и работой, и домашним хозяйством. Это есть глупо. Вы напрасно тратить своё время и силы. У нас хозяйство строиться на другой принцип. Уборкой заниматься одни, специально предназначенные для этого, службы. Готовкой — другие, ремонтом вещей — третьи. Разделение труда высвобождать колоссальное количество время и сил. Каждый заниматься лишь тем делом, которое уметь и которое ему нравиться.
— ЗдОрово! — Андрей позавидовал. — Вот и нам бы так правильно! А куда тратите освободившееся от семьи и от бытовых забот время? На развлечения? На отдых?
Гокролл сочувственно посмотрел пусть и на неплохого, но всё же на представителя весьма слаборазвитой цивилизации.
— Развлечения — не есть целесообразно. Это лишь трата сил и уничтожение сАмого бесценного ресурса — времени. Жители Нельда, как и жители другие планеты, принадлежащие лучитам, омдиффам, сибарксам и прочим культурам, тратить своё личное время только на учёба, саморазвитие и развитие народа в целом. Это ли не есть высшая и благородная цель?
Теперь настал черёд Андрея неопределённо пожимать плечами. «Жизнь без развлечений и отдыха, может быть, и разумна. Но настолько ли хороша?».
***
Анастасия и Иван только-только закончили обсуждать свои лунные приключения, произошедшие у них отдельно друг от друга. Заговорили о тревогах, о своём туманном будущем, о желаниях — и тут же оба неловко замолчали, ощущая внутреннюю борьбу между честностью и необходимостью держать своё лицо. В воздухе повисла пауза.
Больше всего на свете Настя хотела признаться и всему миру, и себе в первую очередь, в том, что её согласие ехать с Николаем на Кипр — есть лишь минута слабости и неуверенности в себе. Но никак не взвешенное и продуманное решение. Сейчас, когда словно туман рассеялся хмель вечеринки, когда пришло осознание последствий своего «Да», появилось и намерение пойти на попятную, всё переиграть, исправить свою ужасную ошибку и сказать «нет» на тот внезапно прозвучавший в летней кухне вопрос. Но как можно всё переиграть, когда рядом родной брат Николая Иван? Когда он заботится о ней уже не как друг, а как родственник? Ведь он смотрит на неё как на девушку старшего брата. Он верит в её искренность и порядочность, и тут вдруг: «Извини, Ваня. Я, вероятно, поспешила. Передай Коле, чтобы не сердился на меня!? …Нет, это просто невыносимо!». Настя поняла, что увязает во лжи. И у неё нет внутренней силы, чтобы рассказать Ване правду.
Ивана тоже терзали сомнения и страхи. Он очень много размышлял над словами дяди Пети и признавал справедливость выданных «экстрасенсом» советов. Но вот как к ним подступиться, юноша даже не представлял. «Настя смотрит на меня как на младшего брата своего парня, как на друга. А я вдруг, такой умный, со своими чувствами к ней полезу? Настюша, дорогая, мой брат тебя не любит. Это я от тебя без ума! Кидай Николая и встречайся со мной! … Так что ли? Да я язык свой скорее откушу, чем произнесу такое!!!».
Неловкое молчание молодых людей разрушили подошедшие к ним Майя и Таафитт. Помощник госпожи Руц выдал Анастасии и Ивану по бутылке с питьевой водой. А Майя протянула девушке один из двух найденных ей в кейсе доктора тюбика с энергетической пастой.
— Дипломат Настя, — строго обратилась она. — Это есть твой ужин. Полезная еда. Ешь!
— Что? — Анастасия, в уже ставшей для себя традиции, отпрянула назад. — Я… не хочу. Спасибо.
— Я не спрашивать тебя: хотеть ты или нет. Я принести тебе ужин, ты — его есть.
— Э… Но я же Вас не просила об этом? Я не голодна, честно! А почему Вы принесли ужин только мне? — Настя неуверенно оглянулась на Ивана. — Может быть, мой друг тоже голоден!
— Твой друг есть здоровый мужчина. Он мочь потерпеть без еды до утра. Мы не успеть спасти запасы продуктов со своего корабля. Это есть медицинский запас. Еда, которая давать силы и энергию. Ты являться дипломатом. Мы тебя охранять. И мы не уйти отсюда, пока ты всё не съесть. Это есть приказ. Ужинай.
Андрей, замечая издалека, что возле его соотечественников назревает какая-то очередная проблема, кряхтя и морщась от недовольства, поднялся с горячих камней.
— Что там у них происходит? — спросил он у поднявшегося вслед за ним Гокролла и направился к разговаривающим. — По какому поводу здесь народное собрание? Что за вече устроили?
— Товарищ майор, они заставляют меня ужинать какой-то гадостью! — пожаловалась на инопланетных обидчиков девушка, показывая Андрею врученный ей тюбик, наподобие тех, в каких обычно продаётся зубная паста. — Говорят, что это какая-то особая, энергетическая, полезная для здоровья еда.
Майор Верхоланцев подозрительно понюхал содержимое тюбика.
— Еда? Ну да, сыром с плесенью пахнет. Или грибами какими-то. Не очень ароматно, зато с шампунем точно не спутаешь. В чём проблема, Настасья? Если утверждают, что полезно, значит, так оно и есть. Ужинай и не выпендривайся.
— Я это есть не хочу и не буду!!!
Девушка завела обе руки за спину, всем своим видом демонстрируя, что этот тюбик в руки уже не возьмёт.
— Ясно, — Андрей развернулся к Майе и стоявшему рядом Таафитту. — Ребята, Настя это есть не желает. Спасибо вам за напрасные хлопоты. Покормите кого-нибудь другого.
Но нельдиане даже не двинулись с места.
— Наша задача, землянин Андрей, — гордо пояснила смысл своей миссии офицер Руц, — это есть забота о безопасности дипломата. Девушка Настя уже давно не принимать пищу, а это являться вредно для её здоровья. Она отказываться от наших продуктов ещё на корабле. Мы заставить её ужинать, даже если она сама того не хотеть. Мы мочь позвать сюда доктора Хардза сейчас. И я предупреждать вас: сила на нашей стороне. Такой ужин не быть Насте приятным.
— Ну вот, опять страшилки начались! — Андрей усмехнулся столь примитивным методам давления от представителей высокоразвитой цивилизации и обернулся к Ивану. — Ваня, будь другом. Разъясни девушке своего брата, что упрямиться сейчас не в её интересах. Если уж эти вояки двух роботов сибарксов играючи завалили, то связать нас троих и вдавить Насте в рот содержимое этого тюбика — больших усилий не составит. Я бы, кстати, именно так на их месте и сделал. А Настасья только мучения нам всем организует своим упрямством. Я уж не беру в расчёт, что и сама при этом пострадает.
Ваня, задетый за живое упоминанием о брате, а также более всех на этой планете переживающий за благополучие Анастасии, просительно посмотрел на девушку.
— Настя, я тебя умоляю — поешь, пожалуйста! Ты и на корабле ничего не ела, и все эти бесконечные волнения и тревоги… Настя, я
