Высокий, широкоплечий хозяин встречал своих гостей на ступенях изысканного мраморного крыльца, чугунные перила которого были отлиты замысловатым и изящным узором. Черные слуги-рабы расторопно, но не спеша и с неимоверным достоинством обносили гостей шампанским и закусками, а небольшой оркестр играл легкую музыку, устроившись на балконе второго этажа, выходившего в роскошную гостиную, где собрались группки гостей.
Из очередного дорого автомобиля вышла высокая женщина средних лет, ее черные волосы, разбитые надо лбом белоснежной седой прядью, были уложены в высокую замысловатую прическу и перевиты серо-голубым жемчугом. На женщине было бархатное вечернее черное платье, на ее локтях висело манто из кого-то обладавшего некогда серебристым мехом; ее шею украшали четыре ряда того же серо-голубого жемчуга, что и ее волосы, уши, запястье правой руки. Женщина бросила взгляд на хозяина дома, и тот немедленно заспешил вниз по широким ступеням лестницы.
Нил, а это был он, поспешил к автомобилю, на котором приехала его невеста и ее мать. Не очень он горел желанием видеть эту несколько высокомерную и взбалмошную девицу, а в особенности ее молодящуюся мамашу, но Дарел ясно дал понять, что у Нила нет другого выхода: только жениться на Изольде. Что ж, придется на публике разыгрывать настоящего жениха, раз уж невеста прилетела во Фритаун. Он снял ей и ее мамаше особняк на берегу моря (небольшая хитрость, чтобы видеть ее пореже), где той предстояло жить до свадьбы.
Нил не хотел видеть Изольду во Фритауне до свадьбы, но она ясно дала понять, что в таком случае она и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Дарелу и Нилу познакомиться с ее влиятельными друзьями. Она не позволит отставить себя в тень. Она ждет равноценного партнерства, а не безвозмездного пользования своими связями и своим именем.
Выбора у Нила не осталось: Дарел решил пойти навстречу госпоже Блустар.
Еще бы, она уже постаралась и представила их всему высшему обществу Ариэль, всем своим друзьям-сообщникам, и переговоры с ними начали приносить свои плоды, тем более что в Ариэль до сих пор стоял довольно большой гарнизон военных. У Нила было сведено знакомство с некоторыми из них, но благодаря Изольде и ее друзьям, он смог расширить свои связи, а уж о предпринимателях и говорить не стоило — те были рады познакомиться с ним, тем более его представляла эта избалованная девчонка.
Нил поцеловал руку будущей теще, очаровательно улыбнулся, и уже помогал выходить из машины ее дочери.
Изольда была прекрасна, как и в прошлый раз. Платье и драгоценности на ней были те же, что и в Ариэль, но голубые глаза горели вызовом, мол, только посмей об этом вспомнить. Что с деньгами у невесты дела плохи, Нил знал. Об этом сообщили знакомые (как новые, так и кое-кто из старых), это же говорил и Дарел, и в этом мог убедиться сам Нил, в течение недели гостивший в Ариэль, и почти каждый вечер приходивший в дом Блустаров. Спесь и гордость прикрывали потертую обивку диванов и кресел, сколы на полировке столов и шкафов, а также истертый старый паркет и помутневшие зеркала.
— Рад вас приветствовать в моем доме, госпожа Блустар, Изольда, — очаровательно улыбнулся Нил, поцеловав руку невесте. — Приношу свои извинения, что не смог встретить вас в аэропорту, но меня задержали дела. Надеюсь, вы удобно утроились?
— Ах, мужчины, вы всегда заняты! — взмахнула веером Генриетта, вызвав в Ниле неописуемое желание оказаться где-нибудь подальше от нее. — Но что поделаешь, таковы законы бизнеса, а как я вижу, ваши дела, дорогой будущий зять, идут очень даже неплохо?
— О да, госпожа Блустар, на состояние дел жаловаться не приходится, бизнес приносит скромный, но стабильный доход, — вежливо улыбнулся Нил, а про себя добавил: «Но от меня ты ничего не получишь сверх того, что я тебе уже итак отписал и предоставил!»
