– Что значит какой? У них здесь что, каждый третий – Эстебан?
– Не исключено.
– Нам нужен тот, который говорит по-русски!
– Nos es necesario Esteban, que habla ruso.
– «Хабла» – это значит «говорить»! Я уже понял! – Ян, послушай, что у него за музыка на айподе?
Брейгель приложил наушник, который все еще держал в руке, к своему уху. И улыбнулся.
– Это не Брамс.
– Рад это слышать! Что же тогда?
– Омар Родригез-Лопес.
– Кто?
– Бамалама, Док! Ты никогда не слышал «Mars Volta»?
– Нет.
– Вернемся в Центр, я тебе их закачаю.
– А, что это?
– В двух словах не объяснишь, – Брейгель вернул наушник слепому.
– Signifi ca, le es necesario Esteban Munes. – Слова вылетали изо рта индейца вместе с густыми клубами табачного дыма. Сигара с красным огоньком на кончике торчала в углу рта, будто приклеенная к сухим потрескавшимся губам. – Vayan a un lado el cafetal.
Индеец поднял правую руку и, как плетью, махнул ею в сторону улицы, главной и единственной. При этом все остальное его тело оставалось неподвижным. Рука двигалась будто сама по себе, как у марионетки.
– Мы как раз оттуда и пришли.
– Значит, нужно вернуться назад.
– Le es necesaria la cuarta casa del comienzo de la calle. Del área … – Индеец задумался, крепче сжал сигару зубами и выпустил длинную струю дыма. – No recuerdo. Pero – por la derecha. Sobre la casa es dibujado el cacto grande con los escarabajos, pinchados a las agujas, y las mariposas.
– Что он сказал?
– Дом номер четыре… Кажется.
– Ладно, по крайней мере ясно, в какую сторону идти. Найдем кого-нибудь, кто может обращаться с планшетом.
– Спасибо, уважаемый. – Камохин взял руку слепого и с благодарностью пожал ее.
Тот только махнул рукой в ответ. И снова вставил в ухо наушник.
Глава 34
На белой стене дома, в котором жил Эстебан Муньес, был нарисован огромный цветущий кактус, с иголками длинными и острыми, как пики. На иглы кактуса были насажены жуки, мухи, кузнечики и бабочки. И все это на фоне багрового, толстого, будто сочащегося жиром солнца, наполовину закатившегося за горизонт. Картина была жутковатая. Но сам Эстебан оказался улыбчивым приветливым человеком лет тридцати пяти. С черными вьющимися волосами, карими глазами и тонкими усиками, будто наклеенными на верхнюю губу, он больше походил на испанца, нежели на потомка индейцев майя. Глядя на чуть хитроватую улыбку и лукавые глаза Эстебана, можно было подумать, что он намеренно выбрал для себя этот образ, растиражированный киношниками, привыкшими работать с шаблонами и штампами. Именно так должны были представлять себе Дона Хуана большинство тех, кто ни разу не бывал в Испании.
Вот только наряд у Эстебана-Хуана был неподобающий знатному сеньору. Ну, то есть совершенно не в тему.
Едва войдя в дом, на который им указали соседи, квестеры сразу поняли, что попали именно туда, куда нужно. Просторная прихожая являла собой небольшую сувенирную лавку, в которой можно было найти все, что только пожелает душа самого привередливого туриста. Под потолком висели разноцветные пончо, штаны, юбки, шали, платки, одеяла, сумки, пояса – все с народными узорами. Ну и конечно же сомбреро, любых размеров и цветов. На полках были расставлены глиняные фигурки, горшки и чашки. Все они, от мала до велика, имели вид исключительно древний. Как будто их только час назад извлекли из археологического раскопа. На некоторых можно даже было заметить кусочки прилипшей земли, оставленные, видимо, для пущей достоверности. Целую стену занимали полотна современной живописи, стилистически очень похожие на сюжеты, украшающие стены городских домов. Еще десятка три картин без рам стояли прислоненные друг к другу в углу. Прилавки были заняты всевозможными поделками из дерева и соломы. Шкаф возле окна был отведен под распятия, раскрашенные яркими красками и причудливо украшенные цветами, колосьями, голубками и различными, по большей части непонятными символами. Все это здорово смахивало на язычество. Но, собственно, что еще можно было ожидать от потомков солнцепоклонников, насильственно обращенных в истинную веру, единую, конкретную и плутовскую.
За прилавком, среди всего этого многообразия форм, цветов и запахов, стоял человек с лицом Омара Шарифа, изображающего испанского гранда. Вот только Омар Шариф вряд ли бы надел красную майку с надписью «Che Burashka» и портретом этого самого Че в лихо заломленном на огромное ухо берете со звездочкой команданте и с «калашниковым» в лапках, слишком коротких, чтобы управиться с такой штуковиной.
– Вы попали именно туда, куда нужно! – радостно приветствовал гостей хозяин лавки. – Здесь вы сможете купить все, что пожелаете. – Он положил ладони на прилавок, подался вперед и заговорщическим полушепотом добавил: – И даже кое-что такое, чего не найдете больше нигде…
Он говорил на довольно неплохом английском, хотя и с заметным акцентом. Произнося слова мягко и немного растягивая их, он как будто не говорил, а напевал. Не для слушателей, а самому себе. Тот факт, что посетители, зашедшие в его лавку, все как один были при оружии, похоже, ничуть не смущал хозяина. Так же, как и четверых детишек в возрасте от трех до десяти лет, с интересом заглядывающих в открытую дверь.
– Кокаин? – строго глянул на торговца Орсон.
– Ну что вы! – обиженно откинулся назад тот. – Я говорю о подлинных артефактах доколумбовой эпохи. О предметах, которые держали в руках наши далекие предки – майя.
Осипов взял с полки фигурку длинноносого человечка, сидящего поджав ноги и сложив ладони перед собой, повертел ее в руках, ковырнул ногтем прилипший кусочек глины.
– Изготовлением занимаются ваши соседи? – он поставил фигурку на место. – Или вы их сами делаете? – Это не то! – вытянул обе руки в сторону придирчивого посетителя торговец. – Это для любителей! Предметы, предназначенные для истинных знатоков, я на виду не держу. – Он снова таинственно понизил голос: – Понимаете, это не вполне законно. Хотя, по мне, так нет ничего плохого в том, что истинное произведение искусства окажется в коллекции истинного знатока.
Лесть, источаемая устами лавочника, была густая и приторная, как патока. Неискушенные туристы, должно быть, вязли в ней, как мухи. Плюс – обворожительная улыбка, помноженная на загадочный взгляд. И – «древний» артефакт, сработанный руками местных умельцев, уже упакован и уложен в сумку счастливого «истинного знатока», а деньги перекочевали в карман умелого торговца. Нельзя было не признать, что работал он виртуозно. И покупатели уходили от него довольные. Истинный торговец должен не только зарабатывать деньги, но еще и делать покупателей счастливыми. Пусть даже немножко и ненадолго.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
