У детских библиотекарей есть большой опыт, как подойти к ребенку, как ребенку дать самому выбрать то, что ему нужно. Техника организации детского чтения, насколько я могу судить, в настоящее время достаточно разработана. В среде детских библиотекарей есть понимание того, как надо подходить к ребенку. Детская библиотека является громаднейшим дополнением к школьному образованию.
Если бы мы рассуждали так, как рассуждала та швейцарская учительница, которая, не понимая путей развития ребенка, говорила, зачем же детям что-нибудь читать, раз у них прекрасные учебники на веленевой бумаге, — было бы очень плохо. Но у массового библиотекаря, как я знаю, есть определённое сознание необходимости развития у ребенка самостоятельности, потому что, если мы хотим воспитать сильных, самостоятельных и коллективно действующих людей, мы должны обеспечить пути самостоятельного развития для ребенка.
Нельзя ставить вопрос в такой плоскости: школа или библиотека? И школа и библиотека — одно дополняет другое, но одно не исключает другое. Конечно, у нас бывает так во многих случаях, что школа берет на себя и то и другое. Без этого часто нельзя обойтись. Особенно если мы учтем условия, в которых работает деревенская школа. Там ничего другого не поделаешь, там, может быть, нет библиотеки, нет библиотекаря, знающего ребенка. Там волей-неволей учитель превращается в одно и то же время и в библиотекаря. Но это делается по бедности, благодаря недостатку культурных сил. И то, что вытекает из нашей нищеты, из бедности, нельзя возводить в принцип. Нельзя говорить, что всегда в одном лице должны быть объединены и учитель и библиотекарь. Это фактически часто бывает, но при дальнейшем развитии всей нашей культурной жизни мы должны смотреть за тем, чтобы дать возможность библиотеке идти своим путем. Правда, нужно, чтобы библиотека, тесно увязываясь со школой, все же предоставляла гораздо больше самодеятельности ребятам, относилась более внимательно как к индивидуальным интересам, так и к коллективным запросам ребят. Эта работа должна идти параллельно, но не всегда она может совпадать, и не всегда библиотека только обслуживает школу.
Точно так же нельзя библиотечное дело в разрезе детских библиотек отрывать от общего библиотечного дела. Конечно, у детского библиотекаря должны быть свои методы, свои подходы, но он должен владеть общими приемами работы с книгой, работы с читателем, общими подходами к читателю. Библиотечное детское дело есть отрасль всего библиотечного дела, тесно связанная со школой, но не покрывающаяся школой.
Кроме того, не нужно забывать, что у нас нет всеобщего обучения, а если оно есть — это всеобщее обучение имеет в виду четырехлетку. У нас есть масса ребят, которые учатся самостоятельно и идут своим путем — путем самообразования. Для этих ребят библиотека еще важнее, чем для ребят-школьников, потому что этим ребятам надо оказать гораздо большую помощь и гораздо больше и тщательнее рекомендовать книги. Нужно дать возможность этим детям при помощи книги пополнить то, чего им не удалось приобрести при помощи школы.
Я думаю, что совершенно нелепо говорить о том, что у нас надо распылить все библиотечное дело, сделать его придатком школы. У нас часто это диктуется такими соображениями: «Ого, у нас для школы мы сможем больше денег получить, сможем лучше поставить комплекс, когда под рукою у нас будут книги». Но мы должны держать курс на то, чтобы дать ребятам максимальное развитие, максимальное умение работать с книгой, детской книгой, подготавливать к дальнейшей работе, потому что работать без книги в дальнейшем чрезвычайно трудно. Поэтому вопрос о том, чтобы детские библиотеки целиком поставить в зависимость от школы и только придать им такую узкослужебную роль, может быть, иногда диктуется временными финансовыми соображениями, но это не та линия, которой нужно держаться.
У нашего молодого поколения сейчас с каждым днем ширятся запросы, и, получая систематику знаний в школе, оно должно где-то дополнять свои знания, черпать из общей сокровищницы знаний. Ведь в библиотеке собрана сокровищница человеческого опыта в целом ряде областей, и научить ребенка овладеть этим опытом всячески должна помогать детская библиотека.
Вот те несколько замечаний, которые я бы хотела сделать. Вероятно, эти вопросы более подробно, основательно обсуждались вами, и то, что я говорю, является повторением. Я высказала свой взгляд. Я когда-то в детстве была страстной любительницей чтения. Детские книги дали мне страшно много. Поэтому вопрос о детских библиотеках, их правильной организации мне близок. Хотелось бы, чтобы наши детские библиотеки как можно лучше удовлетворяли растущую у наших ребят потребность в чтении.
