Поискав глазами девушек, Корвус обнаружил, что Вульпес, завернувшись в чью-то рубашку, сидит у стены в обнимку с Урсусом. Девушку била крупная дрожь. Корникс, ничем не прикрытая, целовала Агнуса, зарываясь пальцами в мягкие кудряшки. Судя по тому как обгорели свечи, Корвус находился в бессознательном состоянии довольно долго.
Скрипнула дверь, и вернулась Морс.
- Нет, не надо, не одевайтесь, - она подняла руку в предупреждающем жесте, когда парни вскочили и кинулись к своим штанам. - Во время ритуала вы должны быть абсолютно открытыми. Идёмте мальчики.
Переступая через разбросанные подушки, старая ведьма приблизилась к двери, уже давно привлекавшей любопытство Корвуса. Бросив последний взгляд на обнажённое тело Корникс, прикрытое лишь распущенными волосами, парень подошёл к ней. Остальные тоже сгрудились у двери.
- Удачи, - прошептала Морс и резко толкнула створку.
Волна жара ударила изнутри. Полыхающий в огромном очаге костёр ослепил глаза. В его красноватых отблесках по полу метались гротескные чёрные тени. Воздух был наполнен дурманящим запахом жжёных трав. Парни застыли на пороге, не смея сделать ни шагу.
- Что же вы стоите? Проходите, - Корвус узнал голос Морбуса. Старик стоял на коленях у самого огня, как будто собирался молиться пламени. Его лицо закрывала маска из медвежьей шкуры, но на грудь свисала приметная белая борода.
Агнус шумно вздохнул и вцепился в локоть Корвуса. Сбросив его руку, парень решительно шагнул за порог. Остальные сделали то же самое. Морс закрыла дверь за их спинами.
Гротескные чёрные тени на полу принадлежали наставникам. В залитом красноватым светом пламени помещении находились все трое, но определить, кто из них кто, Корвус бы не сумел. Как и у Морбуса, их лица и волосы были закрыты масками, лохматыми и бесформенными, сделанными из шерсти и птичьих перьев. Корвус удивился, как это они не задыхаются в таких плотных коконах.
Все наставники были обнажены, что в горячей духоте комнаты выгядело вполне оправданно. От жара кожа Корвуса, казалось, готова была свариться.
- Что с нами будут делать? - взволнованно спросил Гай. Корвус проследил за его испуганным взглядом и только тут заметил, что на столе у очага, помимо прочих предметов, разложены огромные ножи, которыми обычно разделывают мясо, и плети. С потолка у стен свисали стальные цепи. Ровно шесть штук.
- Сейчас узнаешь, - в голосе Морбуса прозвучал зловещий смешок.
Его слова как будто послужили сигналом к действию. Наставники, до этого безмолвно застывшие в центре комнаты, поставили парней лицом к стене и, подняв им руки, закрепили их над головой цепями. Цепи были коротки, и Корвус почувствовал, что не может сделать ни шагу в сторону.
Морбус, шаркая, подошёл к закованным пленникам. В руках его были два флакона и кисточка.
- Чтобы стать совершенным существом, воином Некс, нужно пройти через боль, страх, унижение и смерть, - тихо сказал старик. - Это будет вашим последним испытанием. Если вы пройдёте его, вы превратитесь в Охотников. Если сломаетесь - умрёте.
От этих слов в жарко натопленной комнате будто повеяло холодом. Морбус подошёл к Агнусу, висевшему рядом с Корвусом, и маленький ягнёнок содрогнулся всем телом. Вывернув голову и скосив глаза, Корвус увидел, что старик рисует что-то на пояснице Агнуса красной и золотой красками. Своими очертаниями это что-то напоминало глаз.
Закончив с Агнусом, Морбус подошёл к следующему, делая с ним то же самое, пока не обошёл всех повисших на цепях парней. Добравшись до Корвуса, старик мягко провёл сухими потрескавшимися пальцами по его лопатке, где находился рисунок змея.
- Какой интересный узор, - прошептал Морбус, нанося на его поясницу собственное изображение. Корвус зажмурился. Прикосновение прохладной кисточки к горящей коже было приятным.
Старик завершил работу, и теперь с каждой спины на него смотрели красно-золотые глаза с вертикальными зрачками. Колдун снова опустился на колени перед очагом и простёр к огню руки.
- Некс! Открой свой глаз, о Некс! Позволь этим детям заглянуть за пределы неведомого и увидеть то, что недоступно смертным!
А потом он стал петь. Песня лилась на незнакомом языке, прекрасная и жуткая одновременно. Она становилась всё громче и торжественнее, с каждым словом набирая высоту. Корвус никогда не думал, что старческий голос Морбуса может обладать такой силой.
И под звуки песни наставники зашевелились. Они взяли в руки плети и ударили ими по обнажённым спинам учеников.
Боль пронизала всё тело. Беспалые и раньше наказывали учеников поркой, но никогда ещё удары не были столь мучительными. Каждое прикосновение плети как будто сдирало кожу со спины. Корвус зажмурился, изо всех сил пытаясь не заорать.
Он не знал, сколько времени продолжалась пытка. Песня всё не кончалась, равно как и удары. Плети свистели в воздухе, и с щелчком опускались на спины. Между свистами Корвус слышал, как где-то рядом с ним тоненько вскрикивает Агнус. С другой стороны порывисто дышал Брен, едва удерживая в горле хриплые возгласы. Сам Корвус всё сильнее сжимал зубы, пока не прокусил губу и рот не наполнился кровью.
А потом наступила передышка. Песня не затихла, нет, она даже зазвучала ещё яростнее. Но наставники оставили Корвуса, Брена и Агнуса и перешли к остальным парням, дожидавшимся своей очереди у противоположной стены. Теперь свист, щелчки и душераздирающие вопли слышались в отдалении. Корвус смог перевести дух.
Ему вспомнилось, как два года назад они с Агнусом пытались подглядеть за посвящением старших учеников. Они ведь слышали тогда из-за стен этого зловещего здания крики, полные боли и отчаяния. Теперь Корвус понимал, почему кричали бедные парни. Или впереди их ждет нечто более страшное?
Порка завершилась. Наставники побросали плети и вернулись к первой троице. Корвус почувствовал, как сильные руки легли ему на плечи, а потом грубо провели по всему телу. Тяжелое дыхание стоявшего сзади мужчины касалось шеи. Плоть Корвуса вновь пронзила волна боли, но эта боль была уже другого характера. Неизвестный наставник, чьё лицо скрывала лохматая маска, делал с ним то же самое, что Корвус совсем недавно делал с Корникс.
Парень рванулся, пытаясь стряхнуть его с себя, но Беспалый держал крепко. Рядом отчаянно заматерился Брен. Корвусу тоже хотелось кричать и ругаться, но он обнаружил, что лишился голоса. Глаза обожгли слёзы бессильного гнева. Тягучее пение Морбуса разрывало барабанные перепонки. Боль и унижение, да?
Охотник, пытавший Корвуса, стал двигаться быстрее, его рука сжала плечо парня. Скосив глаза, Корвус заметил тонкий розовый шрам у основания большого пальца. Несколько секунд он смотрел на него в тупом оцепенении, а потом вспомнил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
