Оставалось еще больше двух сотен человек. Мало кто знал, чего хочет.
В этот раз Адам забрал меня к себе в кабину. Посадил рядом. За рулем был Иван и он без умолку рассказывал о своих поездках в прошлом. О том как приторговывал лишними товарами пустынным беженцам, как замечал необычное сияние в черном небе и как ругался с военными Витрума. Насчет последнего Иван особенно яро выказывал недовольство.
— От них ничего хорошего ждать не стоит, Адам. Черти поганые! — Плевался Иван. Он держал рукой руль, следуя прямо за грузовой машиной перед нами, а второй потянулся в карман за папироской. Но супруг его остановил.
— Воздержись, пожалуйста!
Мужчина успел причмокнуть край бумаги губами и с удивлением вытаращил глаза.
— Чего такое? Всегда было можно, а тут?
— Эмбер в положении. Ей нельзя дышать дымом.
Здоровяк хихикнул и отбросил незажженную сигарету прямо на пол.
— Быстро вы! Только ж пару — тройку недель назад были не беременны?
Адам растянул губы в ухмылке и поцеловал меня в висок. Я сидела у окна, но военный все это время обнимал меня, защищая от случайного удара головой о дверь. Несмотря на прочные ремни, машину знатно мотыляло.
— Не слушай старика, дело молодое. Я же понимаю! Ну это вам хлопот подбавит. В такой-то момент. Ее надо отправить на сохранение в главный госпиталь западных границ Андариона. Ты же из этих, с волчьей кровью. Андарион потирая ладошки примет ее. А потом и сам подъедешь.
— Совет у тебя плохой, — протянул Адам, — Андарион не получит ни меня, ни мою жену ни, тем более, ребенка.
— А я бы наведался к границам. Там наши ребята, Адам. Наши дети, жены, сыновья. Они не ведают, что тут случилось. А ты мог бы закосить под дурака, мол жена ждет ребенка, нужна защита и обеспечение безопасности.
Адам злился. Он смотрел вперед, слегка щурясь. Его скулы заходили, а мышцы напряглись. Блондин молчал, а я стала думать, что предложение Ивана может пригодиться нам.
— Так что, в Витрум?
— Да, но перед этим нам нужно будет сделать две остановки. Есть люди, которые останутся в попутных секторах. В Витрум вернутся военные и пятьдесят восемь человек гражданских, — Адан наклонился в мою сторону, — У меня будет к тебе просьба. Мне нужны твои умения.
— Все, что угодно.
— Пятьдесят восемь человек плюс еще один должны быть почищены в системе Андариона.
— Ты хочешь, чтобы они стали жителями Витрума?
— Да. Пятьдесят восемь станут жителями Витрума и одна свободной от розыска.
Я улыбнулась, прижавшись к груди Адама.
— Шестьдесят. Мне нужно помочь почистить историю одного старого друга.
Две остановки попутно стали пятью. Все больше людей пожелало остаться не в секторах. Они выбрали пусть одиночек- фермеров, устроивших самострои в Пустыне. Их дома были одноэтажными из глиняного кирпича частично дерева. Они разводили животных, способных перенести тяжелый климат пустыни и жаркие дни.
Тайком я завидовала этим людям. Да, они не получали никаких благ от системы, зато не были привязаны ни к одной враждующей стороне. Они словно тени, не существовавшие ни для кого.
Мы ехали вторые сутки. Я очень устала…
К Витруму людей осталось очень мало. Большая часть были военными. Жители Сильвы опасались огромного стеклянного города, возвышавшегося к небу. Он словно сам был зачатком нового Андариона и отдавал богатством и роскошью горожан. Сюда попадали только элитные военные, каким был Адам до последних событий.
— Вот там, — я пробудилась ото сна, когда супруг указал Ивану куда держать путь, — Поверни за тем валуном и двигайся направо. Там расположена временная станция.
— Надолго? Может заночуем? Время около двух, — устало обтер лоб Иван. Он все это время держался на таблетках с кофеином и большой партии папирос, которыми мужчина травил себя на остановках, — Я скоро сам приму форму сидения. Спину не разогнуть.
Блондин поставил руки на приборную панель, внимательно вглядываясь в темноту.
— Что там?
— Похоже Пустынные скаты. Я будто видел движение, и оно застыло.
