— Это было бы чудесно, — выдавила Лили, шмыгнув носом. — Пэм сможет встретиться с издателем. А тетя Дейзи, конечно, рада вновь увидеть Мэтью. Может, миссис Клируэлл сумеет найти славного богатого джентльмена для матери.
— Увы, дорогая, она не волшебница, — невольно хмыкнул Дерек.
— О, какой ты ужасный!
Он нежно поцеловал ее в губы.
— Лили… ты знаешь, что я тебя люблю?
Лили, взмахнув ресницами, мечтательно посмотрела в его серебристо-голубые глаза и ответила:
— Да.
— Хорошо. Потому что мне нужно кое-что тебе сказать.
Дерек понял, что настал момент истины.
Черт, до чего же они неприятны, эти чертовы моменты истины!
— Я люблю тебя, — повторил он.
— Что случилось, дорогой? — вскинулась Лили. — О Боже, ты возвращаешься в Индию!
— Нет! Конечно, нет! Лучше садись, дорогая. Ты пережила настоящее потрясение.
Правда, это потрясение — ничто по сравнению с тем, что ей еще предстоит пережить…
— Что-то случилось, муженек?
— Нет.
Дерек глубоко вздохнул и напомнил себе, что пошел бы и не на такое, лишь бы защитить ее.
— Э… прежде всего я рад сообщить, что наши финансы в идеальном порядке.
— Вот как? Прекрасно, — кивнула Лили.
Дерек глубоко вздохнул и очертя голову бросился вперед.
— Гейбриел просил меня взять на себя роль основного наследника отца.
— Как это?!
— Сказал, что больше не хочет нести на своих плечах бремя ответственности.
— На него это не похоже, — нахмурилась Лили. — С ним все в порядке?
Дерек пожал плечами:
— Не знаю. Он, как правило, знает, что делает. Но, как можешь себе представить, для нас это весьма выгодно.
Лили наконец осенило.
— Хочешь сказать, что мне все-таки удалось выйти за богатого джентльмена? — ахнула она.
— Совершенно верно, — засмеялся Дерек.
— Как я, оказывается, умна! А ты негодник! Почему раньше ничего не сказал?!
Он нежно коснулся ее щеки.
— Я боялся, что ты скажешь своей матери, и тогда она действительно пустится в мотовство.
— Вот как…
Они обменялись сияющими улыбками.
— В любом случае перемены грядут не только в моем положении, — серьезно продолжил он.
— О чем ты?!
Дерек вынудил себя говорить как можно спокойнее:
— Мы скоро переедем.
— Переедем? — насторожилась Лили. Ей вдруг показалось, что перед глазами выросла стена.
— Да, — пробормотал он, держа ее за руку. — Я хотел бы, чтобы ты подумала, в каком доме хочешь жить.
— Но у меня уже есть дом, — непонимающе пробормотала Лили. — Балфур-Мэнор.
— Нет, дорогая. Больше это не твой дом.
— Что? — Она вырвала руку.
— Мы не сможем содержать его.
— Но ты только что объявил, что богат. Конечно, дом в ужасном состоянии, но теперь ты можешь нанять рабочих…
— Нет.
Он смотрел в ее голубые глаза и отказывался отступить, несмотря на панический взгляд преданного и раненого ребенка.
— Я увожу тебя отсюда, — мягко пояснил он. — Это место дурно на тебя влияет. Я в отличие от тебя вижу, как оно на тебя действует. Лили, я твой муж, и мой долг тебя защищать.
Она поднялась и потрясенно уставилась на него.
— Этот дом прогнил насквозь и повсюду таит неприятные воспоминания, — продолжал он.
— Но Балфур-Мэнор мой! Мой! Ты не можешь продать его без моего позволения!
— Он наш.
Строго говоря, Балфур-Мэнор действительно принадлежит ему: все имущество после свадьбы становится собственностью мужа, но нет смысла упоминать об этом. Она сама прекрасно все понимала. И теперь качала головой с таким видом, словно перед ней стоял Иуда.
— Я тебе не верю. На подобное был способен только Эдвард! И ты меня об этом предупреждал. Но теперь ты действуешь его методами! Как ты можешь поступить со мной таким образом? Балфур-Мэнор — мой дом. Он был домом моей семьи целых триста лет, и теперь ты собираешься продать его какому-то чужаку, чтобы тот разобрал его по кирпичику и снес до основания? Как ты посмел?
— Я делаю это потому, что люблю тебя. Знаю, ты расстроена, но этот дом опасен. Я не желаю растить здесь детей.
— Как ты можешь предавать меня исподтишка?
Похоже, его слова до нее не доходили.
— Я не предаю тебя, — спокойно ответил он. — И увезу тебя туда, где ты можешь быть счастлива. Мне невыносимо видеть тебя такой. Не хочу дышать этим воздухом.
Она демонстративно сложила руки на груди и стала метаться по коридору.
— Значит, поэтому ты просил Джорджиану приготовить комнаты для моих родственников, верно?
— Да.
— Так твоя сестра знала, что ты продаешь мой дом, еще до того как ты сказал мне?!
— Успокойся и выслушай меня.
— Вот как? У тебя есть план? — бросила она.
— Чарлз Бичем назначил аукцион на конец недели, поэтому я пытался залатать самые большие дыры, чтобы получить хорошую цену.
Она осуждающе покачала головой. Дерек мрачно нахмурился.
— Я пытался заинтересовать твоего родственника, уговорить его купить дом в надежде, что он решил объединить все владения Балфуров, но даже он не захотел иметь ничего общего с этим местом.
— Так вот почему ты решил пригласить его на свадьбу!
— Когда у нас будет покупатель, мы выторгуем достаточно времени, чтобы успеть вывезти все вещи и мебель, которые ты пожелаешь сохранить. Я позабочусь о том, чтобы твои родственницы имели приличное жилье. Возможно, найму дом по соседству с миссис Клируэлл. Ты довольна?
Она, кажется, даже не услышала вопроса и, резко вскинув голову, спросила:
— Дом пойдет на снос?
— Зависит от того, кто его купит, — пожал плечами Дерек.
Лицо Лили исказилось яростью. Впрочем, он не удивился. Он с самого начала знал, что так будет. Она не желает и думать о том, чтобы расстаться с домом.
— Пусть только попытаются выгнать меня отсюда! — прошипела она. — Им придется сносить дом прямо со мной, потому что я шагу отсюда не сделаю! Балфур-Мэнор — мой дом, и я не позволю тебе его уничтожить!
Дерек опустил глаза и глубоко вздохнул:
— О, черт возьми!
Ладно. По крайней мере он нашел в себе мужество все сказать.
Решив дать ей немного подумать, он спустился вниз, чтобы проводить дам.
Они восприняли новость лучше, чем Лили.
Памела и тетя Дейзи были почти счастливы слышать это. Похоже, они готовы выпорхнуть из своей клетки! Леди Кларисса едва понимала, о чем он толкует. Дереку показалось, что она до сих пор потрясена и что гневная тирада ее дочери постепенно начинает до нее доходить.
Когда убогий черный экипаж отъехал, Дерек дождался, пока он минует чертово дерево.
Осталось надеяться, что женщины сумеют начать новую жизнь. В конце концов, они неделями обсуждали свой первый визит в Лондон, вспоминая людей, которых встречали, места, которые посетили. Очевидно, они давно изголодались по краскам жизни. Может, в Лондоне их не будут так настойчиво преследовать призраки мертвых мужчин рода Балфуров, лежащих на приходском кладбище.
