Он протянул руку вперед, и рука уперлась в камень.
— На два шага левее. Давайте я покажу.
Янка быстро схватила его за запястье и потянула за собой, на половину ожидая, что Шторм отнимет руку. Но он послушно последовал за ней, только поморщился и попытался отдернуть голову, когда входили в грот — наверное, ему показалось, что сейчас врежется в стену.
А как только вошли, он тут же снова вернул себе спокойно-непроницаемый вид, осмотрелся… но первым делом подошел не к трупу, который так и лежал у самого выхода, а к одной из стен грота, на которой и Янка внезапно увидела прямоугольную шлифовку. Как на верстах. Да и в других местах такие есть. В Белуше боде были.
Преподаватель положил на нее руку, сосредоточенно нахмурившись и вглядываясь в, словно там что-то можно увидеть.
Такие шлифовки темнеют, получая от солнца, или как-то иначе, достаточно энергии для, например, телепортации. Но здесь-то… такая темень, что и не видно ничего…
Янка даже подобралась поближе, но ничего не увидела. Наверное, не работает. Или Шторму на этот раз его магическое драконье зрение все-таки помогло.
Мар задумчиво качнул головой:
— Надо же, я думал, не работает. Да будет свет!
И свет случился, притом довольно яркий, теплый и ровный. Он исходил от десятка точечных светильников, вмонтированных прямо в стену. Янка даже зажмурилась.
При свете вся «мистичность» грота исчезла. Маленький, в серых влажных скалах, пол, правда, на удивление ровный. Кроме тела, от которого она старалась держаться подальше, здесь лишь обломки некогда прочной усиленной листами металла двери и все…
Янка посмотрела па профессора с детским восторгом.
— Как вы это сделали?
— Подключил терминал к системе. Заработало голосовое управление. Хочешь попробовать?
— А можно?
— Заодно проверим. У некромантов в большинстве случаев не получается.
— Что нужно делать?
Оказалось, нужно дать какому-то «сенсору» считать ее «биометрию», но «рукой не дергай, системе кругов триста, все будет очень медленно».
Она послушно положила руку на шлифовку (так делал дракон, когда отряд грифонов проходил вёрсты). Даже внутренне ждала, что древний прибор начнет тянуть из нее остатки магической энергии. Но… но через несколько минут она вдруг увидела на шлифовке слабо светящийся контур собственной руки, несколько строчек букв и цифр.
— Ой.
— Что-то видишь?
Янка описала увиденное, и услышала объяснения:
— Да, там отпечаток ладони, он у всех людей уникален, температура тела, частота сердечных сокращений… еще около десяти параметров. Ну что же, поздравляю. Наравне еще с тремя-четырьмя студентами и преподавателями Академии ты теперь имеешь доступ к ее древней системе безопасности. Верней, тому, что от нее осталось. Вверху три прямоугольника. Можно просмотреть карту участка, каким он был триста кругов назад, управлять светом, автоматическими дверями… судя по состоянию дверей, не сработает, сигнальной системой дзумеров в здании. Кстати, можем отсюда сказать ректору, что мы нашли тело. Прибор тебя уже запомнил, можно убрать руку.
Янка, вместо чтобы убрать, быстро ткнула пальцем в крайний из трех «прямоугольников». На шлифовке проступил список, выписанный нечеловечески точным минималистичным шрифтом.
— Что это?
Мар пожал плечами:
— Я знаю, что в древние времена можно было управлять такими системами одновременно нескольким людям, и все видели одно и то же. Но сейчас — только личный контакт. В Водопадном похожая система, но куда более примитивная.
— Я думала, у драконов все самое лучше…
— Эпоха упадка любой империи, — заметил Мар, — приводит к развитию лишь внешней красоты всего, что она производит. Внутри же — проверенныестарые схемы. Проще говоря, драконы умеют пускать пыль в глаза. Но к прогрессу на самом деле не стремятся.
— Вы их не любите.
— Не люблю. Ну что, наигралась? Или…
Янка ткнула по строчке в середине списка. Развернулась схема каких-то помещений, украшенная несколькими красными значками и одним зеленым.
