с окошком. Капли дождя с шипением превратились в пар на горячем корпусе фонаря, когда рядовой наклонился ближе и открыл крошечное круглое отверстие, встроенное в затвор фонаря. Свет, проливающийся сквозь него, казался почти ослепляющим их привыкшему к темноте зрению, но тело и пончо Харлиса закрывали его блеск от любых глаз доларцев, когда он держал свои открытые часы в небольшом ярком пятне.
— На пятнадцать минут раньше графика, — сказал он с глубоким удовлетворением.
* * *
— Конечно, было бы лучше использовать сигнальные ракеты, сэр, — пробормотал сержант Пинхирст. — Делать все это по часам и надеяться, что каждый находится там, где ему положено быть…
Он печально покачал головой, и Хааралд Хитчкак фыркнул. Пинхирст был так же надежен, как скалы его родных гор Снейк, но у него был талант находить поводы для беспокойства. Что, должен был признать Хитчкак, было одной из вещей, которые делали его таким ценным в качестве старшего сержанта 3-го отделения.
— Если у вас есть какие-либо проблемы, которые вы хотите обсудить с майором Стифинсом или генералом Сумирсом, уверен, что они будут рады передать их графу Хэнту, — очень тихо сказал он на ухо сержанту.
— Просто говорю: «Я бы хотел немного больше… контроля, может быть, сэр», — ответил Пинхирст. — Ждать, пока кто-то другой откроет бал, — это то, что действует человеку на нервы.
— Ну, тут я не могу с тобой спорить, Эйдим, — уступил Хитчкак и легонько хлопнул сержанта по плечу. — С другой стороны, я бы предпочел быть с нами, а не с инженерами, не так ли?
— В этом есть смысл, сэр, — признал Пинхирст. — Снайперы-разведчики тоже заработали свое жалованье сегодня вечером, если уж на то пошло.
— Это верно.
Двое сиддармаркцев укрылись под натянутым брезентом, который больше не требовался пикету Омара Суареса. Их защита была чисто временной, и оба они уже были настолько промокшими, что это было скорее символическим, чем полезным, но, по крайней мере, дождь, который уже промочил их до костей, не пополнялся постоянно еще более холодными подкреплениями.
В большинстве случаев Хитчкак действительно соглашался с Пинхирстом. Он сам предпочел бы что-нибудь более позитивное, чем «мы все должны быть уже на месте». Но он понимал логику, и план атаки зависел от достижения внезапности. Теоретически, храмовники — хотя он предполагал, что называть людей королевской доларской армии храмовниками может быть немного несправедливо; они, безусловно, убили меньше пленных, чем «Меч Шулера» или регулярные войска армии Бога — не должны были иметь понятия, что добровольцы 3-го Эйликсбергского были где-то рядом с ними. Хотелось надеяться, что они все еще думали, что имеют дело исключительно с патрулями неутомимых чарисийских снайперов-разведчиков, и граф Хэнт приложил немало усилий, чтобы заставить их думать именно так.
Армия Тесмар сохранила темп патрулирования по всему фронту армии Сиридан, но эти патрули продолжали сосредоточивать свои основные усилия на линии канала, как в качестве подлинного зондирования позиций Долара, так и для создания неопределенности относительно того, что именно имел в виду граф Хэнт для своего следующего шага. Доларцы стали намного лучше как в наступательном, так и в оборонительном патрулировании, но когда дело дошло до этой игры, «лучше» было даже отдаленно не похоже на «так хорошо, как» имперская чарисийская армия. Республика Сиддармарк никогда не была тем, кого кто-либо назвал бы некомпетентным, когда дело доходило до разведки и обнаружения, но Хитчкак был бы первым, кто признал бы, что даже АРС многому научилась у своих союзников-чарисийцев.
Однако в данный момент оставалось надеяться, что внимание сэра Фастира Рихтира было полностью сосредоточено на его главной оборонительной линии в сорока милях к западу от Фирейта, где патрули делали все возможное, чтобы удержать ее на месте. Последнее место, о котором они хотели, чтобы он беспокоился, — это оборонительный заслон далеко на его правом фланге в этих жалких, пропитанных дождем лесах.
Нет, Хааралд, — поправил он себя. — В этих прекрасных, абсолютно великолепных, пропитанных дождем лесах! Лэнгхорн, я люблю хороший ливень!
Его губы дрогнули, но в данный момент это было абсолютной правдой. И — зарождающаяся улыбка исчезла — у него был слишком большой опыт общения с доларскими защитниками, которые знали, что он придет. Неожиданность — прекрасная вещь, и именно поэтому он был полностью готов полагаться на гонцов и запланированные расписания до тех пор, пока не наступит нужный момент. Да, он предпочел бы положительно подтвердить, что все были на месте с захватывающими, удобными, гораздо более заметными сигнальными ракетами, которые имперская чарисийская армия ввела в войну на материке. Но когда настанет момент, сигнальных ракет и вспышек будет достаточно, и если кто-нибудь облажается и выпустит одну из них преждевременно, когда это может увидеть кто-то не тот, сюрприз вылетит в чертово окно. И если бы это случилось…
— Думаю, что полковник сообщит нам, когда захочет, чтобы мы атаковали, Эйдим, — сказал он вслух. — Должно быть довольно ясно, на самом деле.
— Да, сэр, так и будет, — согласился Пинхирст тоном мрачного удовлетворения. — Нельзя выступить ни на минуту раньше.
— Этого не должно быть, — согласился Хитчкак.
Королевская доларская армия, возможно, и не была армией Бога, но она все еще была в огромном долгу перед республикой Сиддармарк — и особенно перед добровольцами Эйликсберга — и Хааралд Хитчкак с нетерпением ждал следующего взноса.
* * *
— Гонец от майора Атуэтира, сэр. Все штурмовые группы доложили о прибытии.
— Есть что-нибудь от инженеров? — спросил полковник Седрик Мейирс, командир 3-го Эйликсбергского добровольческого полка.
