хотя теперь его было отчетливо слышно, поскольку огонь переносных угловых орудий прекратился. — Дайте ему закончить, ради Бога!
— Знаю, что он прав, — Тирнир криво улыбнулся. — К сожалению, не думаю, что у нас сейчас есть время, Уилсин. — Он обнял левой рукой сержанта за плечи. — Проведите меня до командного пункта — сейчас же.
На мгновение Стадмейр выглядел так, как будто собирался запротестовать. Но потом он сжал челюсти и вместо этого кивнул.
— Пойдем с нами, — сказал он брату-мирянину, паскуалату, когда его командир начал прыгать к КП. — Может быть, ты сможешь закончить перевязку, как только мы доберемся туда.
* * *
Последняя вспышка вспыхнула яростной багровой жизнью, разбрасывая завитки пламени по дождливой ночи, и загремели барабаны Сиддармарка. Затем вооруженные винтовками добровольцы двинулись вперед, штыки сверкали в свете звездных снарядов, отбрасывая кровавые отблески вспышек, и высокий, дрожащий боевой клич, который они переняли у своих союзников-чарисийцев, яростный и голодный, поднялся в ливень.
Добровольцы 3-го Эйликсбергского полка ворвались вперед под спорадический ружейный огонь ошеломленных и потрясенных защитников за волной ручных гранат.
* * *
— Стойте на своем! Стойте и устроите им ад! — крикнул лейтенант Картир Климинс. — Стоять, мальчики, стоять!
2-й взвод Климинса удерживал линию траншей, прикрывая левый фланг стрелков. Рота не пробыла на своих позициях достаточно долго, чтобы построить блиндажи, которые они предпочли бы, но траншеи — почти по колено в воде во время дождя — были высотой по грудь, и он тщательно проложил свои огневые рубежи. Но никто не видел ни одной проклятой вещи, прежде чем первый звездный снаряд разорвался над головой, а затем собственная ярость Шан-вей пробила брешь прямо в препятствиях перед его линиями. Как, черт возьми, они подобрались так чертовски близко? И что случилось с людьми, которых он отправил туда, чтобы помешать им сделать что-нибудь подобное?
Спазм горя пронзил его при этой мысли, острый, как коготь ящера, даже несмотря на то, что он отчаянно сосредоточился на окружающих его людях, потому что он знал, что случилось с теми часовыми.
— Там, сэр! — крикнул капрал Жейкиб Сейрейно, один из его гонцов, указывая направо. — Вон там!
— Черт! — Климинс ударил кулаком по грязной стене своей траншеи, когда атака вышла из темноты в ослепительном блеске звездных снарядов еретиков. Это была не чарисийская атака — она шла вперед почти сплошной массой, а не отдельными волнами, которые предпочитали чарисийцы. Это означало, что это были сиддармаркцы, и…
— Эйликсберг! — Низкий горловой рев прозвучал даже сквозь грохот барабанов и треск винтовок защитников, словно подтверждая его мысли. — Вспомни Эйликсберг!
— Возвращайся к капитану, Жейкиб! — крикнул он на ухо капралу. — Скажи ему, что они бьют по стыку между нами и ротой капитана Йердина!
— Есть, сэр! — Сейрейно хлопнул себя по нагруднику, отдавая честь, и исчез.
* * *
— Бегом, ребята! Возьмите их на бегу! — крикнул капитан Хитчкак. — Возьми их на бегу — не останавливайся!
Было время и место для тщательно разработанной тактики нападения чарисийцев, и он и его люди многому научились у своих союзников. Но все еще оставались времена и места для традиционной, неудержимой атаки сиддармаркских пик… даже если в наши дни она проводилась штыками и гранатами вместо пик.
Третья рота ринулась вперед — четыреста человек, рыча от ярости, устремились прямо на рябые вспышки доларских винтовок. Он знал, что теряет людей, но не так много, как мог бы потерять при других условиях. Сильный дождь не пошел на пользу винтовкам защитников, и он знал, что у них была своя доля осечек. Однако их было немного, а шок и замешательство были самыми сильными союзниками его людей.
— Бегом! — закричал он. — Вцепитесь этим ублюдкам в глотки!
* * *
— Берегитесь, сэр!
Климинс поднял глаза, когда Эдалф Визнинт, горнист его взвода, прокричал предупреждение, и его глаза расширились.
— Эйликсберг! Эликскберг!
Вторая колонна сиддармаркцев ворвалась слева на крыльях этого крика, оседлав приливную волну взрывающихся гранат. Он слышал крики раненых — его людей, — когда эти гранаты описали дугу в их окопах и взорвались среди них. Передние ряды колонны достигли внешней линии траншей, и ее передовые отделения спрыгнули в траншеи, нанося удары штыками, в то время как ряды позади них просто преодолели брешь и продолжали наступать в явно заранее спланированном маневре.
Лейтенант схватился одной рукой за свой двуствольный пистолет, а другой выхватил шпагу.
3-й Эйликсбергский добровольческий полк устремился вперед, каждая неудержимая колонна двигалась прямо к назначенной цели, и внезапная атака и полная неожиданность были слишком сильны даже для опытных солдат. Доларцы начали вырываться из укрытий, начали отступать от ярости гранат, смертоносного блеска штыков, позолоченных злобным блеском звездных снарядов, и ужасной угрозы этого боевого клича. Сначала только по одному и по двое, но Климинс чувствовал, как его люди теряют боевой дух, и его глаза были полны ярости и горя, когда он выпрыгнул из своей траншеи.
— Озвучь атаку, Эдалф! — крикнул он, затем свирепо посмотрел на два отделения своего резерва, которые смотрели на него из траншеи, которую он покинул.
— Давайте, мальчики! — Он махнул своим мечом в эту надвигающуюся волну смерти, когда горн подхватил срочный призыв. —