— Сигнал датчика отсутствует, прочитала расшифровку внизу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мар вздохнул:
— К сожалению, такие вещи мы ремонтировать пока не умеем. Можем только заменять отработавшие блоки, но скоро заменять будет не на что.
Янка нехотя убрала руку. Свет продолжал гореть, как ни в чем не бывало. Как в любом из жилых помещений Академии.
Как будто люди только недавно в последний раз сюда заглядывали. Заглянули, поставили магический заслон, вздохнули, и ушли… кругов на триста.
— Возвращаемся? — спросила она с сожалением. — Кстати, а почему вы не видели вход, а я видела, но вас эта шлифовка сразу послушалась?
— Защита ставилась, видимо, вообще от всего, что приходит извне. От драконов, химер, некромантов, всего, в чем есть генетическая связь с аборигенной жизнью. Но если кто-то пришел изнутри, то значит, опасности в себе не несет. Так что тебя и твоего приятеля система распознала, когда вы проходили мимо ее «живых» датчиков еще в первый раз. Вот если бы из таких датчиков не уцелел ни один, вы бы так же заплутали в трех шагах. Ну, это, конечно, можно проверить… но то, что меня она не впустила — сойдет за доказательство.
Мар подошел к покойнику, но не близко, с нескольких шагов. Покачал головой, но ничего не сказал. Пусть первым специалист выскажется, хотя и так понятно, что кто-то его сюда, в грот, затащил за одежду. Кто-то, кто знал про защиту и что снаружи тело не увидят…
…но Нана, очевидно, не заметила, что дракон… а это точно дракон… еще жив, и поплатилась: он извернулся, ткнул девушку ножом, куда достал. Ранил. Она зажала рану… потом побежала, но не в долину, а в Академию. Боялась, что дракон не один был и что ее будут преследовать?
Янка терпеливо ждала, пока Мар, присев на корточки в шаге от тела, соображал, что и как здесь происходило.
— Торопишься? До официального отбоя еще час. — все-таки ответил он.
Янка пожала плечами. Вроде бы совсем недавно торопился сам профессор. Но сейчас он передумал торопиться.
— Не хочешь составить мне компанию и посмотреть, куда так спешила Нана Филин?
Метро профессора впечатлило. Но идти по туннелю стало намного трудней — за минувшие дни в нем существенно прибавилось воды. Янка впервые обратила внимание на темные линии на стенах — красноречивое свидетельство, насколько высокой тут будет уровень подземной реки всего через несколько дней, когда долина окончательно оттает.
Хорошо, все-таки, что у трапперов есть система обозначений, а то она непременно пропустила бы проход в более сухие верхние коридоры. Кстати, в них профессор тоже быстро нашел шлифовку и включил свет. Пусть более тусклый, чем у выхода, но все равно достаточный, чтобы идти, ничего не бояться и не спотыкаться об полуразрушенные трубы.
В темноте и без пометок трапперов никак не смогла бы она найти тот лаз, которым воспользовалась Нана дальше. Мар по пути осторожно, двумя пальцами, подобрал окровавленную тряпку, которой Нана зажимала рану. Тряпка стала почти черной, заскорузлой. Он достал из кармана лист хрусткой тонкой бумаги и тщательно упаковал улику.
— Вот. Тут она забралась, — показала Янка.
— Узкий лаз… действительно, не каждый протиснется.
— Мы с Даником думали, что там раньше шла какая-нибудь труба, — поделилась она.
— Возможно. Пройдемся немного дальше?
— Зачем? То есть, да, конечно!
Пока у профессора Шторма такое «исследовательское» настроение, надо пользоваться! Потом можно будет Алисе рассказать… вдруг впереди что-то важное и интересное.
К тому же с Маром Штормом в пыльном полутемном коридоре совсем не страшно, не то, что в прошлый раз… и все равно до ужаса интересно.
— Затем, — ответил профессор, — что оказалась она здесь не случайно. И явно раньше бывала. А значит, что-то в этих коридорах есть помимо древних коммуникаций.
Янка не ответила. Просто шла рядом с Штормом, вслушиваясь в тишину коридора, изредка нарушаемую только звуком упавшей капли по камням…
