пригвождая к стене, и я не могла вымолвить ни слова. Сколько раз я наблюдала за ним, понимая, что только он способен со всем справиться, найти баланс? Так что изменилось?
– Этот план придумал Лео?
Мой вопрос повис в гробовой тишине. И Гидеон, и Сетт уставились на меня, и мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не подогнулись колени. Я стояла, стиснув кулаки, все тело от головы до ног напряглось. Одно дело – доверять Гидеону, и совсем другое – доверять доминусу Виллиусу.
– Лео говорил мне, что ты его не любишь, – сказал Гидеон. – Считаешь его виновным в смерти паломника.
Ох, до чего же жалостливая у него улыбка. Мало что в жизни могло разъярить меня сильнее. Пока он не продолжил говорить.
– Я знаю, что чилтейцы оскорбили тебя, Дишива. Но нельзя ненавидеть всех из-за действий нескольких. Доминус Виллиус…
– Тебе не друг.
Теперь уже я шагнула вперед, с дрожащими от ярости руками.
– Ты любил Раха. Он был для тебя важен. И ты поддался манипуляциям того самого человека, который настроил его против нас. Почему?
Он поежился, но не сдвинулся с места.
– Манипуляциям? Ты не веришь в своего гуртовщика? – Гидеон раскинул руки. – Тогда почему не бросаешь мне вызов?
Народ за мной не пойдет. Не только кисианцы, но даже и левантийцы. Бросить ему вызов значило бы положить всему этому конец, конец всему, что мы пытались здесь построить, всему, на что надеялись, и… конец мне.
Я посмотрела ему в лицо, задержав взгляд на несколько мгновений, насколько хватило смелости, но, встав перед выбором сломиться или пойти в атаку, отвернулась. На этом все и кончилось. Я больше не произнесла ни единого возражения, мне осталось лишь поклониться и ждать, пока меня отпустят. Сетт замер у окна словно статуя.
– Хорошо. Можешь идти, Дишива, – сказал Гидеон. – У тебя не так много времени на подготовку.
Я уже повернулась к двери, но он схватил меня за руку, а другую ладонь положил на мое клеймо. Став его пленницей и одновременно замерев от потрясения, я напряглась, а он поднес губы к моему уху.
– Мне нужны их головы, Дишива, – сказал он, и я поежилась от теплой щекотки его дыхания. – Не для того, чтобы почтить их, а чтобы… другим неповадно было сбегать.
Гидеон выпустил меня так же внезапно, как и схватил, его взгляд был странно далеким, и на секунду я похолодела до мурашек по коже. Наверное, мы стоим на краю гибели, раз он так говорит. Раз требует от меня такого.
Но больше я не отважилась спрашивать, лишь промямлила «да, ваше величество» и пошла к двери, твердя себе, что через несколько дней его гнев уляжется, и он передумает. Я раздвинула дверь и вслепую шагнула в коридор. Даже когда я услышала, как дверь за мной закрылась, я все еще чувствовала вес взгляда Гидеона.
В карауле стояли Тафа и Балн, и я положила руку на плечо Тафы эн’Охт.
– Тафа, возьми несколько Клинков. По-тихому. Нам понадобится Локлан, чтобы смотреть за лошадьми, а остальных отбери из тех, кто беззаветно преданы Гидеону. Из разных гуртов, – добавила я, поразмыслив. – И по-тихому.
– Это ты уже говорила, капитан. Доверься мне, я все устрою. Что им сказать?
– Пока скажи только, что для них есть задание и мы уезжаем завтра на рассвете. Они должны подготовиться, но…
– По-тихому.
– Да, именно так.
– Ясно, капитан.
Она кивнула Балну.
– Я пришлю кого-нибудь себе на подмену. Ты в деле?
– Ты же знаешь, что да, – ответил он, пока я шла дальше по коридору, еще слегка пришибленная, сжимая кулаки, чтобы не тряслись руки.
Я слишком много раз ходила из своей комнаты к Гидеону, чтобы заблудиться, даже если мысли тянули меня в другом направлении, но что-то взывало ко мне из глубины сознания, твердя, что дезертиры – не самая наша большая проблема. Кто-то убил паломника. Кто-то убил Ливи. Кто-то убил Матсимелара и сжег все священные книги, и этот враг воспользуется моим отсутствием. Но чего он добивается?
