«Доверься мне», — сказал Эдриан. Он уже тысячу раз доказал, что достоин ее доверия. Но зачем ей сегодня присутствовать здесь? Весь Лондон знает, что ее брата отправили в Тауэр. Через неделю или через две она смогла бы подвергнуть себя этому испытанию, но почему сегодня?
В дальнем конце зала танцевала какая-то парочка, точнее, пыталась танцевать. Судя по их неверным движениям, вина было выпито уже немало. Никто не обратил внимания на Нору, и она тихонько ускользнула в полутемный коридор. Она шла довольно долго и остановилась только тогда, когда заметила, что вокруг стоит тишина. Сейчас Нора чувствовала себя как загнанный зверь. В голове было ясность, но тело ее предало. Колени подломились, и она с удивлением отметила, что сползает вниз. Ладони ощутили благодатную прохладу каменных плит.
«Это не сон, — подумала она. — Я действительно сижу на полу».
Она сделала глубокий вдох и постаралась собраться с силами. Нора была практичной женщиной, и такое поведение было ей не присуще. Эдриан объяснил, почему надо присутствовать на этом рауте, и она должна с честью выполнить свой долг. Она должна быть ему хорошей женой, ведь она любит его. А сейчас она ведет себя глупо, недостойно жены лорда Ривенхема. Если кто-нибудь ее увидит, сплетен не миновать. Кроме того, юбки могут помяться.
Но ее охватила странная апатия. Она могла бы сидеть здесь вечно.
— Нора! — Тихий голос Эдриана прозвучал у самого ее уха. Она собралась с силами и повернула голову. Эдриан сидел с ней рядом на корточках. Полы его длинного камзола разметались по полу.
— Я не могу! — Нора хотела произнести это спокойно, но не сдержалась и чуть не закричала. — Ты знал об этом, когда женился на мне. Знал еще раньше! Знал, что я не помощница в таких делах: общество, двор, политика, этикет — все это не по мне. Я не умею притворяться! Особенно когда он рядом и страдает.
Эдриан поймал ее руку и поцеловал.
— Я знаю, знаю, — успокаивающим тоном произнес он. — Это не имеет значения.
— Тогда зачем? — Она не отобрала у него свою руку, но сейчас, изливая свой гнев, уже не могла остановиться. — Зачем? Чтобы помучить меня?
На это Эдриан ничего не сказал, а лишь спросил:
— Кто тебя обидел?
— Это не важно.
— Важно, — без выражения произнес он. — Я из тех, кто ведет счет таким вещам. Сегодня я занят другим, но завтра нужно будет рассчитаться.
— Зачем? А если я назову тебе дюжину имен, что тогда? Я не помню людей, которые насмехались надо мною раньше, и у меня нет причин думать, что сейчас этот список станет короче.
Глаза Эдриана сузились.
— Вот как? Тогда пойдем! — сказал он, не выпуская ее руки, поднялся сам и заставил встать Нору. — Позволь тебе кое-что объяснить.
— Мне это не нужно, — процедила она сквозь зубы, но Эдриан ее не отпустил, а, положив руку на талию, повел к вестибюлю. Когда они оказались у входа в парадный зал, он сказал ей на ухо: — Найди любого, кто тебя когда-нибудь обидел. Увидишь, как этот человек обойдется с тобой сейчас.
Его настойчивость испугала Нору.
— Нет, Эдриан. Я знаю, что они тебя уважают, но я не хочу, чтобы ты выставлял меня как свою собственность.
— Но ты и есть моя собственность, — жестко произнес он. — Драгоценная собственность. Заставишь ли ты уважать себя как личность, будет зависеть от тебя. Но, видит Бог, они будут уважать тебя как мою жену!
— Ты не можешь их заставить.
— Еще как могу!
Нора заглянула ему в лицо и поняла, насколько серьезно он к этому относится. Ради нее он заставит весь Лондон упасть к ее ногам. Ею овладело странное чувство. Когда она в последний раз появлялась в этом городе, она была одна. Чья-то жена — да, Но все равно одна. Больше этого никогда не будет. Она никогда не будет одна.
Она вздохнула и успокоилась. И погладила мужа по щеке.
— Это не потребуется, — заявила она и, несмотря на обилие зрителей, провела пальцем по его нижней губе.
Как она позволила шайке злобных идиотов ранить и запугать себя? Какое ей до них дело? У нее есть Эдриан!
На лице Эдриана по-прежнему подергивался мускул.
— Скажи, кто обидел тебя?
Нора сама не ожидала, что весело рассмеется в ответ:
— Ты, как собака, не можешь расстаться с костью. Ничего я тебе не скажу. Отведи меня в зал. — Она знает свои обязанности. — Мы еще не поздоровались с хозяином.
Они вновь нырнули в духоту огромного зала. Нора не переставала удивляться собственному спокойствию. Эдриан рядом. Он с нею, а она с ним. Кто может их задеть? Косые взгляды, двусмысленные улыбки больше не заставляли ее сердце стучать быстрее. В юности на таких сборищах Нора чувствовала себя слабой, потерянной, одинокой. Сейчас она была собранной, сильной, неуязвимой.
Проверка не заставила себя долго ждать. Шанс ей предоставил сам хозяин. Эдриан с кем-то заговорил, а лорд Фэрфакс коснулся ее ладони и промурлыкал:
— Родственники доставляют столько хлопот, правда?
Нора видела, как вытянулись шеи, побледнели от любопытства набеленные и накрашенные физиономии.
— Думаю, такое бывает, — спокойно ответила она. — Ваши вас допекают, милорд?
— О, не без этого, — без запинки произнес лорд Фэрфакс. — Но вам повезло. Я слышал, ваши беды скоро закончатся.
От такой жестокости Нора на миг онемела. Стоящая рядом дама хихикнула. Но может быть, от другой реплики?
«О-ля-ля! Как остроумно!»
Нора кашлянула.
— Я собиралась поблагодарить вас за восхитительное гостеприимство, но вижу, у вас для меня есть другие уроки.
Эдриан обернулся и взял ее под руку.
— О чем вы здесь беседуете? — спросил он.
— О родственниках. Лорд Фэрфакс считает, что от них слишком много хлопот, и завидует, что я скоро от них избавлюсь.
Эдриан приподнял бровь.
— Неудивительно, что его занимают домашние неурядицы. — И он улыбнулся хозяину: — Его величество сообщил мне, что ваш кузен является близким другом шведского посла. И что вы недавно приглашали его на обед. Похвально, что вы дорожите кровными узами.
Нора распахнула глаза. В Лондоне ходили слухи, что некая группа тори обращалась к послу Швеции, чтобы просить его страну о поддержке восстания против нового короля.
Удар попал в цель.
— Вовсе нет, — резко возразил Фэрфакс. — Я порвал с кузеном, в королевстве это известно всем.
— Ах да, — промурлыкал Эдриан, — простите, я, видно, перепутал две разные истории. У вас обедал не посол, а знаменитый оракул мистер Смитсон. Хотя я слышал, что его речи против нашего короля значительно сократили его популярность.
— Это дела моей жены. — Лицо Фэрфакса побагровело, и белила не могли этого скрыть. — Я не имею к этому никакого отношения. Откуда вы все это знаете? Какой шпион вам все это...
