— Многоликий меня головой об дверь ударил, — по-новому глядя на собственные ногти, сказала я. И тут же почувствовала, как напрягся мужчина, на коленях которого продолжала сидеть.
— Надо было все-таки убить гада, — не скрывая злости, проговорил аше-ар.
— Да не, он не специально, рефлексы сработали. Да и… было за что.
— За что же? — сквозь зубы, процедил блондин.
— А я ему чуть язык не откусила, когда мы целова… — без задней мысли начала отвечать я, и тут же запнулась, чувствуя, как сжимается его правая рука на моей талии, в то время, как левая крепче стиснула мои пальцы. — Кир, больно, — сказала, нахмурившись. Хватка ослабела, но мрачное выражение белого лица на добродушное меняться не спешило. — Между прочим, он был полной твоей копией, — добавила в свое оправдание, ибо непонятно почему начала чувствовать себя виноватой. Хотя… за что бы?!
— Хочешь сказать, что это ты как бы со мной в том подвале целовалась? — иронично уточнил он. — И как? Понравилось? — его губы улыбались, но я чувствовала, что мужчина раздражен.
— Совсем нет, — поморщившись, как от дольки лимона, призналась ему.
— Неужели я так плохо целуюсь? — с наигранным разочарованием вздохнул он.
— Ты — не знаю, а он… мерзко, — я снова скривилась, всем своим видом демонстрируя отвращение.
— Та-а-ак, — протянул аше-ар, выпуская из захвата мои руки, — придется восстанавливать загубленную репутацию, — он повернул мою голову, вынуждая смотреть на него.
— Т-ты… ты чего? — разволновалась я.
Близко! Слишком близко… и никакого вина не надо, чтоб за считанные секунды опьянеть и осмелеть. Я невольно облизала вмиг пересохшие губы. Кир-Кули шумно выдохнул и, подавшись вперед, прошептал прямо мне в уста:
— Целоваться будешь?
— А? — выдала я в лучших традициях пропавшего дара речи.
— Понятно, — я буквально чувствовала его улыбку. Так сладко, совсем рядом и… никакой инициативы с его стороны. Вот же… змей искуситель! Ну и ладно, ну и пусть, ну и… сама поцелую. Переполненная решимостью, запустила руки в его распущенные волосы, обняла за шею и…
— Вот так вот значит, да? Наслаждаешься жизнью и бабами? — голос, посмевший лишить меня долгожданного поцелуя, был незнакомый и мужской.
Резко отпрянув от своего жениха, я чуть не свалилась с крыльца, но аше-ар вовремя успел меня схватить и усадить обратно к себе на колени. Еще и обнял покрепче, давая понять всем присутствующим, что отпускать меня не собирается. Покраснев то ли от смущения, то ли от стыда за комичность собственного поступка, я мрачно уставилась на гостя. Белокожий, остроухий, голубоглазый — тоже аше-ар, и, судя по некоторым характерным чертам, явно из этой семейки.
— И тебе вечер добрый, Мий-Кули, — подтвердил мои догадки Кир, в чьем голосе ленивая ирония как-то сильно смахивала на скрытую угрозу. То ли визитер моему жениху не сильно нравился, то ли его, как и меня, взбесило то, что нам помешали.
— Добрый? — буквально выплюнул это слово парень, в чьем левом ухе красовалось семь серебряных колец. Лет триста ему, значит, не больше. А по аше-аровским меркам это ведь не много. — Для тебя, скотина, добрый! А для других — нет. Это ведь ты… ты должен был выполнять ее приказ и сторожить пленника. Что? — с ненавистью глядя на Кира, воскликнул он. — Удивлен, что я все знаю, дядя? Думал, я такой наивный дурачок, да? А я знал, всегда знал… Просто не хотел, чтобы она волновалась! А ты, — его острые клинки с тихим шелестом покинули ножны, — Ты предал ее и теперь милуешься тут с этой человеческой швалью! Из-за тебя она умер-р-рла, — перешел на рык злой, как черт, мальчишка. — Я тебя вызываю, Кир из рода Кули! — торжественно провозгласил он и застыл напротив висящего в воздухе шарту, глядя снизу вверх на того, кого считал виноватым в смерти какой-то загадочной «Ее». — Или с равным кишка тонка сойтись в смертельном бою, а, дядя? Ты ведь только женщин можешь убивать… притом желательно исподтишка и чужими руками, — лицо Мий-Кули искривила брезгливая гримаса.
— И то верно, — немного помолчав, проговорил мой жених. — Такого глупого молокососа, как ты, убивать я не стану, разве что… выпорю, — и, демонстративно чмокнув меня в щеку, ласково попросил: — Айка, маленькая моя, ты не одолжишь ту плеть, что подарил тебе Сэн на день рождения?