Когда я проходила мимо комнаты госпожи Сичи, дверь приотворилась. Ожидая увидеть Нуру, я ускорила шаг, чтобы не встречаться с ней, и чуть не столкнулась с Лео. Я отпрянула. Он шел, как всегда медленно и помпезно, маска болталась на горле как ненужный шарф. Перед комнатой госпожи Сичи стояли в карауле Эси и Массама. Обе поморщились, увидев мой хмурый взгляд, но не в их власти было запретить Лео войти в комнату госпожи Сичи.
– А, капитан Дишива, – сказал он, удивленно и радостно подняв брови. – Как приятно тебя видеть. – Несмотря на присутствие моих Клинков, он понизил голос до шепота, как заговорщик, и добавил: – Надеюсь, мы скоро найдем отравителя. И того, кто сжег священные книги. Лорд Ниши был сильно расстроен.
– Как и погибшие, надо полагать, – сказала я.
– Смерти не стоит бояться, если о теле позаботятся и подготовят его для возвращения к Богу. Я попросил императора Гидеона, чтобы молодого левантийца похоронили, а его тело благословили, и он мудро согласился.
Я охнула.
– Похоронили? А как же его душа?
– Ты о его голове? – сказал Лео со снисходительной улыбкой. – Сначала ее отрезали, хотя я всячески старался объяснить его величеству, что такая дикость не требуется. Душа освободится и вернется к Богу, если тело закопать в землю.
Я просто онемела. Меня постепенно наполнял гнев, поначалу тонким ручейком, а затем потоком. Если душа Матсимелара оказалась в ловушке из-за вкрадчивых речей чилтейского священника, я не смогу унять свою ярость. Закапывать тело даже без головы – не в наших обычаях. Мы сжигаем тела, чтобы дым поднимался к Всевидящему Отцу.
– Соболезную твоей утрате, капитан, – сказал он. – Как я понимаю, молодой человек был твоим близким другом и весьма способным переводчиком. Очень полезен, когда хочешь что-то понять.
Хотя он выглядел серьезным и произносил благочестивые слова, я не могла отделаться от чувства, что он надо мной смеется.
– Да, – ответила я, – он был очень полезен. Но я только что виделась с его величеством, и он считает, что все левантийцы должны выучить кисианский. Мы не можем построить новую империю, не понимая друг друга. Жду не дождусь, когда наконец узнаю все… истории твоего народа.
Он улыбнулся и без колебаний воскликнул:
– Прекрасные новости!
– Мне тоже так кажется. Лорд Ниши будет рад поделиться своим экземпляром священной книги, как только варвары научатся читать. – Я выдавила сверкающую улыбку. Чувствуя на себе взгляды Массамы и Эси, я продолжила: – А разве эта книга не лучший способ изучить письменный язык? Лорд Ниши мог бы читать вслух заинтересованным.
Лео ответил на мою улыбку еще более сияющей.
– Почему это не пришло в голову мне самому? Понимание – первый шаг на пути к принятию. Может, мне организовать чтения, пока ты будешь отсутствовать?
– Я…
Я не говорила ему, что уезжаю. А значит, Гидеон доверяет ему даже больше, чем я предполагала. Другого логического объяснения не было, вот только его вечная улыбка возродила зуд сомнений, и меня ослепила поистине безумная мысль. Я тут же прикрыла ее еще более слащавой улыбкой.
– Краткая разведка местности – это даже не отлучка, доминус Виллиус, – сказала я, беспечно махнув рукой, хотя сердце стучало как скачущий галопом табун. – Но ты, конечно, можешь устроить чтение священной книги. Нуру и Ошар могут перевести устную речь для любого левантийца, желающего послушать.
Произнося эти слова, я сосредоточенно думала о другой задаче, самой безумной и идиотской, какую я только могла вообразить – якобы меня послали в Кой отвезти голову Лео засевшим там чилтейским войскам, с предупреждением от императора Гидеона, что, если они откажутся сдать город, мы…
Улыбка Лео окаменела до гримасы. Я пыталась выдержать его немигающий взгляд, который Лео переводил с одного моего глаза на другой, из стороны в сторону, как будто читал.
– Разумеется, сначала лучше получить одобрение его величества, – сказала я.
Получилось слабо и полушепотом, но он как будто и вовсе не слушал мой голос.
Я думала о том, как задержать его тут разговором, пока
