Барышев застонал и попытался подняться с пола, но снова упал. Кровь капала из его губы на ковёр, а слезы от боли застилали глаза.
– В машину его и в подвал к подельнику! – крикнул Эльдар охране.
Мужчины сорвались с места и, подхватив стонущего Барышева под руки, пошли на выход.
Томашевский вышел из комнаты и не спеша обошёл дом, пытаясь мысленно прикинуть стоимость всего того, что он видит перед своими глазами и представить, сколько денег у него было украдено. Покинув дом, он направился к своей машине и через час оказался дома.
Отпустив охрану и не спеша, поднявшись по ступеням на второй этаж, он зашёл в свою спальню и, взглянув на Авдеева, который спал сидя на стуле, разбудил его и отправил в свою комнату отдыхать.
Приняв душ и переодевшись, он придвинул кресло ближе к кровати, где спала Стефания, и присел рядом с ней.
Пристально всматривался в её лицо, освещённое слабым светом ночника.
Она тихо спала на спине, вытянув руки вдоль тела.
Эльдар склонился над ней, и нежно погладив её по волосам, коснулся губами её лба. Снова расположившись уютно в глубоком кресле и вытянув ноги, он прикрыл глаза, и сам не заметил, как уснул.
Стефания проснулась, когда уже солнце ярко светило за окном. Она чувствовала сильную жажду. Горло пересохло так, что казалось, было тяжело дышать. Она попыталась подняться в постели, но сильное головокружение, заставило её снова опуститься на подушку.
Оболенская повернула голову и, заметив в кресле у её кровати Томашевского, который крепко спал, начала судорожно прокручивать в голове события вчерашнего вечера и пыталась понять, как она очутилась у него дома.
Но воспоминания были туманны, и она помнила лишь обрывки их разговора в клубе после окончания представления, а дальше… словно чёрная дыра, образовавшаяся в памяти и не дававшая вспомнить ничего.
– Эльдар… – она произнесла шёпотом, но он не услышал её.
С усилием приподнявшись, она коснулась его колена своей рукой, и Томашевский, резко дёрнувшись, подскочил на месте.
Он растерянно смотрел на неё.
– Стеша, что случилось? Тебе плохо?
Она отрицательно покачала головой.
– Я пить хочу, – почти беззвучно произнесла она.
– Сейчас… – он подскочил на ноги и стремительно покинул комнату. Вернулся через несколько минут с графином в руках и отлив ей немного воды, поднёс стакан к её губам, помогая ей напиться.
– Спасибо! – она благодарно посмотрела на него и вытерла мокрые губы тыльной стороной ладони.
Эльдар улыбнулся, и слегка приподняв её, взбил подушки и уложил их повыше, помогая ей сесть поудобнее.
– Плохо? Голова кружится? – он погладил её по волосам.
Стеша молча кивнула.
– Ничего, всё пройдёт. Я заказал повару для тебя лёгкий завтрак с учётом рекомендации твоего врача и когда ты поешь, тебе станет немного легче.
– Как я оказалась у тебя дома?
– Забрал тебя вчера из машины Багрицкого.
– Что? – она посмотрела на него с ужасом в глазах.
– Стеша, ты помнишь, что с тобой вчера случилось, после того, как я ушёл из клуба?
– Я пошла в гримёрную комнату, переодеваться. Сняла макияж, пила воду, а потом… не помню… ничего не помню.
– Они с Илоной подсыпали в твою воду сильнодействующее лекарство, и ты, выпив её, потеряла сознание. У тебя пониженное давление постоянно?
– Нет, только иногда, когда сильно устаю или нервничаю…
– Я так и думал. Так вот это лекарство вызвало у тебя резкое падение давления, поэтому ты и потеряла сознание.
– Но зачем они сделали это?
– Багрицкий получил на тебя заказ от Барышева и собирался отвезти тебя в его особняк. Я случайно увидел, как Игнат выносил тебя на улицу из подвального помещения, когда ждал тебя в машине возле служебного входа.
– Зачем?
– Зачем ждал?
– Да.
– Хотел поговорить и… извиниться… за всё.
Стеша промолчала и посмотрела прямо перед собой.
– Мне нужно домой. Маркиза не кормлена с вечера и у меня сегодня занятия в балетной школе.