— Благодарю, вас, Нил, за гостеприимство, особняк очень уютен и удобен, жаль, что он так далеко от города, но, полагаю, другого столь же достойного и комфортабельного дома просто не нашлось, — очаровательно улыбнулась Изольда, показывая белоснежные зубы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы совершенно правы, Изольда, — столь же ослепительно улыбнулся Нил. — Это был самый лучший вариант, сдававшийся в наем. Я же не могу допустить, чтобы моя невеста ютилась в какой-нибудь халупе.
— Весьма признательна вам за вашу заботу, — она изобразила еще одну ослепительную улыбку.
— А теперь я прошу меня простить, — Нил и гостьи поднялись на крыльцо, — но я должен исполнять обязанности хозяина, а вас же оставляю на попечение ваших знакомых и моего старого друга, его милости Дарела Нотингейма, — очаровательно улыбнулся Нил, увидев на крыльце маленького жреца. Ничего, это была затея самого Дарела, вот теперь пускай с ними и возится!
Вечер прошел великолепно: Дарел и Нил успели переговорить со многими своими старыми знакомыми, познакомились с теми, кого привели они. Дарел довольно искусно задавал ненавязчивый и завуалированный вопрос: «А вы подумали о том, что будет с вами завтра, когда Розми начнут раздирать прихлебатели мужа нашей новой НЕЗАКОННОЙ королевы, а также все те, кто уже сегодня окружил ее и правит за нее? Боги Света против, они обрушат на всех нас свою кару».
Дарел никогда и никому не задавал вопросов напрямую, но преподносил свои мысли так, что у людей появлялись сомнения, они начинали задумываться. Более ему ничего не требовалось. Только посеять сомнения. Те, в души кого он сумеет заронить зерна сомнений, сами потом придут к нему и Нилу с вопросом, а что же делать? Задачи этого вечера: выявить круг возможных недовольных и понять, на что же они больше клюнули, на который из расставленных крючков попались? Потом будет работа с каждым индивидуально, или с группами, все зависело от человека, его ума, душевного состояния, жизненных приоритетов. Но это не сейчас. Сейчас Дарел лишь делал первые шаги к достижению цели.
Вечер протекал так, как этого и хотел серенький жрец: он внимательно следил за гостями, слегка подправлял ход их разговоров, присоединяясь то к одной группе знакомых, то к другой. Время от времени он наблюдал за Изольдой, делающей то же самое, и был вынужден признать, что девушка своей улыбкой и чарующей манерой поведения также добивалась необходимого результата — гости начинали обсуждать те темы, которые она мимоходом задавала их разговорам.
Гости восхищались ею.
Группы гостей из Ариэль и из Фритауна постепенно смешивались, знакомились между собой. Это было хорошо, ведь им предстояло со временем стать союзниками. Осталось только начать прощупывать почву среди военных, и тут был нужен Нил.
Нил обходил своих знакомых-военных, приглашенных на прием. Он представлял им своего друга. Иногда у жреца и вояк завязывался долгий разговор, иногда кто-то отходил от их группы и больше старался не появляться рядом со жрецом и хозяином дома, кто-то предпочел сразу покинуть прием — им не нравились вопросы, они уже чувствовали и понимали подвох. Они были за королеву и добровольно приняли ее сторону, или же были преданы Джонатану II и его воле, а некоторые своим командирам, давшим ей присягу, а кто-то и своей присяге.
Их никто не задерживал.
Дарел изначально предполагал, что среди военных у них не будет большой поддержки, хоть и очень сожалел об этом, но все же кто-то оставался. Это давало надежду.
С чиновниками и бизнесменами было проще: они думали о будущем, или о деньгах, или о том, что лучше быть на стороне сильного, а сильной казалась сторона Нила. Не все так полагали, но этого и не могло быть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Уже далеко за полночь последние гости покидали роскошный и изысканный дом Нила. Уставшие слуги начинали убирать последствия большого приема, мыть посуду, оттирать истоптанный и поцарапанный паркет, ставить на свои места мебель, убирать остатки еды и алкоголя, готовить к стирке заляпанные скатерти, салфетки, а кое-где даже занавеси и подушки. Из кабинета Нила вышел последний гость — мэр Фритауна, которого обрабатывали и убеждали уже Дарел и Нил вдвоем.
