гонца шлю я сам. И вот уже мои всадники врубаются в ряды арвалийских пехотинцев. Ворон перебирает ногами и ржет. Ощущение, будто и он рвется в бой. Я и рад бы, я тоже хочу. Но не стоит.
Ага, Арвалия пускает в ход свою кавалерию. Отлично. О, боги, я хочу туда! Да, что со мной творится такое? Я сражался в молодости, конечно. Были у нас пограничные столкновения с той же Мурицией. Отец, помнится, решил, что как наследнику мне будет полезно в них поучаствовать. Я помню свои ощущения, но… Чтобы мне вот так хотелось их повторить? Ну, нет.
И все-таки… Я не должен. Я не могу! Я хочу и сделаю это!
И с громким воплем я пришпориваю Ворона, и конь, явно обрадованный этим, несется в гущу схватки.
Иксион догоняет меня достаточно быстро и, кажется, пытается что-то кричать. Не слышу. Думаю о том лишь, чтобы успеть домчаться, чтобы все это развлечение не закончилось до того, как я прибуду. Это же счастье! Это восторг!
Войско приветствует мое появление воплем. А мне уж все равно. Я с радостным оскалом на лице рублю и колю кого-то. Хорошо, если не своих. Ворон подо мной вертится, бьет копытами и пытается кого-нибудь укусить. Эх, завидую я Киру! Какой конь!
Краем глаза замечаю бьющегося рядом Иксиона. Он работает двумя мечами странной какой-то формы.
Ах, всадник! На меня летит какой-то всадник! Ну, наконец-то кто-то стоящий. Иксион, зараза, стоять, он мой! Ага, если бы меня кто слушал. Ну и ладно. Кавалерист тот был не один. Вижу, что ко мне направляются и наши. Не нужно мне мешать! Рукоятка меча уже мокрая от крови. А я даже не поцарапан! Мелькает мысль — а где там Дуська? И тут же исчезает. Арвалийский всадник напротив меня. Его белый, защищенный доспехами конь, кажется, даже крупнее Ворона. Всадник довольно скалится — это я вижу. О, я даже и не заметил, как Дуська сняла с меня дальнозоркость. Спасибо ей. Кстати, а что я здесь делаю? О, боги! Я же должен быть на холме! Всадник наступает. А он хорош. Не побоюсь сказать — он лучше меня. С трудом отбиваю первые удары. Уже с трудом. Ворон отпрыгивает в сторону, и лишь потому противник не успевает меня достать. Где Иксион? Следующий удар меча приходится на щит. Уже хорошо. Так, что делать? Я пытаюсь глазами найти подмогу. Все слишком далеко. Те, кто были близко, уже мертвы. Успеваю подставить меч под удар. Атаковать уже не получается. Я устал. Еще удар. Парирую. Бью коленями Ворона, направляя его чуть в сторону. А потом… Я даже не понимаю, как это происходит. Я просто чувствую боль, и даже не могу понять, где. Вскидываю руку с мечом, и от удара он просто вылетает у меня из рук. Ворон снова дергается в сторону, но на этот раз я не успеваю среагировать, начинаю соскальзывать… И все. Дальше уже ничего не помню.
Глава 25
Я, Вальдор и Иксион устроились на пригорке, с которого было хорошо видно происходящее на поле боя. Прикинув расстояние, я пришла к выводу, что в случае чего и отсюда смогу атакующим по кому-нибудь врезать и, на всякий случай, заверила Валя, что если вдруг какое-нибудь заклинание сюда долетит, я мигом его отобью. Иксион тоже нашего экс-короля утешил, нежно пророкотав ему о своем умении ставить защитные экраны. Ну, прямо-таки мастер на все руки наш кентавр! И, кстати, просто красавчик он сегодня. В блестящей на солнце броне, в шлеме с перьями красивенькими такими — белоснежными. Под цвет кошечки, которая сидела на его широком плече, с хозяйским видом обозревая окрестности.
Икси еще утром поинтересовался у меня, куда деть Белочку на время боя, чтобы за ним не увязалась. Смешной он такой! Это же не обыкновенная кошка, а магическая, и она сама определит — идти вместе с ним воевать или где-нибудь в безопасном месте дождаться его возвращения. Белочка вот решила, что надо быть здесь. Иксион старался делать вид, что не замечает ее, но все равно периодически, с умильным выражением лица, косился на плечо, что вызывало тихие смешки у четырех кентавров, которые находились здесь с нами в качестве гонцов. Картинка та еще, одним словом.
— Икси, а что это за фигня? Украшение какое-то что ли? — полюбопытствовала я, невежливо указав пальцем на виднеющиеся из-за плеч Иксиона финтифлюшки, похожие то ли на крюки, то ли на кособоких птичек.
Кентавр в кои-то веки не огрызнулся. Молча занес руку назад, ухватил одну из финтифлюшек этих и потянул. Оказалось, что это никакое не украшение, а рукоятки мечей.
— Это фалката, — поведал Иксион.
Замысловато изогнутый клинок пронесся в сантиметре от моего носа. А вот фиг! Я даже не вздрогнула. Чего мне вздрагивать-то после стольких лет общения с Горнорылом, у которого взмах секирой перед лицом гостя означает что-то типа: "здрасте".
— Прикольная штучка, — одобрила я и поддела, — а ты ей пользоваться умеешь? Не порежешься?
Иксион то ли не понял, что я издеваюсь, то ли решил сделать вид, что не понимает, и совершенно серьезно объяснил:
— Фалката — традиционное оружие кентавров. Наши предки принесли его с собой, когда пришли в этот мир.
— Ой, как интересно, так вы не из этого мира?
— Мы первые разумные, появившиеся здесь, следовательно, мы из этого мира! — Иксион все-таки вышел из себя и сменил тон с тихого рокота на грозный рык.
Вальдор недоуменно оглянулся. Кентавр послал ему ослепительную улыбку, демонстрируя все свои белоснежные зубы и клыки в полном комплекте. Валь вздрогнул, послал в ответ кривую ухмылку и снова отвернулся, сосредоточив внимание на поле боя, где шли последние приготовления. Иксион обжег нежным взглядом вальдорову спину и спрятал в ножны этого своего фалката… или эту свою фалкату? Как правильно-то? Но спрашивать я не стала, а то коник наш, кажется, утратил хорошее настроение.
Смотрю, Вальдор на меня как-то странно косится и ухмыляется. Что, страшна я с этим чугунком на голове? Ну и проявил бы королевское воспитание, не ухмылялся так открыто. Хотела я ему об этом сказать, но тут он скомандовал:
— Дусь, дальнозоркость.
Вообще-то, я не его подданная, если он не забыл. Ну да ладно, так и быть, будем считать, что это был не приказ, а просьба, высказанная в более резкой форме, чем следовало бы.
Вальдор дал сигнал к началу боя. Первыми пошли лучники с сюрпризными стрелами, и противник обалдел. И я тоже