1928 г.
АМЕРИКАНСКАЯ ШКОЛА ПРОДЛЕННОГО ДНЯ В СОВЕТСКИХ УСЛОВИЯХ
Квартирные условия, в которых живут жители больших городов, постоянная занятость взрослых делают домашнюю жизнь ребят очень мало благоприятствующей их развитию. Поэтому в Америке поставлен со всей серьезностью вопрос о продленном дне, где учеба чередуется с трудом и игрой. Целый ряд новых школ построен там по системе platoon school. Школы этого типа представляют собой большие здания, где, кроме классов, имеются театральные залы, гимнастические залы, мастерские, библиотеки и пр. В план продленного дня входят игры и труд: на игру уделяется столько же времени, сколько на учебу, столько же времени — на труд. Мысль верная но существу. Но плохо то, что вся жизнь ребенка или подростка протекает в стенах школы, — получается какое-то полузакрытое учебное заведение.
В некоторых школах у нас есть библиотеки, лаборатории, мастерские, но во многих школах ничего этого нет, есть лишь классы, битком набитые учениками, работающими часто в две смены. Надеяться на то, что мы скоро выстроим необходимое число школ, не приходится. А между тем жилищная нужда у нас еще острая. Как быть? Мне кажется, можно было бы идти по такому пути. Если неподалеку от школы есть библиотека-читальня, можно было бы отвести некоторые утренние часы, когда бывает очень мало посетителей, под занятия ребят. То же можно сделать и в клубных библиотеках; в клубах же можно проводить чтение с волшебным фонарем или просмотр культфильмов; клубные залы можно использовать под гимнастику, пение и пр. Можно, может быть, устроить мастерские при некоторых предприятиях, где есть свободные помещения. Вечером можно бы использовать помещения некоторых учреждений. Мы бедны, и потому мы должны уметь полностью пользоваться тем немногим, что у нас есть. Каждое помещение должно быть загружено полностью. Надо будет только соответственным образом организовать дело. Положим, ребята должны пройти Китай. Утром ребята идут в библиотеку, читают там книжки о Китае, смотрят картинки, делятся друг с другом тем, что они узнали о Китае. Потом они в классе изучают карту Китая, слушают беседу учителя. На другой день в зале клуба они сначала смотрят фильм о Китае, потом к ним приходит (если дело происходит в Москве) китаянка из университета Сун Ятсена и рассказывает им о жизни китайских женщин и детей, потом в классе они пишут сочинение о Китае, на уроке рисования рисуют китайцев, китайские ландшафты. Или изучают, положим, ребята фабрику. В рабочем красном уголке они читают стенгазету, потом идут на экскурсию на фабрику, потом работать в мастерскую, потом идут в клуб петь рабочие песни и т. д. и т. п. Таким путем бесследно исчезнет зубрежка, живое преподавание вытеснит ее и даст детям те знания, которые им нужны. Конечно, такие занятия требуют большой организационной работы, но на что же и существуют пионеры, комсомол, женотделы, профсоюзы, партячейки. Лиха беда — начало. Надо проделать несколько опытов, и дело пойдет. Рабочие и работницы больше чем кто-либо могут помочь в этом деле.
1929 г.
ВНИМАНИЮ СОВСОДОВ
Экскурсии — дело хорошее! Они ширят горизонт, дают ребятам много знаний, учат наблюдать. На экскурсии ребята сближаются и между собой; и с учителем. Но в связи с экскурсиями у нас делается немало безобразий. В этом году я получила целую пачку писем от ребят, где описываются эти безобразия. Во-первых, на экскурсию берут лишь тех ребят, родители которых в состоянии заплатить за экскурсию. Это даже в I ступени. Пишет мальчонка, что весь класс едет на экскурсию в ближайший город, но нужно за это платить 50 копеек, а у него нет их — другие поедут, а он не может. Ему охота, он никогда не видал города. Пишет ученица девятилетки, московской школы: ее класс едет на экскурсию в Ленинград, но каждому учащемуся надо платить шесть рублей, а она живет на средства брата-студента: он ей последние гроши отдает, она не может у него просить еще на экскурсию. Итак, линия партии — на вовлечение в учебу бедноты, батрачества, а школа топчет ребят неимущих родителей. Нет денег — и на экскурсию не возьмут.
