— Похоже, что он — полное совершенство. Я, конечно, пока только уче… подмастерье, может Вы что-то углядели…
— Ничего. Тут мы равны. Никаких, демон его дери, слабостей. Будем надеяться, его удастся уболтать.
— А если нет? — спросил Гринер, дрожа. Холод, который шел от всадника, отнюдь не уменьшался, забираясь даже под меха.
— Тогда отойдем и обдумаем.
Дерек как раз закончил свою речь, которая не произвела на призрака ни малейшего впечатления. Он снова повторил:
— Вы не пройдете дальше.
Дерек развел руками и вопросительно взглянул на Тео. Та покачала головой.
— Отходим, — решил маг. Они сели верхом и медленно поехали к Рику, ожидающему их в сотне ярдов от всадника. Гринер обернулся и успел заметить, что призрак рассыпался снежинками, которые тут же унес ветер, стоило им удалиться на несколько шагов. Судя по всему, Тео права и ему начхать, чем они заняты, пока не пытаются проникнуть в ущелье.
— Переночуем здесь и подумаем, — объявила Тео барду. — Пока мы даже не смогли втянуть его в разговор.
— А спать мы будем, зарывшись в снег? — спросил Рик, поежившись.
— Нет, — Тео спешилась у крайней ели, такой огромной, будто она росла тут с начала времен. — Сейчас увидишь.
Она подошла к ели, нижние ветви которой, густые, усыпанные снегом, буквально стелились по земле. Аккуратно раздвинула их и полезла внутрь. Через минуту раздался ее голос:
— Подходит.
Дерек остался привязывать лошадей, а бард с Гринером последовали за магичкой.
Ветви ели образовывали естественный шатер. Внутри было, как ни удивительно, вполне сухо и куда теплее, чем снаружи — ведь сюда не проникал колючий ветер. Тео осмотрела «крышу» и осторожно раздвинула несколько еловых лап, создав таким образом импровизированный дымоход.
— Осталось только собрать веток для костра, и расстелить одеяла, — весело сказала она. — Что, Рик, достоин этот ночлег столичной знаменитости?
— Если к утру мои ноги не обглодают волки, я буду просто счастлив и полностью удовлетворен, — в тон ей ответил бард. — Сухие ветки, как я понимаю, можно найти только под соседними соснами?
— Я видел неподалеку мертвое дерево. — Послышался голос Дерека снаружи. — Возьму топор и пройдусь туда.
— А я нарежу еловых веток для постелей, — вызвался Гринер.
Через два часа они грелись у костра, дым от которого послушно уходил в отверстие между ветками. Ветер усилился, но тут, под защитой гигантской ели, они могли об этом не беспокоиться. Лошадей завели к растущему рядом дереву, также под прикрытие ветвей.
— Я узнала об этом способе ночевки от горцев… да, по-моему, от того же Ольвара. — Сказала Тео, высыпая в котелок крупу. Кинула туда же несколько кусков копченого мяса и прикрыла крышкой. Сучья в костре тихонько потрескивали.
Гринер протянул руки к огню. Он все еще не мог избавиться от холода, поселившегося даже в костях, судя по ощущениям. Он чуть ли не с ногами в костер залез, но знакомство со снежным призраком даром не прошло — его все еще знобило.
Тео достала трубку.
— Давайте обсудим, что делать дальше. Когда мы возьмем розу.
— Почему, кстати, именно «роза»? — спросил Рик. — Они же тут не растут.
— Это название в ходу у магов. Согласно местной легенде, предок владельца крепости, ярл Скага, получил в дар от горных великанов «Ледяной Цветок». А история его потомка напрямую связана со Снежным Воином. Я расскажу ее, потому что, если честно, не знаю, с какой стороны к этому воину подступиться. Может, у кого-нибудь из вас случится озарение.
— Люблю красивые истории… — промурлыкал бард.
— А эта еще и печальна. Ярл Скага — последний из этого рода, — две сотни лет назад скакал, спасаясь от врагов, к своей крепости. Отряд его был малочислен, враги нагоняли и им всем грозила неминуемая смерть. И тогда один из его воинов, молодой и храбрый Эйнар, сказал: «Я останусь тут, и задержу врагов. Скачите дальше и помните о моем подвиге». И он один удерживал сотню воинов на этом подъеме.
— Легенды, как всегда, сильно преувеличивают, — с видом профессора Академии заметил Рик. — Они бы его шлемами закидали.
