предупредил?
— Потому что Кайл не пошел бы на конфликт с Питом из-за Лаки? — предположил Командир. — Потому что Марта не знает об этом обычае?
— Я не отдам им Сорина!
— Конечно, ты не отдашь, — усмехнулся Эрик. — Ты отдашь им вот это.
И Ван достал из кармана круглый хрустальный сосуд, напоминающий по размеру и форме гриацкий орех. Внутри что-то сверкало и переливалось золотыми всполохами.
— Что это? — я осторожно взяла из его руки странный предмет.
— Открой, работает как коробочка для кольца, там две створки.
Подцепив ногтем небольшую выемку, я потянула крышку на себя. Любопытный Сорин тоже просунул морду мне под руку, чтобы посмотреть, что там внутри. В хрустальном углублении лежало, посверкивая, золотое семечко.
— Вселенная, это то, что я думаю? — выдохнул гуар.
— А что ты думаешь? — я перевела взгляд на кота.
— Это выглядит, как семя молодильного дерева! — гуар пораженно посмотрел на Вана.
— Кто ты такой, Сорин? Разбираешься в ботанике других миров? Не слишком ли сложно для простого гуара из Эрзара? — Эрик сверлил взглядом моего пушистого друга.
— Что за молодильное дерево, Эрик? — потребовала я объяснений, пока не началась очередная перепалка.
— Редкое растение из другого мира, каждый плод которого омолаживает организм на год. Сумел вырастить и собрать урожай из двадцати штук, помолодел на двадцать лет внешне и внутренне, — не отрывая взгляда от кота, пояснил Ван.
— Ух ты, да оно бесценно! — я совсем по-другому взглянула на золотое семечко.
— Настоящее молодильное дерево — да, а вот это семечко — очень качественная подделка, — улыбнулся Эрик.
— В смысле, подделка? — хором спросили мы с гуаром.
— К сожалению, семян молодильного дерева практически не осталось, в нашем мире тем более, — Командир откинулся на спинку стула. — Наша задача — не дать Питу отобрать Сорина. Выяснить, что семя ненастоящее он сможет не раньше, чем через тридцать дней. Даже самый одаренный садовник не вырастит его раньше.
— Так-то да, — кивнула я, признавая коварность плана и пряча хрустальный орех в карман. — Надо завтра унести от него ноги в полном составе, а там хоть трава не расти.
— Он может заподозрить, что семя поддельное, — скептически хмыкнул Сорин, — потребовать клятв…
— Бурджим не предполагает клятв, все оформляется по старинке нотариально, на бумаге, и в случае, если дар впоследствии оказывается бракованным, можно потребовать компенсации в любой стране.
— А скажи-ка мне, Эрик, большой начальник разведки Альдерана, — нехорошо мурлыкнул кот, — почему ты рассказываешь о Бурджиме сейчас, в этой дыре, вместо того, чтобы подготовить Софи заранее?
Меня, кстати, тоже интересовал этот вопрос. В ОБ, когда я изучала досье на Подкову Пита, о таких традициях Антарии там не было сказано ни слова.
— Потому что, к сожалению, я не могу знать всего. Об этой традиции я сам первый раз услышал только несколько часов назад, и то, благодаря Мэйсону. Это древний обычай, и сейчас к нему практически не прибегают. Но, услышав его комментарии, я решил перепроверить информацию на различные хитрые лазейки. И, вот оно, Бурджим.
— Старый пень, сам того не зная, очень выручил нас, — пробормотала я. — Ладно, пора закругляться, хочется еще по городу погулять.
— Погуляйте, — кивнул Эрик, — по дороге заходи в разные магазинчики. Марта обязательно поинтересуется, где ты взял семечко молодильного дерева. Думаю, ей можно сказать правду о том, что оно поддельное.
— О, сестрице я найду, что сказать, — пробубнила я. — Но, посмотрим, может, никакого Бурджима и не будет.
— Может быть, — Командир поднялся. — Так, Софи, вот еще, пока ты за пределами особняка Герер, вставь-ка себе это в ухо.
Мужчина протянул мне микроскопический динамик.
— Я смогу быть с тобой на связи, хотя бы эти два дня, пока ты в командировках, — продолжал говорить Эрик, пока я аккуратно размещала эту крошку внутри уха. — Когда ты вернешься в Альдерию, динамик нужно будет убрать, защита на доме Марты засечет его. У Пита и Мигеля не должно возникнуть вопросов по поводу него, в конце концов, ты на чужой территории и имеешь право подстраховать себя. Говори все так же в кольцо, а я смогу тебе ответить.
Сорин недовольно фыркнул, а я подумала о том, что два голоса в моей голове — это как-то слишком.
— Если мне надоест твой треп, я его выкину, — ухмыльнулась я.
— Договорились, — Командир посмотрел на Сорина. — Было приятно поболтать, Сорин.
— А уж мне-то как, — оскалился гуар и обвил хвостом мою ногу. — Пойдем, Софонька, у нас есть важные дела.
Я улыбнулась Командиру, и мы вышли за дверь.
«Это еще что такое, Сорин? Ты ревнуешь?» — спросила я кота, пока мы спускались на первый этаж.
«Да было бы к кому», — фыркнул тот.
«Значит, ревнуешь», — заключила я и, кивнув девушке в приемной, вышла на улицу.
Наше такси ждало нас на том же самом месте. Забравшись внутрь, я попросила водителя отвезти нас в туристический центр Кизы. В конце концов, даже Кайл может захотеть себе что-нибудь купить.
Остаток дня прошел, на удивление, прекрасно. Киза завораживала своей самобытностью. Водитель выгрузил нас около небольшого, шумного рынка, подсказал, что можно будет посмотреть, и заверил, что дождется нас здесь.
Мы с Сорином, провожаемые любопытствующими взглядами, прошлись вдоль рядов, посмотрели нехитрые товары, в основном состоящие из ярких тканей, дешевых украшений, специй, восточных сладостей и разных сувениров, сделанных на коленке. Затем зашли в современный торговый центр, посетили пару бутиков, купили Кайлу, то есть мне, новые солнечные очки и пару футболок, потом погуляли по красивой площади с фонтаном, заглянули в несколько аутентичных лавок, торгующих артефактами. Я вызывала повышенный интерес у местных девушек и женщин, но, памятуя о своей репутации, старалась сохранять недовольное выражение лица, хотя, на самом деле, я была почти что счастлива.
Еще около часа мы с гуаром гуляли по знаменитым Кизарийским садам, с одуряюще пахнущими яркими цветами и фигурно-подстриженными кустарниками. Уже смеркалось, когда мы вернулись обратно в такси. Наш водитель, как и обещал, дождался нас и отвез в аэропорт.
На борту «Черного Ворона» все было по-старому. Я дала команду на взлет
