Кстати сказать, в отношении избранницы Саша вел себя несколько старомодно. Прогуливаясь по лесу с Луизой, он все время любовался своей амазонкой, и чем дольше Дужкин это делал, тем сильнее она ему нравилась. Он использовал всякую возможность прикоснуться к Луизе, но большего себе не позволял.
Болтали они в основном о пустяках: узнавали деревья, кусты и травы, радовали друг друга поздними цветами или редкими насекомыми, намеками признавались в любви, но говорить в открытую почему-то не решались. Подобные разговоры влюбленных сами по себе неинтересны, а чаще всего просто бессмысленны. Можно, конечно, попытаться привести подобный диалог в надлежащий вид, но тогда потеряется ощущение невинности слов и бесконечности жизни, а герои покажутся скучными и даже ненастоящими.
Однажды Луиза, потупив взгляд и будто решившись, тихо произнесла:
— Я буду заботиться о вас обоих.
— Надо бы дом поставить, — грубовато, по-хозяйски проговорил Дужкин. — В землянке — это не жизнь.
— А завры как же? — испуганно вскинулась Луиза.
— Можно и под землей, — так же весомо ответил Саша. — Надо бы другое место подыскать. Эх, сюда бы мой бластер-шмастер! А еще лучше парочку танков или зениток. Я бы им дал. В этом лесу много живет людей?
— Не знаю, — с восхищением поедая глазами своего возлюбленного, ответила Луиза. — Папа несколько раз видел их. Так, мельком.
Сжав зубы, Дужкин ударил кулаком по ладони и с ненавистью сказал:
— Ничего, оружие я достану. Главное, собрать вместе побольше человек. Одни мы не справимся.
— Да, — тихо согласилась Луиза и, воспользовавшись тем, что Саша замолчал, спросила: — А папе ты сейчас скажешь?
— Конечно! — горячо уверил ее Дужкин. — Зачем тянуть? Сегодня же и сообщим. Загсов здесь нет, так что будем считать, что мы с тобой расписались. Все — ты моя жена…
— А ты мой муж, — шепотом добавила Луиза и крепко прижалась к Сашиному плечу.
Как писал один ацтекский жрец после нападения испанцев на Тлателолко: «Золото, нефрит, богатые одежды, перья кецаля — все, что было некогда ценным, стало ненужным».
СВАДЬБА
Момент для Дужкина был настолько ответственным, что прежде чем объявить родителю Луизы о женитьбе, он пригладил торчащие в разные стороны волосы и чопорно поинтересовался:
— Скажите пожалуйста, как вас по отчеству?
— Да брось ты, — отмахнулся Дэн. — Что это тебе вдруг приспичило по отчеству? Нет у меня никакого отчества. Дэн и Дэн.
— Ну ладно, — после недолгих колебаний согласился Саша. — Я хочу сказать, что мы… — в этом месте Дужкин сделал классическую паузу и, посмотрев Дэну в глаза, продолжил: — Мы с Луизой любим друг друга и хотим пожениться.
Лицо у Дэна внезапно засветилось, он вскочил со своей подстилки и по-борцовски заключил Сашу в объятия.
— Давно бы так! — горячо зашептал он. — Молодец! Обрадовал ты меня! Я же давно заметил, как ты ходишь вокруг да около! Набрался-таки храбрости! — Дэн оторвал от себя Дужкина, усадил рядом с собой, по-отечески обнял и мечтательно заговорил: — Ну вот, теперь заживем одной семьей. Вместе-то нам легче будет. А я боялся, что ты поживешь недельку-другую и подашься на юг. И Луиза боялась.
— Ну, пап, — засмущавшись, проговорила Луиза.
— А что «пап»? Боялась, так и скажи, — не переставая тискать Сашу, ответил Дэн. — Мы же тебя сразу полюбили. Хороший ты парень. На зиму ягод запасем, орехов, грибов. Мяса можно впрок навялить. Где-нибудь подальше от землянки завалим с тобой завра, на всю зиму хватит. Мы с Луизой одних корней уже метровую яму заготовили… А внуки пойдут, буду внуков нянчить.
— Ну, пап, — опустив голову, повторила Луиза.
— А что — «пап»? Что я такого сказал? Вы же пожениться собрались, значит, и дети будут.
Луиза перебралась на подстилку поближе к мужу и прижалась к его плечу.
— А весной, — продолжал Дэн, — все вместе подадимся на юг. Там-то мы устроимся поосновательнее. Дети, они комфорт любят.
— А почему не сейчас? — спросил Дужкин.
— Сейчас уже поздновато, — ответил Дэн. — Не успеем. Да и завры весной не такие подвижные. Ничего, зиму переживем — и в путь.
— Почему же вы раньше не ушли на юг? — поинтересовался Саша.
— Раньше? — переспросил Дэн и задумался.
— Тебя ждали, — прошептала Луиза Дужкину на ухо. Саша удивленно посмотрел на жену, но Дэн не дал ему возможности поразмыслить над этими словами.
— Да что говорить об этом. Что было, то прошло. — Дэн хлопнул новоиспеченного зятя по плечу и подмигнул. — Ну, хватит болтать, пора приниматься за дело. Надо же это как-то отметить. Я кое-что приберег на всякий случай. Вот и пригодилось. — Он залез рукой в угол под подстилку и достал оттуда непочатую бутылку джина. — Где там у нас черепки? Давай-ка, дочка, по глоточку за ваше семейное счастье.
Пока Дужкин непонимающе хлопал глазами и пытался понять, откуда в лесной землянке взялся джин, Дэн ловко откупорил бутылку и разлил жидкость по черепкам. Саша с сомнамбулическим видом принял свою порцию, понюхал и с отвращением отвернулся.
— Ну, с Богом, дорогие! — подняв свадебный «бокал», торжественно проговорил Дэн и выпил. Слегка помучившись, Дужкин чокнулся со своей возлюбленной, зажмурился и последовал его примеру.
Тряхнув головой, Саша открыл глаза. Прямо посреди землянки, по-восточному скрестив ноги, сидел его старый знакомый — джинн — и лукаво улыбался.
— Джинн! — не веря своим глазам, гаркнул Дужкин и от неожиданности даже отбросил от себя черепок.
— Собственной персоной, — подтвердил старичок. — Ну что, Санек, нагулялся?
В голове у Дужкина все мгновенно перевернулось, а затем встало на свои места в идеальном воинском порядке.
— Да! — выдохнул он.
— И чего же ты хочешь? — спросил джинн, свивая пальцами в косицу жидкую бороденку.
— Домой, — хрипло проговорил Саша. Он сделал это так, будто у него от ледяной воды заломило зубы: — Домой хочу! — Затем, вспомнив о своих жене и тесте, он безумным взглядом посмотрел на них и добавил: — Нас трое. Всех вместе — домой.
— Всех вместе нельзя, Санек, — покачал головой джинн.
Дужкин импульсивно обнял Луизу за плечи, ударил себя в грудь кулаком и пояснил:
— Это моя жена.
— И с женой нельзя, Санек, — с искренним сочувствием в голосе ответил джинн. — Здесь — пожалуйста, живи, сколько влезет. Я вам и свадебный подарочек прихватил. Скромный. А домой — только один. Ничего не поделаешь.
— Как же это?.. — растерянно проговорил Дужкин.
Ох, как тошно сделалось ему от слов джинна. Никогда в жизни Саша не испытывал такого желания крикнуть: «Да! Да! Да!» и такого стыда за свое желание. Джинн тихонько произнес:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
