подрядился доставить к королю в Саутгемптон[731]. Из них 10 (или 20%) заболели и были отправлены домой до падения Арфлера; 6 (12%) умерли там; 8 (16%) остались в составе гарнизона; еще 7 (14%), пережив поход к Азенкуру, попали в плен накануне битвы: только 19 (38%) из первоначальной группы добрались до дома в ноябре[732]. Вторая группа состояла из свиты Кигли, состоявшей из 6 латников и 18 лучников, что, включая его самого, составляло 25 человек. Из них двое лучников (8%) заболели и вернулись в Англию; один человек (4%) погиб при Арфлере, а еще трое, включая самого Кигли (12%), в битве при Азенкуре, где также погибли четыре лучника (16%). 15 человек (60%) вернулись домой[733]. Это означает, что треть свиты Кигли (8 из 25) погибла во время службы королю; что половина погибших — это латники; и что более половины латников (4 из 7), покинувших Англию, так и не вернулись домой, в то время как при Арфлере погибли 3 человека из 25 прибывших. Такие цифры не являются типичными, но они заставляют не верить утверждениям хронистов о том, что при Азенкуре погибло мало англичан. Только по контрасту с количеством убитых французов можно утверждать, что это заявление имеет хоть какой-то смысл. Почти 30% первоначального состава отряда Кигли не пережили битву: из тех, кто дошел до нее, еще большая часть не покинула поле боя живыми[734].
Принцип найма по контракту оставался стандартной практикой на протяжении всего царствования Генриха. Армия 1417 года насчитывала чуть более 10.000 человек, но из этого числа соотношение лучников увеличилось с 1:3 до 1:3,5, небольшое, но интересное изменение, важное как подчеркивающее более значительное сокращение численности латников примерно на 8%, а также уменьшение числа рыцарей, служивших капитанами или в свитах тех, кто имел более высокий ранг. Усиление в 1418 году примерно на 2.000 человек довело число воинов, имевшихся в распоряжении Генриха, до цифры порядка 12–13.000 человек, которая сохранялась до 1420 года, когда около 1.200 человек переправились во Францию в свите герцога Бедфорда.
К этому времени военные потребности англичан изменились. Понятно, почему в 1415 и 1417 годах потребовались значительные усилия по обеспечению 10.000 и более воинов. В дальнейшем требования были иными. Примечательно, что после падения Руана в начале 1419 года Генрих должен был призвать к себе больше людей из Англии; очень немногие сделали это, и он смог обойтись без них. Причина, по которой он смог это сделать, ясна. Завоевание продвигалось почти в той же степени дипломатией, что и войной, и теперь все больше и больше людей можно было привлечь для выполнения задачи, которая логически вытекала из предыдущих военных успехов: укомплектовать гарнизоны замков и городов, которые теперь находились под английским контролем[735]. Кроме того, по мере того, как завоевание удалялось от побережья Ла-Манша, потребности Арфлера становились менее значительными.
Р.А. Ньюхолл подсчитал, как изменились обязательства англичан по содержанию гарнизонов в период с 1416 по 1420 год — годы, в течение которых происходило завоевание Нормандии. В начале 1416 года гарнизон в Арфлере насчитывал около 1.420 человек[736]; к 1417 году он насчитывал около 590 человек, а к 1418 году вырос до более чем 700 человек. К марту 1419 года, когда война отошла на второй план, его численность сократилась до 311 человек, а к ноябрю 1419 года здесь находились всего 221 человек. В отличие от этого, гарнизонны в других местах росли по мере того, как множились успехи 1418 года, так что к концу того года на службе в гарнизонах было занято не менее 3.000 человек — вероятно, более четверти всех английских сил в Нормандии. К 1419 году эта цифра увеличилась еще на 1.000 человек (вероятно, из армии Генриха, которая в том году почти не воевала, и, что существенно, из феодальной службы, которую Генрих начал требовать от тех, кому он даровал земли в герцогстве); в 1420 году гарнизонны городов и замков суммарно насчитывали около 4.000 человек[737].
Как и следовало ожидать, армия Генриха состояла не только из воинов. Мы уже обращали внимание на ряд людей различных профессий, встречающихся среди больных, отправленных домой из Арфлера. Армия сопровождалась большим количеством снаряжения, поэтому довольно большая группа людей, занималась обслуживанием и ремонтом, а частично и изготовлением нового. Плотники и колесники были необходимы для выполнения жизненно важной задачи по поддержанию армии в движении; пищу нужно было готовить, и на кухнях требовались повара, которые следили за тем, чтобы запасы пива или вина правильно хранились и были доступны в случае необходимости. Присутствие fletchers (мастеров по изготовлению стрел) указывает на то, что, хотя большое количество стрел было отправлено из Англии, необходимость обеспечить их изготовление на месте была предусмотрена, а изготовители различных видов доспехов были приглашены для продолжения своей деятельности и поддержания солдат в надлежащем вооружении.
В армии также имелся небольшой медицинский корпус. Мастер Николас Колнет, записанный как physician (врач), служил в экспедиции 1415 года, и ему выделили трех лучников для охраны[738]. Томас Морстед и Уильям Брэдвардин, noz surgeons (главные хирурги), похоже, действовали в команде. В апреле 1415 года оба согласились служить королю за границей в течение одного года. Как и Колнет, они должны были иметь охрану из лучников, которые, несомненно, были нужны, поскольку каждого из врачей должны были сопровождать девять хирургов, что составляло команду из 20 человек. В экспедиции 1415 года им платили со дня их сбора в Саутгемптоне (8 июля) до их возвращения в Англию (24 ноября), то есть в общей сложности одну четверть года и 49 дней, что обошлось казне в 230 фунтов 11 шиллингов и 8 пенсов[739]. Возможно, им повезло больше, чем остальным, и они пережили болезнь, которая поразила многих при Арфлере и битву при Азенкуре, в которой они участвовали.
Перемещение армии в реальном смысле означало перемещение двора, как показывают свидетельства 1415 года. Контракты ясно показывают, что многие из тех, кто сопровождал армию, но не участвовал в боевых действиях, были членами обычной свиты короля, присутствующими для выполнения многих повседневных задач, которые выполнялись бы, если бы король находился в Англии. Дворовы сохраняли свое законное место рядом с королем, даже когда он находился в походе. Присутствовали члены "эскулапии", "камергеры", целый штат людей для установки и ухода за палатками и павильонами короля, группа герольдов, готовых нести его послания, менестрели для исполнения музыки, а также Уильям Кинволмерш, заведующий багажом короля[740]. Cамым примечательным — и наименее ожидаемым — было присутствие в армии не только двух клерков часовни, но
