А потом уже будем осмысливать, кто же у нас, оказывается, Кимми такая. Если честно – мне нужно слегка продышаться от такого открытия.
– А уж мне-то как нужно! – буркнула я и цапнула ещё одну мармеладинку – благо, лорд Корбед поставил вазочку практически мне под нос. Потом, подумав, вытянула у него из кармана платок, расстелила на столе и стала накладывать в него лакомство.
– Кимми! – во вроде бы возмущённом окрике герцога ясно слышалось умиление и, кажется, даже смирение.
– Тайны – тайнами, откровения – откровениями, а у меня дети, – отмахнулась я, быстро наложила ещё с десяток мармеладин и завязала платок узелочком. – Потом почищу, – пообещала дракону, который закатил глаза и показательно тяжело вздохнул. Сунув за щеку ещё одну мармеладинку – мне же надо успокоиться, а сладкое в этом лучший помощник, – я поудобнее уселась на руке лорда Корбеда и сообщила нашему собеседнику: – Вшё, я шлушаю.
– У вас есть дети? – переспросил тот, склонив голову набок и с интересом за мной наблюдая.
– Единоутробные брат с сестрой, сироты, – пояснил вместо меня лорд Корбед. – Итак?
– Итак, – кивнул архивариус и поудобнее уселся в кресло. – Судя по древним хроникам, когда-то королевство драконов располагалось на полуострове, остатки которого нам известны, как мыс Сломанного крыла.
– Такое маленькое было королевство? – недоумённо нахмурился мой дракон.
– Нет, оно было в разы больше, не просто так называется именно сломанным крылом. Полуостров простирался далеко в океан, и драконы жили там, в мире и согласии, их цивилизация была даже более развитой, чем сейчас наша, множество достижений и техники, и магии, облегчали им жизнь. Всё было хорошо до одного страшного момента.
– Что случилось? – выдохнула я.
– Огонь, упавший с неба – так это описано в древних легендах.
– Метеорит? – уточнил лорд Корбед.
– Да. Сложно сказать точно, что именно случилось, но в результате цивилизация драконов была разрушена – мало, что не сгорело в огне и не было смыто цунами, а большая часть полуострова просто исчезла. Многие драконы тоже погибли, но страшнее всего то, что среди выживших осталось слишком мало самок – может, четверть от всех, кто остался, а скорее всего, ещё меньше.
– Я подумала, они все тогда погибли, – выдохнула я. – А почему так мало?
– Потому что женщины слабее мужчин, беззащитнее, да и лететь они начинают гораздо позже. Мало кто спасся сам, в основном их спасали самцы, оказавшиеся рядом. Но всё случилось слишком внезапно, и большинство женщин и детей погибло.
– Но даже четверти было бы достаточно, чтобы возродить род, – покачал головой лорд Корбед. – Даже десятой части. Если их осталось… ну, пусть даже несколько сотен – им просто нужно было рожать больше детей, и род драконов восстановился бы.
– Ах, если бы всё было так просто, – вздохнул рассказчик. – У людей и оборотней примерно так и вышло – и уже спустя несколько поколений они восстановили свою численность.
– Они разве тоже пострадали? – удивилась я.
– Да, и очень сильно. Конечно, чем дальше от побережья, тем меньше разрушений и смертей было от ударной волны, огня и воды, но и сами они были более беззащитными перед стихией. Из драконов спаслись лишь те, кто успел подняться как можно выше в воздух, кто смог – прихватив жён и детей. Ни людям, ни оборотням подобное недоступно, и они тоже едва не вымерли. Я имею в виду тех, кто жил относительно недалеко от побережья, дальние земли в счёт не идут. Но они восстановили свою численность, а драконы практически выродились.
– Почему? – это мы хором спросили.
– Потому что мы особенные. Точнее – наши женщины. И так уж вышло, что детей они могут иметь далеко не от всякого. До катастрофы девушки искали свою истинную любовь, того, кто их «пробудит», чей поцелуй подарит им крылья. И только от такой любви у них рождались дети. Никому и в голову не приходило принуждать девушку к браку с тем, кто не подходил ей идеально, кто не любит её взаимно и по-настоящему. Но катастрофа всё изменила.
– Как? – выдохнула я.
– У них уже не было выбора, – догадался герцог.
– Его им никто не давал, – вздохнув, подтвердил архивариус. – Цивилизация рухнула, шла борьба за выживание, право сильного вышло на первый план. Истинно и взаимно любящие пары ещё как-то находили друг друга, и дети рождались, но с каждым поколением таких пар становилось всё меньше, и девочки перестали рождаться совсем.
– А мальчики? – меня слегка удивило это уточнение – про девочек.
– Как ни странно, мальчики рождались даже без истинной любви, но скоро и их самих рожать стало просто некому. И спустя пару тысячелетий женщин-драконов не осталось совсем.
– И тогда драконы стали заводить себе наследников с людьми и оборотнями, – догадалась я.
– Не сразу. Сначала они просто находили себе среди них женщин – жён, любовниц, или просто кого-то на ночь. У мужчин есть потребности, – тут старый дракон бросил на меня смущённый взгляд, и его щёки слегка порозовели, – а в двуногой форме мы с этими расами полностью совместимы, как и они между собой. От этих союзов стали рождаться дети – всегда мальчики, так что, не факт, что истинность любви в паре важна была именно для женщин-драконов. Кто-то заботился об этих детях, кто-то нет, кто-то о них даже не знал и не интересовался – ведь сыновья всегда рождались той же расы, что и их матери. И навсегда оставались такими – мало живущими, слабыми, не имеющими магии.
– Но у оборотней и людей магия есть! – воскликнула я.
– Изначально не было. И если есть сейчас, значит, где-то в предках был дракон, и скорее всего, не один. В общем, постепенно среди людей и оборотней становилось всё больше тех, в чьих жилах текла кровь драконов, ничем себя не проявляя. До поры, до времени. Пока не стали появляться мальчики-драконы.
– И наш род получил шанс на возрождение, – догадался лорд Корбед. – Именно тогда и произошла ассимиляция?
– А что это такое? – вновь услышав непонятное слово, спросила я.
Глава 19. Признание.
День тринадцатый
– Это… – архивариус с сомнение посмотрел