– Маркизу покормлю сам. Ключи дашь от своей квартиры?
Она на него внимательно посмотрела и молча кивнула.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А по поводу работы. Ты с сегодняшнего дня на больничном. Буниной я сам сообщу, а что касается ночного клуба, то там ты больше не работаешь.
– Что?
– Что слышала. Эта работа не для тебя. И ты туда больше не пойдёшь никогда.
– Почему?
– Объясню. Знаешь, мне не понравилось твоё последнее выступление в клубе. Эта женщина, которая предстала передо мной на сцене, была просто омерзительна.
– Ты о ком сейчас говоришь?
– О твоём сценическом образе. Ведь ты мне всегда говорила, что она берет верх над тобой в момент выступления. Так вот я окончательно понял, что она мне омерзительна, и не вызывает у меня ни чувств, ни желания. Поэтому я сделал за тебя сложный выбор между вами двумя. И хочу сказать, что мне больше по душе Одетта, белый лебедь, которого я сейчас вижу перед собой. Правда сегодня он с несколько потрёпанными пёрышками, – он улыбнулся и поднялся на ноги.
Стеша смотрела на него, не моргая.
– Эльдар, если ты полагаешь, что после того, как ты решил за меня всё, я останусь с тобой и буду слушаться во всём и начну с тобой всё сначала, то ты глубоко ошибаешься. Я…
– Боже меня от этого упаси. Я в отличие от Барышева не собираюсь делать из тебя пленницу в своём доме или своей содержанкой. Я знаю, что ты привыкла рассчитывать только на себя в этой жизни. И потому я предлагаю тебе не содержание, а новую дополнительную работу с весьма хорошей заработной платой к твоей основной, в балетной школе. Правда, сразу предупреждаю, работа будет не совсем простая.
– Ты предлагаешь мне работу? Какую работу? – она слегка настороженно на него смотрела.
Дверь спальни с шумом распахнулась, и на пороге комнаты появились Стас и Ева.
– Стефания Павловна, вы у нас дома. Нам повар сказал, что готовит для вас завтрак, и что вы заболели, – Ева поспешно забралась на кровать и присела рядом с Оболенской, крепко обнимая её руками за шею.
– А доброе утро, где? – Томашевский нахмурился.
– Доброе утро! – в голос произнесли оба сорванца.
– Доброе утро! – Стеша прижала к себе Еву, целуя её в щёку, и протянула руку к Стасу, приглашая его присесть рядом. – Да, солнышко я немного приболела, – коснувшись губами щеки мальчика, Оболенская перевела взгляд на Эльдара.
– Ну что ж, раз мы все сейчас в сборе, то я хотел бы кое-что прояснить. Итак, Стефания Павловна, хочу обрисовать вам ваши обязанности в нашем доме. Вот эти двое молодых людей… – он слегка взъерошил волосы племянника. – Очень нуждаются в добром и заботливом наставнике. И я думаю, они будут очень рады, если этим наставником станете именно вы.
– Что? – Стеша смотрела на Томашевского, не моргая.
– Это, правда? – Ева улыбнулась и посмотрела на дядю. – Стефания Павловна будет работать у нас в доме?
– Ну, если Стефания Павловна согласится, то я бы очень этого хотел.
– Но ведь она работает в балетной школе, – Стас поднял глаза на Томашевского.
– В школе она работает только до трёх часов и ей очень нужна дополнительная работа на вторую половину дня. И так как вы возвращаетесь со школы примерно в это же время, то думаю, её присутствие в доме будет для вас крайне необходимо. Выучить уроки, проследить поели ли вы, вернулись ли вовремя домой, это касается в первую очередь вас, молодой человек, – Эльдар коснулся рукой плеча племянника. – Ну, так что Стефания Павловна, вы готовы взять на себя эту сложную миссию? Мне очень нужен помощник в доме, потому что ближайшие две недели, я вынужден буду покидать дом и уезжать заграницу.
– Стефания Павловна, соглашайтесь… – Ева крепко обнимала её за шею руками и целовала в обе щёки.
Оболенская перевела взгляд на Стаса, который смотрел на неё молча.
– А ты не будешь против? – спросила она у него.
Стас улыбнулся.
– Не буду. Во всяком случае, уверен, что если вы останетесь в доме, нам скучно точно не будет.
