— и помчался прочь большими прыжками, только хвост замелькал!
Охотник слегка прибалдел от такой резвости, никак не вязавшейся с неуклюжим видом животного, но долго не раздумывал — тут же устремился следом.
Как ни быстро удирал зверь, но Сергей несся быстрее. Несколько скачков — и он уже занес копье для броска. Но внезапно бобр прервал бегство, развернулся — и сам кинулся на врага. От такой неожиданности преследователь резко затормозил, попытался отпрянуть и, не удержавшись на ногах, рухнул наземь, выронив оружие.
Бобр остановился и, приподнявшись на задних лапах, несколько мгновений взирал на поверженного противника. Широкие ноздри трепетали, усы подрагивали, а из-под раздвоенной губы торчали темно-рыжие резцы, вовсе не казавшиеся такими уж грозными. Наконец, видимо, удовлетворенный результатом, речной житель развернулся и заковылял прочь.
Сергей опомнился, подобрал копье и поспешно вскочил на ноги.
Бобр, тут же рассудив, что преследователь отставать не желает, вновь кинулся в атаку. Незадачливый охотник попытался ткнуть его острием ножа, но удар вышел неудачным: рука дрогнула, и клинок лишь скользнул по мохнатой спине.
Еще секунда — и ногу пронзила адская боль: резцы зверя вонзились в боковую часть голени чуть выше сапога.
Сергей взвыл и отскочил от агрессора, но тот снова бросился на врага. Пытаясь увернуться от бешеного животного, охотник, уже сам чувствующий себя добычей, запаниковал и принялся отбиваться, действуя копьем как простой палкой. Но это не помогало: бобр разошелся не на шутку и раз за разом кидался на человека, будто вознамерился его растерзать. Так они и кружили какое-то время в нелепом танце, пока наконец старпом, припадая на раненую ногу, не изловчился зайти чуть сбоку — и что было силы пырнул зверя копьем. Лезвие пропороло шкуру и вошло под ребра. Бобр всхрипнул, дернулся, но Сергей резко поворотил древко, повалив речного грызуна на бок, — и принялся давить со всей дури, так что копье очень быстро прошло сквозь толстую тушу насквозь и вонзилось в грунт, накрепко пригвоздив добычу к земле. Зверь затих, лишь лапы да хвост еще слабо подергивались.
А победитель тут же рухнул на пятую точку. Но расслабляться было преждевременно: требовалось как можно скорее заняться раной, из-за которой всю голень жгло пульсирующей болью.
Оказалось, что укус пришелся не столько в ногу, сколько в верхний край сапога. И тем не менее толстая резина была прокушена насквозь, а продранная штанина намокла от крови. Черт, ну и зубищи!..
Сергей попытался стянуть сапог, в котором уже вязко похлюпывало, и тут услышал окрик:
— Погоди, я сейчас!
С ближнего берега поспешно спустилась Юлька. В руках у нее была аптечка, и это Сергея немало удивило: как сестре пришло в голову ее захватить? Почувствовала, что поединок с бобром может быть чреват серьезными последствиями?
А Юлька уже опустилась возле брата, поспешно стянула с его ноги сапог, закатала штанину. Сергей закусил губу.
Рана была не очень глубокой, но рваной — кровь текла ручьем. Штурманша покачала головой, торопливо вынула бинт, вату и пузырек с йодом.
— Потерпи, жечь будет.
Сергей вскрикнул, заскрипел зубами. Но Юлька, как заправская медсестра, быстро обработала рану и принялась туго перебинтовывать ногу.
Запас бинта у нее оказался совсем небольшой, и весь он ушел на перевязку.
— Хорошо, хоть столько осталось, — с досадой пробормотала Юлька. — Эх, надо было еще один взять... — И, глянув на брата, спросила уже веселее: — Ну, как самочувствие?
— Нормально, жить буду, — Сергей отрывисто дернул головой в знак признательности. — Вовремя ты подоспела. Спасибо.
Юлька глянула на пригвожденного бобра.
— Да, нелегко тебе далась добыча... Повезло еще, что сапог помешал, а то бы он кость тебе прокусил!..
Сергей против воли содрогнулся.
А сестра взялась обеими руками за копье, попыталась выдернуть. Но ей это оказалось не по силам. Тогда старпом встал, стараясь поменьше ступать на раненую ногу, и с силой рванул древко, оторвав бобровую тушу от земли. Весу в ней было добрых двадцать килограммов, но стряхнуть добычу с копья не получалось — Юльке пришлось прижать охотничий трофей ногой, и лишь после этого Сергею кое-как удалось высвободить свое верное оружие.
— Бобра я с собой заберу, — сказала сестра. В голосе ее почему-то проскальзывало что-то вроде сожаления или даже неловкости. — А ты ступай на тот берег. Сам дойдешь?
— Обижаешь, — поморщился Сергей.
— Ну вот спрячься там и жди. А насчет ноги не переживай — всё хорошо будет.
— Хочется верить... А ты упрешь бобра-то? Он ведь не три килограмма весит.
— Ничего, как-нибудь справлюсь...
Юлька подхватила аптечку, потом взяла добычу за перепончатую заднюю лапу и, чуть избоченившись, поволокла на берег. На песчаном грунте осталась темнеть лужа крови.
Сергей окинул быстрым взглядом место побоища. Картина была точно такой же, какую он со спутниками застал незадолго до этого: хаотичная мешанина из следов и пятна крови (в том числе, как оказалось, и его собственной).
Юлька уже поднялась по травянистому склону. Обернулась, помахала брату — и скрылась в зарослях вместе с бобром.
Старпом перехватил поудобнее копье и, опираясь на него, поковылял к противоположному берегу, добавляя к композиции финальный штрих — еще одну, последнюю цепочку следов.
Далеко уходить не стал: поднялся до ближайших кустов — да прямо там и залег. Он надеялся, что ждать придется недолго. Пару раз всматривался в заросли на другом берегу: ну что, где там Юлька засела? Но сестры видно не было.
В целом всё вышло, как и предсказывал Леха, если не считать, что Сергей и сам пострадал в схватке, — такого варианта товарищ-логик как-то не учел. Зато Юлька, судя по всему, всё предусмотрела, раз уж аптечку с собой прихватила. Все-таки она молодец: хоть и с причудами девка, а что бы он без нее делал? Пришлось бы рубаху на бинты драть...
За последние дни он проникся к сестре уважением. А ведь еще совсем недавно, стыдно признаться, питал к ней скрытую неприязнь. Правда, на то имелись кое-какие причины...
Началось всё еще года четыре назад. Из-за Ани. Поначалу Юлька относилась к ней довольно недружелюбно, чтобы не сказать — враждебно. Когда нынешние молодожены еще только начинали «дружить», она за глаза отзывалась об избраннице брата с откровенным пренебрежением: мол, смотрите-ка, объявилась тут молдаванка какая-то — русских, что ли, мало? Сергея не на шутку напрягало такое отношение — очень скоро он не выдержал и напрямую заявил сестре, что это в ней какая-то идиотская ревность играет. Но Юлька
