– Это было действительно заманчиво, – отозвался любящий муж Франчески.
– Хорошо, что все-таки вытащили.
– Неисповедимы пути Господни.
Скит выплюнул зубочистку в кусты.
– Уверен, в ближайшие дни Всевышнему придется потрудиться сверхурочно.
Мег уже видела каменный домик Скита, когда впервые исследовала поместье Бодинов. Двойные окна обрамляли входную дверь желтовато-коричневого цвета. Американский флаг – единственный декоративный элемент – вяло свисал с шеста возле подъездной дорожки.
– Мы старались не слишком испортить твои вещи, когда перевозили, – пророкотал Далли, придерживая дверь для гостьи.
– Спасибо за заботу. – Мег вошла в безукоризненно чистое помещение, окрашенное менее интенсивно, чем дверь, которое почти полностью занимала пара громоздких исключительно уродливых коричневых кресел, обращенных к большому настенному плоскому экрану. Точно посредине над ним висело разноцветное сомбреро. Единственной уступкой эстетике был прекрасный ковер в коричневых тонах, вроде тех, что в офисе Франчески. Мег сразу заподозрила, что ковер выбирал не Скит.
Хозяин взял пульт и включил канал, посвященный гольфу. Широкий проем напротив входной двери демонстрировал часть прихожей и функциональную кухню с деревянными шкафами, белыми столешницами и набором керамических емкостей в форме английских коттеджей. Меньший телевизор с плоским экраном висел над круглым деревянным столом, окруженным четырьмя вращающимися стульями с мягкими сиденьями.
Мег последовала за Далли по коридору.
– Спальня Скита в конце, – сообщил проводник. – Он храпит, как сумасшедший, так что купи себе беруши.
– С каждым шагом все лучше и лучше, не правда ли?
– Это временно. Пока ситуация не устаканится.
Мег хотела спросить, когда именно ожидается окончание переходного периода, но воздержалась. Далли привел ее в скудно обставленную спальню с серийной мебелью в стиле первопроходцев: двуспальная кровать под стеганым покрывалом с геометрическим узором, одежный шкаф, мягкий стул, еще один плоский телевизор. Стены были окрашены в тот же цвет, что и остальной дом; ее чемодан в компании с несколькими коробками дожидался на голом плиточном полу. Через приоткрытую дверцу она увидела деревянную перекладину в гардеробе и туфли, аккуратно расставленные под ней.
– Фрэнси несколько раз предлагала декорировать этот дом, – проворчал Далли, – но Скиту нравится обходиться минимумом вещей. У тебя есть собственная ванная.
– Ура.
– Кабинет Скита находится в соседней комнате. Насколько могу судить, он ни черта им не пользуется, так что можешь развернуть там свое ювелирное производство. Скит ничего не заметит, только никуда не день пульт от телевизора – он должен лежать на картотеке.
Парадная дверь хлопнула, и даже передача про гольф не смогла заглушить звук сердитых шагов, сопровождаемых требовательным ревом возлюбленного сына Уинетта:
– Где она?
Далли обернулся в сторону прихожей.
– Я же говорил Фрэнси, что лучше нам остаться в Нью-Йорке.
Глава 18
В ответ на вторжение Скит лишь прибавил громкость телевизора. Мег собралась с духом и высунулась в гостиную.
– Сюрприз.
Глаза Теда таились под тенью бейсболки, но сжатые челюсти явно сдерживали бурю возмущения.
– Что ты здесь делаешь?
Она неопределенно махнула рукой в сторону кресла:
– Завела себе нового любовника. Извини, но ты же знаешь, как это бывает.
– Прямой репортаж с британского чемпионата по гольфу, – проворчал Скит, – а ни черта не слышно.
Далли вышел из прихожей из-за спины Мег:
– Все потому, что ты глохнешь. Который месяц твержу: купи чертов слуховой аппарат. Привет, сынок. Как там делишки на свалке?
Руки Теда остались агрессивно сжатыми в кулаки.
– Что она здесь делает? Предполагалось, что она переедет ко мне.
Далли обернулся к девушке, его глаза безмятежно голубели, словно безоблачные небеса над горами.
– Я же предупреждал, что он не обрадуется такому повороту, Мег. В следующий раз слушайся меня. – Провидец печально покачал головой. – Я по-всякому старался ее отговорить, сынок, но Мег живет собственным умом.
Тут открывалось несколько вариантов. Она выбрала никого не затрагивающий:
– Так будет лучше.
– Лучше для кого? – вскинулся Тед. – Дьявольски уверен, что не для меня. И не для тебя.
– Исходя из фактического положения, так действительно лучше. Ты просто не хочешь понять…
– Давайте-ка вы двое все обсудите с глазу на глаз. – Далли изобразил лицемерное смущение. – Мы с мамой собирались в клуб сегодня вечером. Рад бы пригласил вас обоих присоединиться, но, кажется, между вами серьезное расхождение.
– Ты чертовски прав, насчет расхождения, – дернул головой Тед. – Какой-то чокнутый затеял на Мег охоту, и я всего лишь хочу поселить ее в такое место, где смогу приглядывать за ней.
– Сомневаюсь, что здесь она может пострадать. – Далли направился ко входной двери. – Ну, если только барабанные перепонки.
Дверь за ним закрылась. Из-за осуждающего взгляда Теда, вдобавок к волглой одежде и прилипшему белью, кожа покрылась мурашками. Она протопала по коридору в свою спальню и опустилась на колени перед чемоданом.
– День выдался на редкость тяжелый, – пожаловалась Мег, когда Тед проследовал за ней. – Тебе не пора сейчас куда-нибудь идти?
– Не могу поверить, что ты позволила им добраться до себя! – воскликнул он. – Не ожидал, что ты настолько бесхребетная.
Ничего удивительного, что Тед зрил в корень сквозь хитросплетения своего отца. Она вытащила из баула сумку с аккуратно упакованными туалетными принадлежностями.
– Есть хочется, и хорошо бы принять душ.
Он перестал мерить шагами комнату. Матрас вздохнул, когда Тед пристроился с краю. Через несколько секунд Тед сказал так тихо, что Мег еле расслышала:
– Иногда подумываю оставить этот город, до того скверно становится.
Прилив нежности накрыл с головой. Мег отложила сумку и подошла к бедолаге. Под бодрящие звуки рекламы, доносящиеся из гостиной, она улыбнулась и сняла бейсболку с понурой головы.
– Ты и есть этот город, – прошептала она. И поцеловала своего мужчину.
* * *
Два дня спустя, когда Мег сидела в тенечке возле пятой лунки и читала о промышленном компостировании, юный кедди подлетел к ней на каре.
– Тебя вызывают в магазин, – сказал он. – Я пока тут побуду.
Она добралась на его повозке до клуба, ощущая усиливающееся неприятное предчувствие, которое оказалось оправданным. Едва Мег вошла в здание, как разлапистые потные ладони легли на глаза.
