идея взять что-нибудь у Елены. Она подошла к ней.
− Дашь мне что-нибудь взаймы? – спросила Алиса тихо, чтобы никто не слышал.
Елена процедила сквозь зубы:
− Неужели тебе мало, что ты отняла у меня самое дорогое?
− Мне бы хотелось иметь что-нибудь в знак твоей дружбы. Какую-нибудь вещицу на твой выбор.
На глаза Елены навернулись слёзы, но вдруг её лицо прояснилось. Она сняла с шеи жемчужное ожерелье.
− Возьми это. Я сама помогу надеть. – Девушка наклонилась к Алисе и прошептала: − Мне будет приятно, что его руки прикоснутся к моему украшению.
Графиня Вострикова выпрямилась и отошла. Алиса повернулась к гостям.
− Лучше и не придумаешь, − заметила баронесса. – Очень подходит к серьгам.
Как же она любит его, подумала Алиса. Если бы я могла знать об этом заранее, я бы держалась подальше и не позволила бы Петру зайти так далеко.
− Теперь нужно что-нибудь голубое, − заявила Мария Петровна.
− Мы это предусмотрели, − баронесса Калиновская отогнула подкладку свадебного платья, где голубым шёлком была вышита дата свадьбы.
− Ой, − баронесса посмотрела на Алису. – Мы ещё заказывали, чтобы на подкладке были вышиты Ваши имена. – Портниха забыла, а мы в суматохе с тобой и проглядели.
− Достаточно и даты, маменька, − сказала Алиса, опуская подол платья и поворачиваясь к гостям. – Голубое у нас есть.
Когда процесс одевания закончился, Алиса встала перед зеркалом. В зачёсанных назад и высоко поднятых волосах, спускающихся на шею локонами, красовался венок из померанцевых цветов. Платье идеально спускалось складками, жемчужное ожерелье подчёркивало белизну кожи и гармонировало с жемчужными серёжками. Белые перчатки до локтя. Всё было идеально, кроме того, что Алиса в этот самый момент почувствовала, что хотела бы пойти к венцу в этом платье с тем, в кого бы она влюбилась, подобно Елене Востриковой, а не с тем, на кого ей пришлось себя уговорить.
Объявили, что прибыл шафер жениха. В руках у Алисы появился такой же букет, как и венок в волосах. Она вздохнула и заставила себя улыбнуться.
Последний штрих – к волосам прикололи фату, и вот она уже в сопровождении родителей и подружек выходит из дома. Увидев карету, запряжённую парой белоснежных лошадей, Алиса чуть не расплакалась. Как всё прекрасно и … грустно. Грустно от того, что из-за своего легкомыслия она совершает большую глупость.
Алиса оглянулась на розовый особняк, казавшийся в лучах солнца тёплым и гостеприимным. Ей нравилось здесь жить. Она успела привыкнуть к баронессе Калиновской и научилась справляться с ней. В носу защипало. Она подошла к баронессе и взяла её под руку.
− Маменька, я не хочу замуж.
Баронесса погладила Алису по щеке.
− Девочка моя, я тоже не хочу расставаться с тобой, − по щеке баронессы потекла слеза, и Алиса совсем растрогалась и всхлипнула.
− Плакать нужно было вчера на девичнике, − баронесса отёрла слезу кружевным платочком. – А сегодня придётся радоваться.
Алиса с подругами и родителями расселись в карете. С ними же ехал принаряженный мальчик, который должен нести икону. Девушка бросила взгляд на дом, в который уже не вернётся. Вероятно, настроение Алисы передалось окружающим. Всю дорогу молчали. Алиса рассеянно смотрела в окно, пока не доехали Памятника Петру, откуда должны были проехать к Исаакиевскому собору. Алиса выглянула в окно. Боже мой, она была здесь. И она была совсем другой: сильной и свободной. У Алисы вмиг исчезли равнодушие и апатия. Тело наполнилось живительной силой. Захотелось выпрыгнуть из экипажа и, подобно Петру, оседлать лошадь и ускакать.
− Остановите карету! – потребовала Алиса.
− Что случилось? – нахмурилась баронесса Калиновская.
− Мне нужно выйти!
− Зачем?
− Мне нужно выйти! Понимаете?
− Это невозможно! – заявила баронесса. – Ты не можешь выйти в свадебном платье на площадь. Нельзя останавливаться по дороге в церковь. Это плохая примета.
− Мне душно. Я могу упасть в обморок, − Алиса наклонилась к баронессе и сжала её руку. – Пожалуйста.
Баронесса постучала кучеру и приказала ехать быстрее. На лице барона появилось сочувствующее выражение. Он словно хотел сказать дочери, что нужно потерпеть. Девица справа, имя которой Алиса опять забыла, взяла её за руку, но Алиса с отвращением вырвалась.
− Подышишь воздухом, когда будем выходить, − сказала баронесса Калиновская. − В соборе будет прохладно.
Алиса была готова разорвать её. Больше никогда в своей жизни, даже если ей суждено выйти замуж, она не будет поступать согласно чьему-то желанию. Перед глазами замелькали картинки. Она верхом на белой лошади и тут полно народу. Сейчас площадь казалась почти пустой. Тогда здесь было столпотворение. Тогда здесь происходило что-то важное, и она в этом участвовала.
Карета остановилась. Алисе помогли выйти. Она подняла глаза на Исаакиевский собор и вдруг увидела его, каким он бы тогда. Не было ещё и половины его. Алиса оглянулась. На площади, несмотря на несколько экипажей, по-прежнему было слишком свободно и тихо. А тогда…
− Идём, милая, − барон, принаряженный во фрачную пару и белые перчатки, − предложил Алисе руку. – Девушка последний раз оглянулась, вдохнув полной грудью свежий воздух.
В соборе было не протолкнуться. Впереди торжественно шёл мальчик с образом, за ним следовали Алиса с папенькой под руку. Алиса вперила взгляд в спину мальчика. Свобода осталась позади. Она крепче стиснула локоть отца. Сквозь ткань фаты все лица сливались. Да и кого она может сейчас найти?! Кто её может спасти?!
Алиса увидела Петра. Ему очень шли чёрный фрак с жилетом и белый галстук. Барон подвёл её к Петру. Теперь уже под руку Алиса с Петром шли к священнику. Пётр снова наклонился к ней, и только тут она расслышала, что надо снять перчатку. Разволновавшись, она потянула за левую, но вовремя сообразила и стала стягивать правую. Тугая перчатка не снималась. Пётр, улыбнувшись, начал помогать ей, но вдруг улыбка сошла с его лица. На безымянном пальце невесты появилась капля крови. Алиса быстро слизнула капельку, чувствуя её солоноватый вкус.
Да что же это такое?!
Предупреждение?!
− Вчера поранилась, − быстро сказала Алиса, чтобы успокоить его. – Сейчас пройдёт.
И вот они встали перед алтарём. Священник начал венчания. Алиса могла думать только о том, пойдёт ли кровь из пальца, когда Пётр будет надевать кольцо. Внезапно музыка стихла. Алиса встрепенулась, услышав слова: «Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно».
Алиса, не осознавая что делает, подняла фату и