— Я там не была, не знаю. Но итогом этой битвы стало то, что ярл Скага добрался до своей крепости, где мог обороняться сколько угодно долго, отряд преследователей полег почти полностью — как говорится в сказании, снег окрасился кровью от ущелья и до края леса, — а Эйнар умер. Но своего сюзерена защитил, и тот воззвал к Хельгу. Верховный бог наградил Эйнара бессмертием и теперь он охраняет ущелье.
— А ярл? — поинтересовался Гринер. — Почему крепость заброшена? Он что, не смог выехать оттуда, боясь призрака, и помер с голоду?
Тео хмыкнула. Затянулась терпким дымом.
— Разумный вопрос. Никто не знает. Хотя, если б все было так, я бы подумала, что у Хельга отменное и очень злое чувство юмора. Оказаться запертым в крепости, окруженной со всех сторон скалами, и не иметь возможности выбраться, потому что единственный выход охраняет тот, кто спас тебе жизнь… Но нет. Никаких больше сведений о ярле. Разве то, что второе название этих гор — Скага. И это все.
— Меня каждый раз передергивает от этих имен, — внезапно сказал бард.
— Слишком грубы для твоего нежного слуха? — спросила Тео.
— Нет, тут не то… даже не знаю. Они кажутся удивительно знакомыми. Более того — я слышал их в песне. Но забыл ее.
Тео внимательно посмотрела на Рика. И, помедлив, сказала:
— Поскольку у нас нет других идей… могу помочь тебе вспомнить.
Бард дернул плечом.
— Попытайся. Сам я только тошноту испытываю от усилий. И голова начинает болеть.
Тео протянула ему трубку.
— Кури.
Бард выглядел здорово удивленным, но смолчал. Обхватил губами чубук, затянулся и чуть не закашлялся. Гринер тоже впервые видел такой способ… помощи. Но Дерек был абсолютно спокойным и вроде не собирался валить Тео на землю с криками: «Она сошла с ума!» так что Гринер сел поудобнее и принялся только наблюдать, надеясь только, что магичка закончит свой странный ритуал до того, как каша в котелке остынет.
Сначала Гринер просто смотрел, как курит бард. Ничего особенного с ним вроде не происходило — он морщился, как всякий человек, не привыкший к крепкому табаку. Либо Тео все время, что Гринер ее знает, курит что-то не вполне обычное, либо… он просто не туда смотрит. Юноша перевел взгляд на Тео — она сидела напротив барда, глаза в глаза, и, кажется, не мигала… «Как и Рик», — понял Гринер. А еще она дышала как-то странно… Слишком медленно и глубоко. Гринеру понадобилась минута, чтобы понять — она дышит в унисон с бардом. И оба они постепенно замедлялись. Вдох… пауза, за время которой грудь самого Гринера успела подняться и опуститься три раза… выдох.
Он посмотрел на Дерека. Тот шепнул:
— Она вводит его в транс и в нужное время подтолкнет. Тут важна размеренность… — Он вынул трубку из пальцев барда. — Так что курить ему было нужно только в самом начале. Чтобы сконцентрироваться.
— И надолго это? — сипло спросил Гринер.
— Зависит от того, глубоко ли это воспоминание. А каша, кажется, готова. Бери, пока горячая, они позже поедят.
Гринер достал миски и ложки.
Юноша как раз доедал вторую порцию — он не жадничал, но съел даже больше, чем хотел, просто каша была горячая, а он замерз, — когда Рик судорожно вздохнул и сказал:
— Точно… старик-горец на рынке!
Гринер чуть не выронил ложку от неожиданности. Рик по-прежнему сидел прямо, уставившись на Тео. Она спросила, не сводя взгляда с барда:
— Ты вспомнил все?
— Да. — Ответил тот.
— Теперь выходи.
Они оба стали дышать чаще. Минуту спустя бард заморгал и расслабился.
— Это было очень давно… — пробормотал он. — И я слышал ее всего один раз, но вспомнил каждое слово. — Он криво усмехнулся. — Тебе бы нашлось много работы среди наших забывчивых бардов.
— Я подумаю об этом, — серьезно ответила Тео. — А теперь, пока не забыл ее снова, пой.
Рик достал лютню из мешка, провел ладонью по дереву, проверяя, согрелось ли оно. И запел, прикрыв глаза:
