Вот черт, они же действительно могут стереть пометки! И нанести новые, о местоположении которых я не знаю! А без них я не смогу добраться до Дочери Ночи вторично, если мне это понадобится, ведь я, конечно же, не запомнил путь ни туда, ни обратно — ориентировался по меткам!
Вот черт!
Это получается, в следующий раз мне придется блукать по огромному ноктусу на ощупь, надеясь, что я снова увижу из-за домов призрачный свет лачуги Дочери Ночи? Надеясь, что я успею до рассвета и не закончу, как Дина Ларс — записывая на Пульс свои последние слова?
Черт, да я же даже Пульс с собой в ноктус не беру!Я беспокойно заерзал на стуле, на котором ожидал, когда с моей одежды слезут все хлопья краски и комки грязи.
Если они действительно сегодня переделают метки, поменяв маршрут, а они наверняка это сделают, — не просто же так Стеф несла краску, — я окажусь в заднице. Если завтра с утра окажется, что мне все еще плохо, и что все улучшения от переливания Света несли эпизодический характер — можно будет спокойно вскрываться. Второй раз я к Дочери Ночи не доберусь, и не смогу никого заставить — Стеф случайной фразой проговорилась о том, что все светлячки Тай-фо уже предупреждены обо мне и готовы к моему появлению. Возможно, здесь их община чуть более дружна, чем в Вароше, возможно, они и правда как-то общаются и делятся информацией — не знаю!
Одно я знаю точно — если я не увижу, как светлячки перерисовывают свои маршрутные метки, ведущие к Дочери Ночи, мои шансы увидеть ее, если это понадобится, падают практически до нуля. А для того, чтобы увидеть это, мне надо снова оказаться в ноктусе. Снова ночью. Снова одному.
И снова в одежде, которая никоим образом не выдаст мою принадлежность к моему Спектру.
Эх, только зря время и деньги на стирку потратил...
Глава 12
К ночи рейдовка успела высохнуть, хотя на швах еще оставались слегка влажные места. Но это ничего — главное, что там, где были цветные пятна, от которых мне снова предстояло избавиться, ткань была сухой и можно было не волноваться не волноваться о том, что краска ляжет как-то неправильно, плохо, и в самый ответственный момент отвалится. Неприятно лишь то, что у меня нет времени толком высушить саму краску и проветрить одежду, чтобы избавиться от противного запаха, но это ладно. Разок можно и потерпеть — тем более, что повод довольно весомый.
Маску красить не надо было — она так и оставалась черной с прошлого раза, ведь ее мне не пришлось стирать. Интересно, кстати, что мне теперь делать с ней, когда придет время возвращаться в «Зефир» — растворителем каким-то обрабатывать? Ножом счищать черный слой? А не сниму ли я вместе с ним еще и «родные» цвета моего Спектра? Хотя, с другой стороны, если их не снимает даже стирка с ткани, то с чего я взял, что снимет нож с маски? Может быть, они изначально производятся такими, с цветными пятнами?
Ага, конечно, прямо на заводе специальной светлячковой формы. На специальном заводе специальной светлячковой формы, о котором почему-то ни сном, ни духом ни корпорации, ни правительство. А завод между делом имеет сразу несколько линий производства и снабжает формой сразу кучу Спектров по всему городу.
Вот бы и в самом деле существовала такая фабрика. Я бы заявился туда и за любые вменяемые деньги купил у них комплект просто черной рейдовки, чтобы не мучаться с краской после каждой стирки!
Просушив рейдовку, сколько время позволило, расстеленной на подоконнике открытого окна, я надел ее на себя, пачкая руки о не до конца высохшую краску и морщась от неприятной холодной липкости, и, едва только часы показали полночь — выпрыгнул прямо из окна. Надеюсь, что светлячки не начнут раньше, чем я доберусь до точки входа в ноктус... Откуда бы они ни начали.
