Или не жаль. Благодаря дежурствам терпеть Чернова приходилось не чаще трёх раз в неделю и не больше трёх часов в день. В пятницу вставшему, как всегда, не с той ноги контролёру взбрело в голову сунуть нос в залежи документации по закупкам, копившиеся в шкафу с незапамятных времён, и Чернов прямо-таки напал на Иру с претензиями. Переупрямить паршивца не вышло, а в кабинете, как назло, не случилось ни начальника, ни коллег, и теперь здоровенная пыльная коробка с бумагами грозно возвышалась перед Ириным столом, ожидая пристального секретарского внимания. Как будто мало других забот! Только успевай разбирать чужие беды, сыплющиеся, как из рога изобилия…
В подтверждение невесёлым мыслям заверещал телефон. Ира тревожно оглянулась на пустующий стол Старова и потянулась за трубкой. Звонила Волкова; это лучше, чем операторы горячей линии, но хуже, чем любой другой вариант. Кроме, разве что, самой начальницы канцелярии.
— Ирина Викторовна, — на удивление дружелюбно пропела в трубку заместительница Анохиной, не дослушав приветствия, — вы получили задачу на ежеквартальную сдачу документации в архив?
— Ещё нет, — без уверенности ответила Ира, лихорадочно пробегая глазами список заданий. Ничего подобного там не значилось.
— Я сейчас назначу. Займитесь, пожалуйста, — вежливейшим тоном приказала Волкова. — Общая инструкция есть в сетевой папке, нюансы по вашему отделу уточните, пожалуйста, у Верховского.
Ира бросила на дверь логова далёкий от воодушевления взгляд. Начальник, как водится, на месте не сидит, хотя в его календаре никаких встреч сейчас нет. Остаётся только написать напоминание самой себе и надеяться, что за отведённые на подготовку документов две недели Верховский сподобится как-нибудь объяснить эти самые нюансы, желательно не перепоручив дело Чернову. Ира вздохнула и вернулась к разбору входящей корреспонденции.
Очередной лист оказался предназначен офицеру Тимофеевой. Ира с сожалением посмотрела на часы: Оксана и Макс уехали совсем недавно, сбагрив последний вызов Старову с Андреем. Будь секретарша порасторопнее, успела бы передать документ, а теперь ждать ему двое суток… Представив, как прокомментировал бы это Чернов, Ира поморщилась и положила листок Ксюше на стол, рядом с внушительного вида книгой, раскрытой почему-то на форзаце. Порядком выцветшая дарственная надпись, сделанная обстоятельным угловатым почерком, гласила: «Душа моя! Должно быть, для тебя это — детский лепет, но сам я книгу нашёл весьма полезной. Читай на сон грядущий и не забывай давнего своего друга. Н.В.» Не удержавшись, Ира приподняла обложку — посмотреть, что там за детский лепет читает Ксюша. Томик носил жутковатое название «Некоторые аспекты психического воздействия различных видов нежити на человека» и числился за целым коллективом титулованных авторов. Ничего себе чтение на сон грядущий! Должно быть, любившая работать на публику Оксана нарочно оставила книжку у всех на виду.
В дверь застенчиво поскреблись, и Ира стрелой метнулась на место. Час неприёмный, стало быть, явился кто-то из Управы. Так оно и оказалось: в кабинет просочилась Анька собственной персоной. Увидев сидящую в одиночестве подругу, Сафонова сникла, разом растеряв половину красоты.
— А где все? — уныло спросила она вместо приветствия.
— Старов с Барминым на выезде, остальные отдыхают, — отрапортовала Ира и ехидно прибавила: — Ты завтра днём приходи.
— Зачем? — рассеянно спросила Анька и вздохнула. — Вот это можешь Верховскому передать, пожалуйста?
— А что там? — полюбопытствовала Ира, разглядывая папку, стянутую неприятно знакомой проволочкой с печатью.
— Да ваш этот, — Сафонова неприязненно качнула головой в сторону логова, — с Романа Алексеевича какую-то ерунду стребовал. Ну и я вызвалась отнести…
— Печать не трогай, — со знанием дела предупредила Ира, заметив, что подруга держит ношу опасно близко к болтающемуся ярлычку.
