Блин, – зло выругался он и метнул беспокойный взгляд в боковое зеркало. Машина скребанула днищем по камню и проскочила преграду. По подъездной расквашенной дороге он подрулил к зданию с шиферной крышей, из-за стен которой доносился монотонный гул.
Развернул «Оку» и остановил у ворот в десяти метрах. Из бокового кармана дверцы вытащил отвертку, с длинной шейкой и массивной рукояткой. Она вряд ли могла пригодиться для ремонта машины. По большей части Егор держал ее в целях самообороны. Кто возит биту, кто монтировку, а он – отвертку. Сунул инструмент в карман, взял лежащую на соседнем сиденье рогатину и вылез из машины. Несколько секунд стоял неподвижно, ощущая в теле дрожь, растекающуюся слабость с плеч к лопаткам. Исподлобья всматривался в вышину и выискивал рыбу. Повернулся влево, вправо. Белого брюха нигде не было. Сочтя это за добрый знак, как ни в чем не бывало, обошел малолитражку открыл заднюю дверь, поставил вертикально канистру и сдвинул замок. Крышка с шипением отскочила, пахнуло бензином. Из целлофанового пакета вынул лоскут ткани и постепенно весь, оставив лишь кончик для пальцев, просунул в горловину. Затем, пропитанную горючей смесью ткан, убрал обратно в пакет. Нервное напряжение выдавали подрагивающие руки. Егор надеялся, что с сорока метров, на его взгляд столько было до здания фабрики, разоблачающие мелочи не будут заметны. Он то и дело «стрелял» взглядом по зашторенным, зарешеченным окнам. Все казалось, что кромки плотной ткани шевелятся, и десятки глаз наблюдают за ним, фиксируют каждое движение.
Подошел к просевшим почерневшим воротам, подпер рогатиной, край подбил ботинком. Затем вернулся к машине, взял пакет с пропитанной ветошью, обошел цех, двинулся вдоль стены. Еще в прошлый раз он обратил внимание, что шифер положен не прямо на обрешетку, а на бруски, так чтобы оставалось пространство для вентиляции. Этим он и рассчитывал воспользоваться. Остановившись приблизительно на середине стены, он быстро вытащил из пакета сырую тряпку и сунул под шифер. Пальцы сильно дрожали. Как он ни старался не думать о последствиях, подспудная мысль все равно темными всплесками прорывалась наружу. Егора не заботила жизнь работников чертова цеха, его обуревала мысль о масштабах, о грандиозности, о гигантском пламени, о жаре, расходящемся на десятки метров, о писке издыхающих тварей.
Обтер руку о штаны, из кармана куртки вытащил зажигалку и запалил ткань. Бензин вспыхнул, но не сильно. Сдавленное обрешеткой и шифером пламя лизало поверхности, ища выхода. Легкий сквозняк подхватил языки и потянул вверх. Убедившись, что ткань разгорелась, Егор протолкнул ее дальше отверткой. Бензин засочился и, горящей дорожкой побежал по инструменту к руке. Он судорожно отдернул руку. Отвертка выскользнула и упала в сырую траву. Придавив ее ботинком, сбил пламя, наклонился и подобрал инструмент. Не теряя время, бегом преодолел оставшуюся половину цеха и выскочил из-за угла уже спокойным шагом, в надежде, что не возбудил подозрений.
Подошел к двери обитой оцинкованным листом. Быстро осмотрелся и, как ему казалось, незаметным движением выронил отвертку. Мыском ботинка развернул ее «жалом» по направлению щели под дверью и коротким ударом ноги загнал по самую рукоятку.
Поскальзываясь, пачкая черной грязью ботинки и брюки, он пробежал вдоль стены обратно к машине и уже не вглядывался в зашторенные окна. Вытащил из багажника канистру, схватил монтировку и побежал к главному зданию. А точнее к заднему входу, куда несколько дней назад подогнал на разгрузку ГАЗель с соцпомощью.
Егор не сомневался, что обрешетка, просушенная годами, обязательно воспламянится и поэтому, ему надо действовать быстро.
Бензин плескался и хлюпал в железном чреве. Канистра била по ноге и щелкала подобно мембране, прогибаясь упругим боком при ударе о бедро. Для равновесия Егор отклонился в противоположную сторону и отставил руку, в которой сжимал изогнутый инструмент. Сердце безбожно лупило в грудь – того и гляди выпрыгнет. Ноги стали ватными и подкашивались. Приоткрыв рот, Егор тяжело дышал. Он не устал. Только начал действовать, а казалось, что уже валится от изнеможения. Канистра вдруг стала неподъемной, а все тело пробивала дрожь.
Он выбежал на асфальт. Как ему казалось, неимоверно медленно пересек пространство в тридцать шагов до двери заднего хода. Перед ней остановился, опустил канистру и дернул за ручку. Егор не сомневался, что дверь окажется запертой, но все же проверил. Поудобнее перехватил фомку и попытался просунуть в щель между полотном и косяком. Руки тряслись. Железный инструмент подпрыгивал и стучал по дереву, упорно не желая попадать в паз. Несколько драгоценных секунд Егор потерял, прежде, чем ему удалось засадить сплющенный край в щель. Зато грубой силы, подпитанной адреналином, было предостаточно. Он развернулся и рванул монтировку на себя. Дверь с треском поддалась. Не ожидая такой легкой победы, Егор попятился и упал. Но боли не почувствовал. Вскочил и распахнул дверь. На пороге его встретила темнота. В нос ударил противный запах сабачатины.
Егор взял канистру и шагнул внутрь. В полумраке прошел мимо каталок, отбрасывающих тусклые блики хромированными трубками, мимо мешков с удобрениями, штакетника из лопат, метел, граблей ко второй двери. С металлическим стуком опустил на кафельный пол канистру. Сквозь гулкий молот сердца расслышал скрип песка под ее днищем.
Просунуть монтировку в щель между косяком и дверью в этот раз у него получилось куда быстрее. Наученный опытом, Егор коротко взял плоский конец и сразу вставил в паз. Он уже налег на рычаг, когда остановился. Отложил монтировку и быстро осмотрелся. Неожиданно посетившая его мысль заставила поменять план.
Деревянный стул с высокой спинкой пришелся, как нельзя кстати. Он подпер им дверь, засунув спинку под дверную ручку. Теперь никто ему не сможет помешать, и потом некоторое время препятствовать распространению очищающего огня. Довольный удачным ходом, Егор вернулся к канистре. С шипением открыл крышку. Бензин плескался из металлического горлышка с какой-то жадностью, захлебываясь от предвкушения жирной трапезы.
Запах горючки щекотал ноздри. «Надо же, – в голове промелькнула отвлеченная мысль, – а ведь я пожарник. Призван бороться с огнем, а тут на тебе». Мысль не вызвала никаких эмоций. Лицо Егора оставалось осунувшимся, черты заостренными, он напоминал рыбака, сосредоточенного на подрагивающем поплавке.
На метлах, на древках лопат, на граблях, на носилках, мешках с удобрениями, на брикетах с хлором, на ведрах, на каталках, на носилках – везде куда попадал бензин, оставались темные пятна.
Пятясь назад, Егор проливал остатки топлива на кафельный пол, на свою длинную расплывчатую тень. Чем ближе подбирался к задней двери, тем ярче становился свет. Перешагнул порог, отбросил ненужную канистру. Прохладный воздух обдал влажное от пота лицо. Егор сунул руку в карман и достал зажигалку. Она выскользнула из трясущейся руки и проскакала по асфальту. Егор быстро со злобой сцапал
