И не только жить. Ну, да ладно. Сейчас это не самый важный вопрос. Важный другой: та связь, которая возникла между мной, императором и настоящим Ритани, ныне князем Каннаритании.
Но я пока не могу решить эту загадку, не могу соединить всё воедино. Если я услышала всё правильно, то исключение Бралева не должно было сработать. Но оно сработало. Почему?
Из всех причин, которые приходят мне в голову, наиболее очевидной и вероятной кажется магия крови.
Проблема во всём этом тоже есть. О магии крови было слишком мало всего известно. И я никак не могла понять, куда в уравнении Бралева надо было эту самую магию крови встроить, чтобы получить ситуацию, при которой сработало исключение.
Откровенно странно и непонятно.
Должна ли я думать об этом сейчас?
Нет.
Это бессмысленно, вредно и бесполезно.
Но всё же… неужели моя кукла обманула наставника?
Ой вряд ли. Иллюзия должна проспать до обеда, а потом тихо растаять.
Естественно, я могу в любой момент послушать всё, что происходит вокруг куклы, и подхватить управление в свои руки… Что-то слишком хорошо у меня эти чары стали работать в последнее время.
Задаваться вопросом «почему» не буду, но сам вопрос в своей же голове отложу и постараюсь запомнить.
И без того вокруг меня слишком много непонятного.
Дорога ложилась под копыта лошадки, моей целью было найти ближайшие дорожные знаки и двигаться по ним, ничего сложного. Ну, и ещё не попасть в неприятности. Не самая простая задача, когда ты ведьмочка, толком ничего не знающая и не умеющая.
А я была именно такой.
Да, иллюзии — это было то, что роднило меня с этим миром, давало мне возможность быть его частью в той мере, в которой его частью являются живые люди. Но с другой стороны… Я не тренировалась, но жила иллюзиями, жила в них, а теперь вдруг оказалось, что я могу жить, как обычные люди… И я поняла, что ничего о жизни обычных людей не знаю! Вот просто не знаю и всё тут!
Нет, ну, грубо говоря, дышать, пить, есть, спать… это всё понятно.
Но обычные люди зарабатывают себе на жизнь. У них есть работа… или у них есть какое-то имущество, которое приносит им доход.
Ничего из этого у меня попросту нет.
И это далеко не единственная сложность. Я ничего не знаю о мире вокруг! В том смысле, что я читала. Но что есть книги? Разве они передают, что воздух перед грозой столь давящий и душный? И что тучи над горизонтом стелются плотной слежавшейся массой, в которой то и дело вспыхивают колючие злые росчерки.
Ни одна книга не передаёт завораживающей сладости переспевших ягод, которые падают в ладонь, стоит только едва уловимо коснуться их кончиками пальцев!
Да, в книгах много сказано о том, что можно поймать рыбу, будучи у ручья, озера или реки. Но когда ты даже приблизительно не знаешь, как это сделать…?
И так обстояло со всем. У меня были теоретические знания. Но не было практических. Ни в чём. Вообще ни в чём…
Надвигался дождь. У меня не было монеток, чтобы остановиться где-нибудь в обитаемых землях. Деревенек я закономерно опасалась. Можно было бы найти какой-нибудь сарай, но и их не подворачивалось.
По идее, самое время впасть в отчаяние, но я ощущала, как с каждым мгновением мои крылья расправляются всё сильнее и сильнее.
Счастье?
Вот это? Именно оно?
Дорога неожиданно вильнула, и лошадка сама свернула в бок, потрусила, сердито заржав, в сторону. К домику на отшибе…
Пустому? … Да, с удивлением поняла я, действительно, нежилому и пустому.
Переступить порог дома было очень-очень страшно. Я ещё никогда не… нарушала покой чужого дома. Но дом был уже не чужим, он был ничейным. Качались серые комки паутины, грязные окна смотрели на мир тускло и мёртво.
Постояв на пороге, я развернулась и вышла. Нет уж. Спать в этом месте я не буду. Не хочу знать, что может присниться в таком месте!
Стоя на крыльце, я осмотрелась. Домик когда-то был любимым, обожаемым даже. Здесь всё было оборудовано так, чтобы стояло веками. Но сейчас здесь не было никого и ничего. А в упадок всё без любимых рук пришло очень быстро. Даже года не прошло, подсказывало мне что-то. Но спорить со своими чувствами? Вот ещё!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пить хочется… Перехватив лентой косу, я подошла к примеченному колодцу, откинула крышку «домика»-надстройки, закрывающей колодец от попадания в воду всякого. Ржавая цепь опускалась вниз со скрипом, ручку было крутить тяжело. Но вода была хороша, ледяная до того, что зубы свело, но потрясающе вкусная!