— Да она ж на меня не реагирует, — отмахнулась Анька и в доказательство несколько раз тронула пальцем поблёскивающий зелёным квадратик. — На, держи. А ты есть пойдёшь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пойду, — Ира, от греха подальше не касаясь проволочки, отложила папку в сторону. У Аньки девятая категория; должно быть, слабовато для того, чтобы обеспокоить печать. — Сейчас только, проверю, что ничего срочного нет…
Телефон словно ждал этого мгновения, чтобы нагло завибрировать. Ира закатила глаза и в качестве оправдания продемонстрировала Аньке экран: звонил Старов, а это совершенно точно подпадало под категорию срочного.
— Ты у компа? — выпалил в трубку контролёр. Он тяжело дышал и, кажется, был чем-то встревожен. — Дёрни медиков по экстренной форме. Скажи, упырь…
— Что случилось? — бестолково спросила Ира, щекой прижимая трубку к плечу. Форма, форма, где же была эта экстренная форма…
— Андрюхе досталось. Через полчаса привезу, — серьёзно сообщил Старов. — Нашим тоже дай знать, пожалуйста…
Когда он положил трубку, Ира уже отправила оповещение медикам и настрочила сообщение для магконтроля. Одна за другой всплыли четыре отметки о прочтении; никто ничего не ответил. Стоило ли вообще писать! Все заняты своими делами, а происшествия на выездах — должно быть, обычное дело…
— Кто-то ранен? — севшим голосом спросила Анька.
— Угу, — Ира протиснулась мимо подруги и метнулась к давящемуся бумагой принтеру. — Ань, обед отменяется. Мне надо документы сделать для медиков…
— Д-да, конечно, — неловко — кто бы мог подумать! — пробормотала Сафонова. У самой двери она обернулась, словно хотела ещё что-то сказать, но передумала и ретировалась.
Последующие полчаса тянулись едва ли не дольше, чем весь предыдущий день. Трезвонили с уточнениями медики, сама Ира, преодолевая страх, набирала Верховскому и выслушивала указания, равнодушно молчал пустой кабинет. Наконец дверь решительно распахнулась, и на пороге, отряхивая зонт, возникла Оксана — уставшая, но всё равно собранная.
— О, ты уже всё распечатала, — одобрительно заметила она, роясь в ящике стола. — Давай сюда, сейчас заверим.
На ходу набирая номер, она скрылась в логове и вынырнула оттуда спустя пару минут. На бумагах ярко синело факсимиле Верховского.
— Это чтобы активнее шевелились, — пояснила Ксюша и бросила короткий взгляд на часы. — Собирайся, пошли.
— А можно? — ляпнула Ира и тут же схватилась за плащ.
— Конечно. Ну, если хочешь, — уточнила Тимофеева, тряхнув влажными кудрями. — Переобуйся лучше, там сыро.
От центральной магической больницы Управу отделял широкий двор, вымощенный мокрой брусчаткой. Прихватить с собой зонт Ира, конечно же, не подумала, и грациозно бежавшая рядом Оксана благородно пустила её под свой. Уборщица в чистом и светлом вестибюле неодобрительно покосилась на нестерильные туфли посетительниц, но ничего не сказала.
— Бармин? Да, вот только что повезли к травматологу, — кивнула опрятная обитательница регистратуры, принимая документы.
— К травматологу… — одними губами повторила Ира.
— Спокойно, — велела Оксана и выудила из сумочки удостоверение. — Мы поднимемся.
— В ближайший час вас к пациенту не пустят, — мягко возразила медсестра. — Но вы можете подождать в коридоре.
— Вот и прекрасно, — заявила Ксюша и, не дожидаясь указаний, направилась к лифтам.
— Ты знаешь, куда идти? — шёпотом спросила Ира, не без труда поспевая за торопливым шагом спутницы.
— А как же, к Гаврилину, — кивнула Оксана. — Мы у него постоянные клиенты. Сюда.
Ира замешкалась в дверях, едва не влетела в санитара с каталкой и рассыпалась в неловких извинениях. Вот был бы кошмар, если бы из-за неё пострадал пациент! К счастью или нет, но везли не Андрея; седоватый пожилой мужчина, худой и измождённый, даже глаз не открыл, несмотря на встряску. Оксана решительно сжала Ирино плечо и отбуксировала незадачливую секретаршу в сторону.
— Не переживай ты так, — потребовала она звенящим голосом. — У нас такое сплошь и рядом, понятно? Вылечат Андрюху, будет как новенький.
