— Все, кто может… нам нужны дома.
Снег был таким глубоким. Но я уже думал о сегодняшнем вечере. Жители деревни… мы всех их достали, живых и мёртвых. И если мёртвые продержатся какое-то время, то живые замерзнут. И сегодня ночью будет темно и холодно. Сейчас была едва середина утра, и, несмотря на геркулесовы усилия этого дня, нам всё ещё нужно было откопать как можно больше домов.
— Дюрен, ты можешь начать чистить снег вон там? Там есть сарай… если мы его очистим, у нас будет место для ночлега, по крайней мере, для всех.
Я посмотрел на Дюрен, пусть и не видел её. Но я мог её чувствовать, касаться её и ощущать её рядом с собой. Этого было более чем достаточно. Я знал, что она должна быть уставшей, но она не показывала своего изнеможения.
— Я могу это сделать. Если кто-нибудь поможет убрать снег...
— У нас есть что-нибудь лучше лопаты? Может, кирка?
У них вообще есть такие? Юноша, стоящий рядом со мной – тот, что дал мне миску супа, – вынес предложение:
— Как насчёт магии?
— Магии?
Я был застигнут врасплох. Но, как оказалось, парень знал очень слабое огненное заклинание. И другие люди в деревне тоже! Это было немного лучше, чем копание, но ненамного.
— Погоди с этим. Подождём, пока мы откопаем здание, а потом вы его разморозите.
Я продолжал раздавать приказы. Люди подчинялись, словно это было естественно, и я не задавал вопросов. Им нужен был лидер. И я – лучший выбор.
Только я мог чувствовать всю деревню. Она почти вся под снегом, но я чувствовал, какие дома целы, в каких есть ценные вещи, а главное, какие ближе всего к поверхности. Это было похоже на игру, и я организовывал людей, как могу.
Что самое первое и самое важное? Элементы. Небольшой костёр уже развели.
— Позовите кого-нибудь, кто умеет рубить дрова, и найдите несколько деревьев! Я хочу разжечь два… нет, четыре больших костра!
Те, кто владели магией огня, смогут поджечь те дрова, которые у нас есть. Этого, конечно, было недостаточно. Я расспросил всех и нашёл, у кого могло быть больше всего одежды. Мы собрали и её, и одеяла… всё пошло в первую очередь детям и тем, у кого были травмы. Бинты мы сделали из переработанной ткани, которую сначала прокипятили и просушили на костре.
Что ещё? Пока я этим занимался, то задумался о животных. Я проверил… но они все были мертвы. Мы сначала откопали людей. Тем не менее, я знал, где они. Всё это – замороженная еда, которую можно достать позже.
— Господин Лейкен? Император Лейкен?
Голос. Я повернулся. Передо мной покорно стоял Прост.
— Император?
Я почувствовал, как он склонил голову.
— Да, сэр. Дюрен откопала большую часть сарая, но она говорит, что он не стабилен.
— Чёрт.
Я не мог этого знать, пока всё было завалено.
— Его можно починить? У кого есть навыки в... плотницком деле?
Люди вокруг меня дали ответы. Я выбрал трёх лучших строителей, чтобы они осмотрели здание. Кто-то окликнул меня. Один из подростков получил серьёзную травму. У него сломана нога. Её нужно было вправить, но у [Повитухи] не было зелий.
Я нашел несколько. К этому моменту несколько человек сказали мне, что им нужно оружие. Для Дюрен?
Нет. От волков и монстров, которые могут напасть на раненых. Я нашёл зарытый глубоко меч и задумался. Сломанные луки... Я нашёл несколько мест и попросил людей начать копать.
Люди спросили меня, стоит ли им варить больше супов. Я расспросил и, узнав лучшие рецепты, направил их к мёртвой корове.
Больше работы. Очевидно, уже начало темнеть… я чувствовал холод на коже, и ощущение солнечного света пропало. Людям нужен был свет, но факелы были в дефиците, а команда, работающая над коровником и другими постройками, не хотела, чтобы плохо направленный свет факелов мешал их работе.
У меня появилась идея.
— Подождите секунду.
Я достал металлический прямоугольник. Он всегда лежал в моём кармане, хотя до этих пор я его не включал. Я нажал на кнопку питания.
