Риверфарма больше не было. Лавина пронеслась по крошечному посёлку в одном ужасном порыве. Снегом засыпало целые дома, а в других сломало стены. Снега так было много, что мы стояли на несколько футов выше того места, где должна быть земля.
— Отсюда видна крыша дома мистера Проста. Это… ох, Лейкен! Всё пропало!
— А что с людьми, Дюрен? Они живы?
Я схватил Дюрену за руку, пытаясь удержать её внимание. Тон моего голоса надавил, и она словно начала выходить из транса.
— Немного. Я вижу некоторых, но...
Некоторые из них просто неподвижно стояли вокруг. Другие бесцельно бродили, и я слышал, как они звали. Несколько пытались копать, но снег не был рыхлым. Он был спрессованным, и погрёб под собой всё. Откуда им вообще знать, где их семьи и друзья?
Да и вообще никто здесь не был последовательным. Все здесь, включая Дюрен, и, в меньшей степени, – меня испытывали одно и то же.
Шок. Но я знал… я должен бороться с этим. Я лишён зрения, но я не был захвачен в водоворот смерти. Моя голова сейчас была самой ясной.
— Мы должны начать откапывать людей. Дюрен, где ближайший дом?
И снова Дюрен начала говорить так, словно я пробудил её ото сна.
— Ближайший? Вон там… дом мистера Баллуса и мисс Вен...
— Пойдём к ним.
Я подтолкнул её, и Дюрен двинулась вперёд. Я последовал за ней, пока она не остановилась.
— Как всё выглядит? Ты видишь кого-нибудь из семьи поблизости?
— Нет… я… я не знаю. Они могут быть вон там. Это похоже на... тут всё засыпало, Лейкен. Всё.
— Как сильно засыпано? Спереди? Сзади? Мы можем откопать дверь… может, они всё ещё внутри?
— Я не знаю. Тут всё засыпано.
Я сжал зубы от разочарования. Я не мог видеть, а Дюрен не сильно помогала. Я хотел накричать на неё, но в следующее мгновение почувствовал, что она зашевелилась.
— Я буду копать! Отойди, Лейкен!
Я взял корзину, отошел назад и тут же почувствовал, как в воздух полетел снег, сопровождаемый ворчанием Дюрен. Внезапно она пришла в движение, и я услышал её крик – первый громкий звук в потрясённой тишине деревни:
— Мистер Баллус! Мисс Вен! Синни! Робер! Вы здесь?!
Этот шум что-то сделал с жителями деревни, не погребёнными под снегом. Спустя несколько секунд я услышал движение, а затем к нам кто-то подбежал.
— Дюрен!? И… мистер Лейкен? Вы живы?
— Да.
Я не узнал голоса, но почувствовал, как кто-то бросился ко мне. В мою руку вцепилась грубая и мозолистая ладонь.
— Это я, Прост.
— Мистер Прост? Вы в порядке? Где ваша семья?
— Я их не вижу. Я их...
Прост дрожал ещё сильнее, чем Дюрен. У него едва получилось за меня ухватиться, но, когда ему это удалось, он вцепился в меня так, словно от этого зависела его жизнь. Я попытался его успокоить.
— Мистер Прост. Послушайте меня. Мы должны начать откапывать людей. У Дюрен есть лопата. Вы можете ей помочь? Найти других?..
Нам нужно собрать группу. Даже с силой Дюрен в деревне каждый дом утопал в снегу. Прост кивнул, а потом понял, что я не видел движения, пусть я его и почувствовал.
— Я могу это сделать. Но… Дюрен! Мой дом вон там!
— Мистер Прост?
Я почувствовал, как мужчина меня отпустил, а затем услышал голос Дюрен. Звук лопаты, скребущей снег – я остановился.
— Моя семья… они все были внутри, когда сошла лавина! Помоги мне откопать их!
— Но мистер Баллус и его семья...
О нет. Я услышал, как повысились голоса этих двоих, а затем раздался звук, словно Прост пытался выхватить лопату из рук Дюрен. Когда ему это не удалось, он попытался утащить её за собой со всё тем же успехом.
— Пожалуйста, ты должна помочь. Они в ловушке! Мне нужно...
— Дюрен!
Этот голос принадлежал не мужчине. Он был женским, и в нём звучало отчаяние. Я услышал звуки бега, а затем другая житель деревни начала бороться с Простом за внимание Дюрен.
— Дюрен!
— Помоги мне! Мой муж...
— Помоги нам!