— Они могли быть на привале, — Зевнула я, напоминая о себе, — Если видел уход к песку, то они. Мы… То есть, они часто кружили неподалеку от Витрума.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Иван покосился в мою сторону и ухмыльнулся. Конечно, он успел ухватить оговорку. Добавить к этому розыск от Олва и навык в программировании, картина сложится верная.
— И что вам, — мужчина вновь поперхнулся. Нарочно, разумеется, — Им там было делать?
Я поджала губы в улыбке. Мы переглянулись за спиной Адама, который близко наклонился к стеклу, не сводя глаз с дороги. Было темно, фары выключены, поэтому приходилось вглядываться, чтобы пресечь опасность.
— Наблюдать. Скаты это любят. Чтобы знать, как победить врага, нужно изучить его поведение.
— И чего Скатам и вовсе не взять город, раз они такие сильные?
— Они не сильные. Скорее — технологически подкованные для мимикрии. И пустынных скатов очень мало.
— И чего так?
— Дорого, — протянул Адам, обернувшись ко мне. Он не скрывал своего недовольства раскрытием моего происхождения, но все же подмигнул. Поздно играть в нравоучения, — Однажды мы получили такой костюм. Их делают вручную. Используют много уникального материала. В пустыне такое больше не производят. Многое получают, разбирая старые военные машины. Роскошь для диверсанта.
— Все верно. Да и скатом становится не каждый.
— Никогда бы не подумал, что страшно захочу быть скатом, — Иван тоже стал пристальнее вглядываться вперед, — Надеюсь я их не задену. В песке не увидишь.
Но Иван зря волновался о них. Ему следовало опасаться за себя. Когда мы повернули за валун, в колеса прилетело два удара чем-то крепким и нас занесло вправо. Я вскрикнула от неожиданности, а Адам моментально подхватил меня к себе, свободной рукой уцепившись за поручень прямо на приборной панели.
Водитель громко чертыхнулся, выровняв руль. Последовали еще удары. Грузовик за нами перевернулся.
— Мать твою! Что за?
— Скаты, — прошипел Адам, — Я попробую связаться. Там военные. Отобьются.
— Пусть врубят свет! — Закричала я.
— Что? — Адам уже держал устройство у рта и нехотя слушал меня.
— Послушай, путь те, кто едут за этим грузовиком врубят фары. Они ослепят противника. Скаты всю ночь без светового воздействия. В костюме это до боли ужасно.
— Черт, Адам, у меня колесо пробито. Держитесь!
Нас мотало. Иван сбросил скорость, все еще выравнивая огромную махину. Тем, кто в кузове, сейчас особенно плохо.
— Командующий Даттон! Всем водителям, следующим за грузовым шаттлом номер два срочно врубить дальний фары. Следовать моему приказу. Срочно подберите всех, кто был в шаттле. Машину оставить. Не задерживаться! Прием!
— Даттон, свет увидят на десятки километров вперед. Вы уверены?
Муж посмотрел на меня, и я уверенно кивнула. С нами так боролись. В прошлом. Я запомнила надолго.
— Да. Это приказ! Врубайте фары. Мы не останавливаемся. Будем у станции ф2341.
— Принято.
Свет врубили через пару секунд, и он был таким ярким, что даже мы зажмурились, пусть и отъехали на приличное расстояние. Трюк сработал на ура. Эвакуацию потерпевшего бедствие экипажа провели за пять минут. А оставленный транспорт стал нарочным подарком скатам. Адам знал, что его подъем потребует больших временных затрат, а скаты уберут его в любом случае. Они не откажутся от техники Андариона.
После инцидента фары погасили. Мы прибыли на станцию первыми, колонна должна была подойти позднее. И пока солдатам, сидевшим в кузове, поручили помочь оставшимся горожанам, Адам увел меня внутри небольшого одноэтажного здания. Станция представляла собой ряд построек. В основном гаражи и какие-то аппараты для проверки тех средств. Но внутри крохотной комнатки в крохотном доме не больше шести квадратных метров, было спрятано то, с чем справится могла только я.
Дверь внутрь открывалась обычным цифровым кодом. В помещении пахло затхлостью, пропавшей едой и дымом. Стол с монитором завален обертками от энергетического питания. Мне стало не по себе от одного вида. Я закрыла рот ладонью и вышла назад. Супруг следом. Он обнял меня за плечи, извинившись.