— Сири? Включи фонарик.
— Извините, но я не могу этого сделать.
Люди вокруг меня воскликнули в благоговении, но я только нахмурился. Мне пришлось искать приложение фонарика среди множества загруженных мной приложений и нажимать на него вручную. Я ненавидел это делать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но, опять же, мне ведь не нужен был фонарик на телефоне, не так ли? Это приложение было установлено на мой айфон в шутку моей лучшей подругой. После того как Зои установила его на мой телефон, она сказала мне, что это поможет другим людям, если они потеряются, так как я мог ориентироваться в темноте так же, как и на свету. Это поможет им чувствовать себя лучше, сказала она мне.
И что теперь? Мой айфон светился. Я не мог сказать наверняка, но люди вокруг меня кричали «магия». Я отдал его Просту и показал ему, как им пользоваться.
— Я действительно могу использовать такой артефакт?
— Просто не урони его.
Я улыбнулся и отвернулся. На таком холоде батарея, наверное, долго не продержится, но свет помог. Прост и остальные нашли неисправность, которую искали, и устранили её.
— Лейкен.
У Дюрен в руках был айфон. Я отвлёкся от того, что указывал, где достать больше одеял и принял его от неё.
— Спасибо, Дюрен.
— Это тот «телефон», о котором ты говорил?
— Да. Тебе он кажется интересным?
Я не мог представить, как выглядели экран и дисплей для человека, который никогда не видел лампочку. В голосе Дюрен звучало благоговение.
— Да. Как будто в твоих руках звезда.
Звезда? Я улыбнулся.
— Хочешь им попользоваться?
— Я? Нет! Я никогда не осмелюсь. А вдруг я его сломаю? Я никогда не видела такой магии.
— Это не магия. Использовать его может любой. Вот.
В ночном затишье, когда непосредственные заботы жителей деревни временно улеглись, я показал Дюрен, навигацию.
— Видишь этот маленький треугольник внизу? Нажми на него. Теперь...
Дюрен вскрикнула, когда из айфона начала играть музыка. Я забрал его у неё и увеличил громкость. Все повернули головы. Я пошёл к жителям деревни, держа в руках сияющую звезду, которая пела женским голосом. Я ходил среди них, успокаивая, осматривая раненых, находя занятия для тех, у кого были силы. Они были в тепле, сыты, живы. По какой-то причине они всё продолжали меня благодарить.
Я продолжал идти, а женщина пела о любви на французском языке, которого никто из жителей деревни не знал. Но её призрачный голос оживил застывший мир. И вот жители деревни слушали «L'hymne à l'amour», пока их любимые лежали под падающим снегом. И они плакали, хотя и не знали, о чём эта песня.
И в то же время они знали. Певица передала всё, что им нужно знать. Когда песня закончилась, я проверил батарею. Дюрен увидела одну цифру и красную полоску. Поэтому я включил последнюю песню.
Это была песня не о любви. Она даже была не на французском. Это была песня о семье, доме и сожалении. Человек по имени Райнхард Мей пел на немецком «Viertel vor Sieben», песню, которую никогда не слышали в этом мире. И она тоже обращалась к жителям деревни.
Последние отголоски песни затихли. Я выключил телефон и начал искать место для сна. Для меня уже было расчищенное место, и для Дюрен, к моему удивлению, тоже. Мы могли бы вернуться в домик… мы вернёмся, хотя бы для того, чтобы забрать Хладокрыл. Но когда я сел, то обнаружил, что у меня нет сил.
Я опустил голову и через несколько мгновений вырубился как по щелчку. Я отдыхал, а жители деревни вокруг меня проживали ещё одну ночь, плача во сне. И, когда я проснулся, я всё ещё был [Императором].
[Император Уровень 9!]
[Навык – Империя: Благословение Очага получен!]
День 42
Когда я проснулся, то чувствовал себя отдохнувшим. Что было странно, учитывая, что я проснулся чуть позже шести утра. Я знал, что мне удалось поспать значительно меньше шести часов, учитывая, как допоздна я работал. Но это, вероятно, было связано с навыком, который я получил.
Навык для империи. Только так я мог на это смотреть. А благословение… оно мощное, я это знал.