Про то, как мне ее дарили, я не помнила, но о наличии вышеупомянутого предмета в шарту Кир-Кули, знала. Даже рассматривала и щупала эту миниатюрную плеть, когда разбирала свои вещи в надежде, что они помогут мне вернуть память.
— Зоя, принеси плеть, — все так же ласково, но с чуть большим нажимом произнес аше-ар.
И я, хмуро взглянув на стоящего внизу Мий-Кули, встала. В том, что меня пытаются отослать под благовидным предлогом, сомнений не было. Но и спорить с Киром прилюдно я не хотела. В конце концов, ему виднее. Одарив жаждущего расправы блондинчика мрачным взглядом, вошла в приветливо открытый дверной проем белоснежного шарту и, только сделав несколько шагов по коридору, поняла, что дверь за мной тихо закрылась. Так, значит! Кто-то решил осуществить свою угрозу и «запереть меня лучше»?
Прошла в комнату, которую блондин называл моей, взяла с кресла плеть и, щелкнув ею себя по колену, дабы усмирить немного разбушевавшееся недовольство, отправилась обратно. Естественно, дом меня не выпустил. Постояв немного и позлившись, решительно сняла браслеты и, пакостно улыбаясь сообщила шарту о том, что если он не откроет сейчас же дверь, с меня станется выпить всю его энергию жизни.
Но вместо ожидаемой капитуляции, мне предоставили зеркальный экран на полстены, в котором отражалось то, что происходило снаружи. Все как положено: видео, озвучка… даже запахи улицы были в наличии. Сзади незаметно подъехало большое белое кресло — шарту предлагал сесть и насладиться зрелищем, не мешая своим присутствием хозяину и его младшему родственнику выяснять отношения.
А выяснение это развивалось стремительно и отнюдь не мирно. Мягко спрыгнув с крыльца, Кир-Кули, обошел племянника по дуге и спокойно так поинтересовался:
— Значит, гая Белоснежная мертва?
— Твоими стар-р-раниями, — прорычал парень, настороженно следя за каждым движением старшего родственника.
— Скорей уж, моими молитвами, — усмехнулся тот.
Это стало сигналом для влюбленного балбеса. Рванувшись с места, он налетел на своего дядю с явными намерениями, если не заколоть его, то, как минимум, порезать на ленточки. Кир же каким-то непостижимым образом умудрился не только ускользнуть из-под удара, но и двинуть Мию в челюсть кулаком. Кинжал старший аше-ар не доставал принципиально, всем своим видом показывая мальчишке, что тот ему не ровня. А зря.
Новая атака племянника напоминала фейерверк из искрящихся молний, и к магии они не имели никакого отношения. Парень так быстро и яростно наносил удары, что разрезающие воздух лезвия начали походить на сверкающие плети. Уклониться от них было просто невозможно. И белую кожу Кир-Кули вскоре украсили алые разводы. Я же, перестав на время дышать, услышала неприятный скрежет и звук лопнувшей плоти. И только спустя несколько секунд… несколько долгих и мучительных секунд отчаяния, поняла, что серьезно ранен не мой жених, а кресло, обивку которого я от волнения вспорола собственными ногтями.
Поединок же продолжался. И на этот раз Кир не стал пренебрегать оружием. Летели искры от скрещенных клинков, капли крови жутким узором ложились на белесую траву, развевались пряди длинных волос, движения мужчин смазывались, и оба противника словно становились единым целым. Это так напоминало недавнюю схватку с Многоликим и… абсолютно не соответствовало ей. Там была игра на публику, попытка гая покрасоваться. Тут же прямо в воздухе витало страстное желание племянника прикончить собственного дядю. Но, как же так?! Кули, мать их Кей за ногу! В голове сам собой всплыл образ девушки из сна. Вот одно слово… Отчаянные!
Ждать, пока эти больные на всю голову родственники друг друга покалечат, я не стала. Прикрыла глаза и раскинула в стороны теневые щупальца, пытаясь пробиться сквозь стены «живого» дома и дотянуться до аше-аров. Ломая щит Многоликого несколько часов назад, я как ни странно неплохо насытилась, и обычной вампирской жажды, которая бывала при снятии браслетов, сейчас не испытывала. И, несмотря на то, что энергия шарту все же привлекала мою хищную сущность, я старалась не навредить «живому» дому.
У меня почти получилось дотянуться до светящихся силуэтов, которые я прекрасно «видела» сейчас даже сквозь мерцающие стены шарту, как вдруг на плечо опустилась чья-то холодная рука. Подпрыгнув в кресле от испуга, я резко обернулась и… встретилась взглядом с главой рода психов, на которой висел нехилый такой пласт защитных чар. М-да… эту так просто в спячку не отправишь. Пока я щиты ее ломаю, она сама меня в морг со свернутой шеей отправит.
