…
Снова звон браслетов, снова смешной акцент Мадлен:
– Ах, вы ошибаетесь! Ирина, дочка повара, чудит! Он с женой развелся и взял с собой малышку, а она по матери скучает. Ну, Джерри такой душка, что выделил ей собственные апартаменты…
Анжела не верила ни единому ее слову.
Она решила обратиться к самому Джерри, однако он первый обратился к ней: Мадлен явно уже успела переговорить с ним.
– Вас, как я слышал, ввели в заблуждение? Дочка повара – такая неуравновешенная девочка! Что поделать, бедняжка остро переживает развод родителей…
Анжела невинно спросила:
– Повар у вас русский?
Джерри, не знавший, что девушка обратилась к ней на русском, заявил:
– Нет, нет, он канадец, из Квебека!
Ага, и его дочка говорит на чистом русском?
Судя по реакции, Джерри был в курсе – и, подобно Мадлен, не намеревался говорить правду.
Анжела понимала, что поделать ничего не может: не прорываться же к двери, которая к тому же была заперта.
Оставалось только еще раз церемонно поблагодарить Джерри Уайтстока и на моторке вернуться обратно на платформу.
Там Анжела пересказала то, чему стала свидетельницей, Ваньке. Тот задумался.
– Это может быть не так драматично, как тебе представляется. Может, это в самом деле дочка повара…
– Который родом из франкоговорящего Квебека?
Ванька резонно ответил:
– Он мог жениться на русской или украинке, которая привезла с собой дочку от первого брака.
Анжела не сдавалась:
– И при разводе неродная дочка по имени Ирина досталась отчиму?
– А почему бы и нет? Если он повар, работающий на миллионеров, то получает явно больше жены. Да и девочка может любить его больше, чем родную мать.
– Они сказали, что девочка скучает по матери после развода! Если бы она была с ней в плохих отношениях, то не стала бы просить о помощи первую попавшуюся особу!
То есть ее саму.
Ванька рассмеялся:
– Сдаюсь! У тебя ведь имеется своя собственная версия, я ведь прав?
Он был прав – да, имелась.
– Этот райский уголок может быть вполне для кого-то и адом. Это ведь уединенное место, попав на которое, просто так не сбежишь. Ты полностью зависишь от воли хозяина и его окружения. Там может происходить все, что угодно…
Ванька спросил:
– Джерри Уайтсток – богач и известная личность. Его подружка – куратор в Метрополитен-музее. В гостях у них сын британской королевы. Вряд ли это та компания, которая может удерживать кого-то силой и, более того, причинить кому-то вред!
То же самое все думали и о Стивене.
Если бы они только знали.
И если бы Ванька знал.
А он не знал, потому что она до сих пор не рассказала.
Может, настала пора?
Но от мысли о том, что придется поведать ужасную правду, Анжеле стало плохо – пришлось даже прилечь.
Нет, похоже, с правдой надо повременить, тем более что ее правда не поможет решению чужих проблем.
Только вот как поступить?
Со спутникового телефона, который имелся на платформе, она позвонила в полицию Флориды и сообщила о том, что на острове, принадлежащем Джерри Уайтстоку, удерживают силой молодую девушку по имени Ирина и что ей требуется помощь.
И даже стала свидетельницей того, как мимо платформы к райскому острову Джерри промчался катер береговой охраны.
Впрочем, спустя какое-то время он поехал в обратном направлении, и Анжела все гадала: смогли ли они оказать помощь этой девушке.
Или нет.
А через час к ним на собственном катере пожаловал облаченный, как водится, во все белое, улыбающийся и загорелый Джерри Уайтсток.
Начальник экспедиции лично показал ему поднятые со дня океана находки, и мультимиллионер, выражая свой восторг, примерил перстень с изумрудом.
– Какой, однако, камешек! Мадлен бы была от такого в восторге. Нет, что ни говори, а четыреста лет назад люди знали толк в жизни.
Затем он обратился к Анжеле, желая увидеть сделанные ею фото.
Показав ему цифровые снимки, Анжела начала что-то объяснять, а мультимиллионер прервал ее.
При этом любезная улыбка с его загорелого лица улетучилась без следа. Уступив место угрюмой гримасе.
Такую она уже у кого-то видела.
– Это ведь вы натравили на нас копов!
Это был не вопрос, а утверждение.
– Хорошо, что в этих местах меня уважают. Но все равно пришлось пустить их в дом и даже провести по кое-каким помещениям.
Наверняка не по всем.
– Никакой девушки по имени Ирина они, разумеется, не нашли и, извинившись, отбыли восвояси.
И тут Анжела вспомнила: точно такую же угрюмую гримасу она видела на лице Стивена, когда поведала ему, что ей стало о нем известно.
Поэтому, решившись, она спросила:
– Вы спрятали ее в одной из многочисленных дальних комнат вашего эксклюзивного особняка? Или вообще в другом доме, который имеется в вашем личном раю?
Джерри Уайтсток, на лице которого возникла улыбка, только не доброжелательная, а хищная, от которой пробирало до костей, тихо произнес:
– Вы ошибаетесь.
Анжеле стало страшно. А что, если…
Если полиция не