Так что я напилась сама. Потом напоила лошадку и волков, сопровождавших меня, а потом долго смотрела, как они, мелькнув серыми гибкими спинами, исчезли в темнеющем подлеске.
Договориться со зверями было куда проще. Да, они ничего не просили. Но они меня проводили? Да! Так что я должна была отблагодарить их. Да. Многого не могла. Но уж нанести на ленточки несколько рун сам ветер велел!
Мне казалось, что он посмеивался, вился вокруг, качая кончик моей косы. Чёрно-алой…
Тряхнув головой, выкидывая из мыслей своего наставника, я вплела ленточки в шерсть зверей. Этот год будет для зверей и безопасным, и удачным. И для них, и для их стаи.
Теперь мне предстояло устроить лошадь и устроиться на ночлег самой.
Не знаю, зачем при таком маленьком домике была конюшня, но она была. И сенник был. Конечно, я бы не рискнула кормить местным сеном лошадь, но вот устроиться там, наверху, в колком и душистом царстве, было очень даже неплохой идеей.
Я провела в дороге слишком много времени, и отдохнуть необходимо. А дождь размоет все следы.
Эльфы хорошие следопыты? Трижды — да. Но когда ты много читаешь, когда книги для тебя не просто способ убежать от назойливой реальности, а дверь в мир, который для тебя запретен… ты зачитываешься, примеряешь на себя и запоминаешь. Запоминаешь даже то, что, казалось бы, никогда не понадобится. В том числе и то, как сбить со следа и собак, и не собак, и следопытов, будь они трижды эльфами. Травки, магия, простые человеческие хитрости…
Быть человеком не зазорно. Человеком быть — это значит идти по той дороге, которую сам выбираешь.
С едой тоже было неплохо, не хорошо, нет. Но неплохо. Я нашла фрукты, перекусила ягодами.
Если я правильно представляю расстояние, то мне просто пару дней проехать вот так, а там будет и домик князя Канната. В конце концов, если пойму, что всё, караул, не справляюсь, то … зачем же мне свобода? Что я с ней делать-то буду? Умирать?
Глупости какие.
Нет. Я хотела жить. Теперь, вдохнув полной грудью этот воздух, пряный, настоящий, я хотела жить ещё больше. В том мире. Да, мне ещё придётся отыскать своё место. Но уж найти его я смогу…
Фыркнув, я забралась на сенник, широко раскинула руки, счастливо зажмурилась.
Хо-ро-шо!
Я как вольная птичка, получила свободу, теперь осталось только её не потерять…
А уж потом. Всё будет потом.
И решение проблемы с этим уравнением Бралевым, и с императором, никуда от него не деться ни мне, ни другим, и с самой империей.
Всё будет.
А пока спать…
Спа…
— Сбежала? — взгляд Тариса был смеющимся.
Я пожала плечами.
— Что ты делаешь в моём сне?
— Снюсь тебе, — просто ответил этот вредина, потом улыбнулся. — Я не буду тебя преследовать.
От удивления я чуть не проснулась.
В смысле?!
— Хочешь лететь, — продолжил мужчина серьёзно. — Лети.
— А взамен? — уточнила я осторожно.
— Выучишь заклинание. И когда будет нужно, не важно, по какой причине, ты его прочитаешь.
— А что оно делает? — ещё больше начала я осторожничать.
Тарис пожал плечами:
— Ничего особенного, призывает защитника.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А зачем мне защитник?
— Затем же, зачем всем ведьмам. Ты — ведьма, моя леди. И это…
— Проклятье, метка, ярлык и кое-что, что не позволяет жить так, как хочется? — предложила я варианты.
Тарис улыбнулся.
И сердце ёкнуло.
Я уже забыла, какая у него улыбка. Вот эта — мальчишеская лукавая, и искорки в чёрных омутах, медово-янтарные, и едва уловимые морщинки-лучики у глаз. Я любила его улыбку. Потому что, когда я сидела в клетке, эта улыбка меня подбадривала, что всё проходит, всё заканчивается. Однажды моё пленение тоже закончится.
