зажёг свечи, взяв с каминной полки спички, после чего ушёл. Дождавшись, когда его шаги окончательно стихнут, я всё-таки раздвинула до конца побитые молью ткани, едва сдержавшись, чтобы не чихнуть. Определённо этому дому не хватает женской руки, неважно, будь это хозяйка дома, или кто-то из старшей прислуги. Даже с минимальным количеством персонала можно потихоньку привести дом в порядок, пусть и не так быстро, как я справилась с уборкой в охотничьем домике. Ладно, нравится ему дышать пылью, так пусть и дальше так живёт, у меня же иная цель.
Естественно, с годами все обложки выгорели, однако уже знакомые тома свода законов и гербовник нашла почти без труда. Сложив их на всякий случай на столике возле кресла у окна, я продолжила вычислять красные корешки. Поиски осложнялись тем, что абсолютно отсутствовала какая-либо система, по которым одни книги соседствовали рядом с другими. Как будто прочитанный фолиант просто запихивали на первую подвернувшуюся полку, на которой было свободное место. Достав сложенную лесенку на пять ступеней, я проверила, не стало ли со временем дерево трухлявым, а затем приступила к самым верхним полкам, борясь с желанием оторвать кусок ткани от одной из нижних юбок и хорошенько всё протереть от пыли.
Наконец, мои поиски увенчались успехом, даже едва не свалилась с лестницы, подпрыгнув от радости. В принципе, Марго не сильно ошиблась, когда говорила об этой книге, так как на её обложке были выведена едва различимая надпись «Королевская милость и привилегии, дарованные Его Величеством Конрадом и его потомками». Судя по толщине и оглавлению, примерно через три поколения после правления этого монарха, либо отличившихся не стало, либо венценосные особы перестали считать кого-то достойным подобных благ. А семья Вангер не единожды оказалась упомянутой на страницах фолианта. Даже Верберы раз мелькнули, но, увы, ничего значительного не получили, да и сейчас никакого отношения к этой семье я не имела.
Углубившись в чтение, пожалела об отсутствии закладок или чего-нибудь, что можно было вместо них использовать. Взглянув на окно, я решила, что время ещё позволяет, а потому обратилась к своду законов, ища пересечения со всем, что касалось покровительства. Не зря Марго ругалась на бывшего любовника: имея такие возможности, когда даже король не имел права заключить в тюрьму, разве что речь шла бы о заговоре или покушении на членов правящей династии, так бездарно всё промотать. В итоге я увлеклась настолько, что не заметила появления Вангера и отреагировала лишь на деликатное покашливание, раздавшееся возле двери.
– Удалось что-нибудь найти, госпожа Вербер?
– Да, спасибо вам за разрешение воспользоваться библиотекой. В свою очередь, хотела бы отблагодарить вас, – я поднялась из кресла и присела, чтобы взять мешок с сиприной.
– Госпожа Вербер, кажется, вам нужно просушить платье...
Покраснев до корней волос, я, запинаясь, произнесла: – Не стоит беспокоиться, ведь ничего страшного не произошло. Возьмите.
– Что это? – Вангер взял протянутый горшок и непонимающе на меня посмотрел.
– Там находится то, для чего вы первые два раза приезжали на озеро.
Поставив горшок на стол, с которого я быстро убрала книги, Вангер заглянул внутрь и удивлённо прошептал: – Сиприна...
– Совершенно верно, господин Вангер. Абсолютно здоровая и пригодная к употреблению. Вы говорили, что эта рыба важна для дорогого вам человека, поэтому примите этот скромный дар.
– Спасибо вам, госпожа Вербер. Вы даже не представляете, насколько он ценен и важен для меня... – пробормотал Вангер, чьё лицо озарилось невероятно милой улыбкой. Но внезапно она исчезла так же быстро, как и появилась, а я обернулась к двери и едва не выронила книги из рук.
Глава 60. Эль
На голом полу босиком стояла маленькая черноволосая девочка примерно возраста Софи, похожая на привидение, настолько прозрачной казалась её кожа, практически сливающаяся по цвету с длинной белоснежной сорочкой.
Вангер тут же бросился к ребёнку, подхватывая на руки и встревоженно трогая маленький лоб: – Эль, жар только спал, тебе лучше вернуться в кровать.
– Простите меня, господин барон! Только отошла, чтобы принести свежих полотенец и сменить воду. Ваша дочь крепко спала, и я подумала, что успею вернуться... – в библиотеку влетела пожилая женщина, но увидев меня, быстро осеклась и замолчала.
– Здесь кто-то есть ещё? У окна какая-то незнакомая тень, – едва слышно прошелестела девочка, выглядывая из-за плеча Вангера.
А у меня всё сжалось внутри, когда увидела знакомое маскообразное выражение на лице малышки: она была слепа, вернее, почти слепа, если сумела различить мою тень, хотя я стояла далеко от неё. И, скорее всего, порок был врождённый.
– Да, Эль, ко мне по важному делу приехала наша соседка, госпожа Вербер. Мы скоро закончим, и я приду к тебе, – мягко ответил Вангер, неодобрительно качая головой, когда взглянул на женщину. – Сабрина, следите, пожалуйста, лучше за Эль.
Няня приняла переданную ей девочку и, бормоча извинения за свою оплошность, быстро удалилась.
Как только Вангер плотно закрыл дверь, я подошла к нему поближе: – Значит, сиприн вы хотели добыть для дочери?
Тяжело вздохнув, мужчина кивнул: – Да. Вы сами видели, насколько у Эль хрупкое здоровье, а сейчас она ещё умудрилась каким-то образом простудиться, хотя за ней всегда зорко следит Сабрина. Сегодняшний случай – это исключение, впервые за столько лет.
– Теперь понятно, почему вы каждый раз беспокоились о моей Софи, ведь сами являетесь отцом. Но почему вы ничего не рассказали мне об Эль, когда говорили, что кому-то из ваших близких нужна помощь? Я бы могла прийти гораздо раньше... И как же вы осмелились проделать с ней такой долгий путь, покинув Бернгрен и переехав сюда, ведь там, насколько я слышала, прекрасные целители.
Вангер тяжело опустился в свободное кресло, став похожим в какой-то момент не на молодого мужчину в самом расцвете лет, а на глубокого старика, настолько уставшего от жизни, что каждое движение давалось ему с трудом.
– Госпожа Вербер, поклянитесь, что никому не расскажете об Эль. Я избегаю сплетен и сочувственных взглядов, так как действительно нелегко со всем этим смириться... А лишние шепотки за спиной лишь ещё больше угнетают. Поймите, я люблю свою дочь и всячески стараюсь обеспечить её покой.
– Господин Вангер, клянусь, что всё услышанное в этих стенах не выйдет за их пределы. К тому же кроме вас с Гертом, а также Марго и её детьми больше ни с кем не общаюсь. Обещаю вам, что хозяйка
