— Я ж когда сюда перенеслась, испугалась вначале. Темень кругом. Шорохи и шепот. Жуть. Я в потемках долго брела. То падала, то вставала. Коленки в кровь разодрала. Вдруг вижу — свет не свет, костер не костер. Подхожу. А то дыра простая. А из нее пламень алый бьет. Я ближе. Вдруг оттуда дрянь какая-то вылетает и ко мне. Да видел ты его.
Клавдия рванулась к столу, налила из графина вина, хлестанула одним махом, перевела дыхание.
— Испугалась я. Не то слово — испугалась. До сих пор трясусь. Ну да ладно. Подлетает эта гадость ко мне и слова сладкие говорит. Мол, девчонка ты молодая, добра не видела, а мы, то есть они, жители Темной Стороны хотят доброе дело сделать. Ну от добра кто ж отказывается? Но, говорю, а что взамен возьмете? У меня, говорю, только и осталось, что честь моя девичья.
Я при этих словах не сдержался и улыбнулся. Клавдия заметила, но на удивление совершенно не обиделась.
— Вот, вот. И этот, с дыры, тоже так усмехнулся. Будто рентгеном насквозь прошелся. Говорит, честь нам твоя не нужна. Мы тебе сладкую жизнь, а ты нам несколько пустяшных услуг. Я и согласилась. А что было делать? В деревне я ж ничего, кроме вил, да грязи не видела. А тут наобещали. И не обманули. Королевой сделали. Безраздельной. Все вот это, — Клавдия сделала широкий жест вокруг себя, — Они дали. Людей, власть, золото, силу. Что просила, то давали.
— А взамен что? — нетерпеливо спросил я. Мне, конечно, было весьма интересны Клавкины приключения, но всего должно быть в меру.
— Взамен? — Клавдия сделала еще один круг, от дверей к камину, — Да ерунду какую-то. Цветочки охранять. Гвоздики белые. Да изредка ход тот огненный открывать. Чтоб значит с тем миром общаться. А за то они меня Хозяйкой величают. Мне нравиться.
— Ничего не понимаю, — это я вслух принялся размышлять, — Чертовщина получается. Слишком все легко.
— О чем ты, Васечька?
О чем, о чем? Да о своем думаю. Так тебе все и рассказал.
А дело принимало, действительно, непонятный оборот. Слишком легко, слишком. Сердце Тьмы я нашел. Гвоздики у Клавки. Если вожжа ей под хвост не попадет, то через десять минут они у меня уже. Потом добраться до Любавы. Любава… К черту. Сделать то, что нужно, и все. А теперь скажите, не слишком ли легко Тьма отдает мне Сердце? Заговор? Капкан? Засада? Все может случиться.
— Клав, мне гвоздики эти нужны.
Как плохо знаем мы женщин. Если внешне она зла и некрасива, то в глубине души всегда скрывается доброта. А если ты красива и умна, то щедрость так и прет.
Но все это совершенно не относилось к Клавке.
— Отдать гвоздики? — куда пропала та женщина, которая плакала мне в грудь минуту назад? — Ты чё, козел, ахренел совсем? Или не слушал, что я тут говорила?
Разгоряченное женское тело двинулась на меня бронебойной массой, держа перед собой тупой столовый нож.
— Да как язык у тебя повернулся! Смерти моей хочешь? Гвоздики ему! Я отдай, а потом меня через час на клочья разорвут? Не пойдет. Я еще хочу в тепле, да в неге пожить. Не хочешь со мной, не надо. Одной хорошо. Не отдам. А настаивать станешь, с теми, из ямы сведу. Сам разбирайся.
Как я ошибался, говоря о легкости предстоящей операции. Если вы хотите не потерять, сберечь ценную для вас вещь, отдайте ее женщине и скажите, что пока она у тебя, пользуйся вовсю. И будьте уверены, вашему добру уже ничего не сделается.
А цветы Клавка не отдаст. И я бы, может, не отдал. Потому как понимаю, что слишком удобно восседать на мешке с деньгами и не расставаться с ним никогда.
Но мне то от этого не легче. Время идет, фигуры расставлены. Следующий ход мой.
Нащупав за спиной графин, я дождался пока Клавкина траектория движения не пересекутся с расчетной траекторией графина, а затем, отвернувшись, чтоб глаза мои не видели совершенного, нежно опустил графин на голову богатой королевы.
Пышная прическа слегка смягчила удар, но и его оказалось достаточно, чтобы Клавка вмиг закатила глаза, охнула и потеряла сознание. Я только успел легонько подтолкнуть тело в нужном направлении, и Клавдия плавно опустилась на диван.
Время "Х" пришло.
Для начала связать Клавдию. Никто не знает, насколько быстро она очухается. Когда это произойдет, мне не сдабровать. Клавка может стерпеть многое, но не грубое насилие над собственной личностью.
Потом привести в ходячее состояние Мустафу и Зинаиду. Проще простого. Если бы имелось в запасе дня два. Пришлось довольствоваться проверенными методами.
Я вылил на ребят всю жидкость, которую только нашел на столе. Единственное чего я достиг, их вертикальное положение. С редкими подскакиваниями приступов икоты. Пойдет.
Теперь взять цветы. И смыться. Нет проблем. За исключением одной. Как передвигаться по комнатам, если в коридорах полным полно охраны.
Что мне нравится в почти неразрешимых ситуациях, это то, что решение приходит как бы само собой. По жизни.
Вид праздно шатающегося по замку человека всегда вызовет подозрение. Но если ты в дупель пьян, держишься за стенку, двигаешься мелким зигзагом, то тебе можно только позавидовать. Любой служака поймет, по доброму осудит и в худшем случае не покажет, где находиться ванная комната для гостей.
Собственно все так и было. Сначала грозные оклики:
— Стой, ты кто?
Я отвечал однотипно и банально, падая под ноги охраны.
— Дед Пихто.
И ни разу, замечу для истории, ни разу не получил по башке.
Заветную комнатенку, в которой я гостил прошлый раз, нашел чисто случайно. Дверь, ничем не примечательная, находилась в самом темном закоулке коридора. Поглазев по сторонам и не заметив ни одного стражника, я юркнул внутрь.
Все как и прежде. Только темно. Пришлось вернуться в коридор, взять факел и с его помощью создать достаточное освещение в комнате.
Цветы стояли на том же месте, в том же кувшинчике. Свежие и благоухающие. Словно и не прошло нескольких долгих месяцев.
Дело за малым. Взять гвоздики, вернуться за напарниками и в бега.
В тот момент, когда я прикоснулся до цветов, дверь распахнулась, показалась Клавка, волочащая за шкварник слабо упирающихся Мустафу и Зинаиду.
— Нельзя, — выдохнула Клавка и такой ужас горел в ее глазах, что я поневоле задержал руку.
— Это еще почему?
— Смерть… Нельзя… Послушай хоть раз…
Ну конечно! Всенепременно. Так я тебя и послушал. Ни для того я мотался по долинам и по взгорьям чтобы в самый последний момент отступиться из-за слов взбалмошной бабы.
Я выдернул гвоздики и быстро запихнул их за пазуху.
Клавка страшно вскрикнула, схватилась за волосы и завыла.
— Нервы у тебя, Клавдия, ну ни к черту. Лечиться тебе надо, — посоветовал я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