Искать их их люктуса было бы глупо — прыгая по крышам, я неминуемо привлеку чье-нибудь внимание, не говоря уже о камерах, на которых я обязательно засвечусь, как минимум потому, что не знаю, где они находятся, и, в отличие от Гай, не умею их удаленно сжигать. Поэтому вариант оставался лишь один — идти в ноктус и ждать светлячков там. К счастью, я уже знал, как находиться в ноктусе так, чтобы это больше напоминало увеселительную прогулку, нежели самоубийственную миссию. К тому же сегодня ситуация облегчалась тем, что мне даже не нужна была какая-то конкретная точка входа — я спокойно мог воспользоваться любой. Поэтому я и выбрал самую близкую к гостинице — чтобы оказаться в ноктусе как можно скорее. А то мало ли — вдруг светлячки именно с нее и начнут свой маршрут?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Конечно же, это было не так. А, может, и так — я не смог выяснить, потому что впервые за все время наткнулся на блок — СБ отказывался отключаться, а экран энкодера вместо цифр пестрел непонятными знаками на красном фоне. Не сразу поняв, что происходит, я несколько раз попытался взломать СБ, терпя неудачу за неудачей, наконец понял, что происходит, и, махнув рукой, сменил точку входа на соседнюю. Тут уже все равно было, попал я на камеры или нет — наверняка, попал. Еще бы — столько копошиться возле барьера! Но это наплевать, ведь выходить я все равно буду где-то в другом месте. Главное, чтобы за мной не выслали ганшип, потому что на плоских крышах, без способностей Триллы, я буду как на ладони — даже более заметным, чем внизу, на улицах, где есть, пусть и призрачный, но все же шанс скрыться где-нибудь возле стен или под другими элементами городской застройки.
У меня такого шанса нет. Остается лишь надеяться, что ради одного шибздика, пусть и немного странного — без цветов Спектра, — никто не станет поднимать целый ганшип. Вряд ли вылет целого гигантского дирижабля с огромными пушками — такое дешевое удовольствие, чтобы заниматься этим по таким пустяковым поводам.
Оказавшись по ту сторону светового барьера, я даже почувствовал нечто вроде облегчения. Несмотря на то, что я оказался на опасной зараженной территории, здесь я чувствовал себя более свободно, чем в люктусе. Там постоянно приходилось думать о том, как бы не проболтаться в разговорах с людьми и не выдать, что я не знаю и четверти информации о мире, которую должен знать человек в моем возрасте. Там приходится надевать капюшон и в противовес этому — постоянно крутить головой, подмечая, где могут находиться сучьи камеры. Там невольно напрягаешься каждый раз, когда видишь мотылька, даже если солдат корпорации просто стоит где-то на перекрестке и следит за порядком или вовсе — занимается своими делами, не обращая на тебя никакого внимания.
В ноктусе все спокойнее. Здесь тихо и никого нет. Просто физически никого нет, не считая, конечно, ТТ, но я так не понял, можно ли их считать физическими объектами. Здесь можно забраться на крышу ближайшего здания и почувствовать себя единственным человеком во всем мире. Наслаждаться тишиной, спокойствием и одиночеством. Отсутствием необходимости следить за кем бы то ни было, включая самого себя. Полное отречение от всего происходящего. Как минимум, до рассвета.
Ну, или пока не явится какой-нибудь особенно умный рангон.
И все равно мне почему-то казалось, что, даже если бы у меня не было объективной причины посетить сегодня ноктус, я бы все равно здесь оказался. Как минимум потому, что ночью все равно больше было бы нечем заняться, а мой режим дня сбился окончательно и бесповоротно — это как пить дать. Для того, чтобы опознать во мне светлячка даже не нужно было смотреть на мою одежду — достаточно было бы отследить, во сколько я ложусь и встаю. Если бы, конечно, кому-то пришло в голову этим заниматься.
Возможно, подобную тягу к ноктусам можно было бы объяснить тем, что я заражен, если бы не одно «но» — в первый раз увидев ноктус, я не чувствовал к нему никакой тяги. Наоборот — я был в ужасе, я был растерян и подавлен этими черными блестящими в лунном свете зданиями и толпами ТТ. Что же изменилось теперь? Неужели терапия Дочери Ночи так на меня повлияла? Или дело в чем-то другом?
Стоя на парапете крыши, заложив руки за спину, я обозревал сверху ближайшие ко мне улицы, стараясь уловить хотя бы намек на световые вспышки. Подо мной, как водится, постепенно собиралось море лоа, и это навело меня на мысли о том, что следует быть аккуратнее в своих передвижениях. Ведь если я найду «своих» светлячков, вся эта толпа заинтересуется ими, и им придется или принимать бой, или отступать ни с чем. В любом из случаев им придется воспользоваться оружием, и даже при всей их крутости, даже при условии, что у нас получилось свалить из ноктуса в тот раз, нет никакой гарантии, что обойдется без потерь в этот. А потерь я этим ребятам не желал. Мы, может, и не друзьями расстались, но точно не врагами, чтобы я всерьез желал кому-то из них заразиться.