Я ничего не видел, но мне это и не нужно было, чтобы понять, что Прост оттолкнул женщину. Я услышал её крик, а затем голос Дюрен:
— Прекратите драться! Пожалуйста! Я постараюсь выкопать всех. Но если вы мне поможете...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Моя семья! Сначала спаси их!
Нет, нет, нет! Но я знал, что произойдёт дальше, когда голоса повысились. Когда мы с Дюрен пришли, жители деревни всё ещё пребывали в шоке. Но теперь, когда мы начали двигаться, замешательство, охватившее жителей, немного ослабло.
Но это означало лишь то, что они теперь их охватило отчаяние, и Дюрен была единственным разумным, которая могла им помочь. Всё больше людей устремлялось к ней, невредимому маяку надежды. Но вместо того, чтобы работать вместе, они начали за неё драться!
— Пожалуйста, послушайте! Мы должны работать вместе!
Я кричал, пусть ничего не видел, а Дюрен теперь оказалась в ловушке из отчаявшихся мужчин и женщин. Они спорили ничего не слушая, и тут же вспыхнула потасовка. Я даже услышал звук, похожий на удар. Они били друг друга? Но каждый житель деревни оказался сам за себя.
— Послушайте меня!
Я отчаянно закричал и даже попытался побежать в сторону драки, но всё, что я получил, – это сильный толчок, когда кто-то сбил меня с ног. Я упал на лёд и услышал крик:
— Лейкен!
Вскрикнул кто-то ещё, а затем я услышал, как голоса отступили. Дюрен бежала ко мне. Она… отшвырнула с дороги одного из жителей деревни. Они разбежались, пока она с тревогой помогала мне подняться.
— Ты в порядке?
— Я в порядке, но это безумие, Дюрен!
Я уже был на ногах, но звуки хаоса не утихли. Даже наоборот, всё стало только хуже. Теперь люди дрались за лопату Дюрен. Она беспомощно смотрела на происходящее, пока я пытался всё это осознать.
— Никто не слушает! Что мне делать, Лейкен?
Я не знал. Это кошмар… два кошмара одновременно! Нам нужен был порядок, но нас никто не слушал. И я понятия не имел, где погребённые жители деревни, и даже сколько из них еще живы. Я закричал на Дюрен:
— Просто... просто начинай копать! Сначала попробуй освободить этот дом. Мы должны...
Что я мог сделать? Ничего. Я мог копать, но я понятия не имел, где что находится. А Дюрен была единственной, у кого был хоть какой-то инструмент! Она начала действовать, побежав назад к зданию, пока я приложил руки ко рту и кричал.
Но это было бесполезно. Меня никто не слушал. В конце концов, дерущиеся жители деревни остановились и вернулись к попыткам откопать своих близких. Один пошёл помогать Дюрен, пока другие пытались заставить своих друзей работать вместе, но сплочённости не было. И, опять же, лопата была только одна, а лёд местами был словно камень. И никто не знал, где находятся пострадавшие!
Мы теряли время, пока люди там задыхались. Я пытался думать. Что я мог сделать? Что может сделать каждый из нас?
Что… что если бы я мог видеть? Я не мог, но как же мой Навык? Да, именно! Я видел домик Дюрен и даже закопанные растения в саду. Что если...
Я сделал несколько глубоких вдохов. Никто не обращал на меня внимания, а Дюрен всё ещё кричала, пока копала. Я не знал, что именно делать, поэтому указал на центр деревни и постарался вложить убежденность в свои слова, когда заговорил:
— Я объявляю эту деревню своей.
Ничего не произошло. Ну разумеется. Как всё могло быть так просто? Но тогда что мне делать?
— Я объявляю эту деревню своей… именем [Императора] Лейкена!
— ...Эта деревня – протекторат Незримой Империи!
Ничего. Я чувствовал себя самым большим идиотом в мире, пока вокруг меня люди кричали, звали на помощь. Умирали.
Я должен что-то сделать. И это оно. Почему я не смог заявить права на эту деревню? Я смог сделать это с домиком Дюрен. Думай. Почему?
Потому что она позволила мне. Потому что она дала мне полномочия это сделать. Я мгновенно понял, что мне нужно.
— Дюрен? Дюрен?
Она мгновенно оказалась рядом со мной.
— Что такое, Лейкен?
— Где глава деревни?
Я знал, что у этой деревни был свой мэр, или лидер, или что-то в этом роде. Это была не очень важная должность… жители деревни выбирали кого-то каждый год, но только для того, чтобы вести переговоры с другими деревнями, городами и торговцами. Но это был лидер.
