Он не выпускал руки такой же молчаливой Алай, и Руан, уходя из шатров в лечебницу, не стал их трогать.
- Горюет.
- Конец года выдался тяжёлым. Тан Дан и мне подкинул испытание. - Тагат прищурился. - Испытывал меня на выдержку. А ещё у меня интересная новость, союзник. Гаук передал одному из слуг питейного подвала письмо, и тот оставил его у камней пути на западе от города. Слуга - случайный человек, мы проверили. Считает, что это любовная записка. Содержание простое - Гаук предупреждает, что его поймали и допрашивали. Имён нет. Будем ловить.
Руан резко повернулся к нему, и Тагат кивнул.
- Да. Там караулят ребята. Надеюсь, этот подонок объявится в течении пары дней и подпишет смертный приговор Гауку. Парням холодно таскаться по степи ночами, а у нас с Тасыдом есть парочка вопросов к узкоглазому. - Тагат прислонил пальцы к уголкам глаз и потянул их к вискам, отчего они стали ещё уже, и Руан рассмеялся. - У меня есть подозрения, кто за ним стоит, но я пока не уверен.
- У меня тоже.
- Скажи это, союзник.
- Я подозреваю, что это Вайшо. - Руан натянул шапку поглубже. - Думаю, он подсаживает блох на собаку, чтобы скулила погромче и чесалась почаще, вынуждая хозяина действовать.
Тагат кивнул.
- А уж как он ратовал за восстановление порядка… Лысруух! Одной рукой вредил, другой - обережные знаки чертил… Но у нас нет доказательств. Мы не можем просто так лишить головы посланника Фадо, - сказал он, сжимая в руках поводья. - Даже посадить под замок якобы для безопасности, как Свайра, потому что Вайшо никто не угрожает. Он льстил буквально всем… И у него достаточно людей, чтобы донести искажённые сведения до Атэ, который может… Обидеться.
- Он и обидится. Вернее, не он, а сторонники Вайшо в Фадо. Орт не пойдёт на ссору, особенно, когда узнает причину, в этом ты можешь быть уверен.
- Сначала мы должны узнать точно. - Тагат сосредоточенно щурился. - Всегда остаётся небольшая вероятность ошибки. Аслэг приучил меня действовать согласно правилу - не отнимать жизнь, пока не убедишься, что перед тобой действительно преступник. Отнять голову - дело пары мгновений, а вот приставить обратно…
Руан покосился на него, потому что Тагат вдруг поджал губы и выпрямился в седле, и тот, заметив взгляд, кривовато улыбнулся и махнул рукой.
- Что будем делать с сопливым любителем дурмана? - спросил Руан, когда они подъехали к воротам города и спешились. - Аслэг отдал распоряжения на этот счёт?
- Ул-хасу сейчас не до этого. Он не отдал распоряжений даже насчёт Саурта, этого лекаря. Я сам приглядываю за ним. Ты понимаешь, сейчас досточтимый занят другим. Думаю, нужно дождаться, пока ушибы сопляка ещё немного заживут, и потом перевести в один из подвалов воинского двора. Он не преступник, чтобы судить его или казнить. Его нужно будет вернуть родным, когда они приедут весной. То, что он продал жену - отвратительный поступок, но это не преступление. Думаю, Ул-хас займётся и законами, когда приведёт в порядок дела.
- До знакомства с господином Аслэгом я считал его гораздо более воинственным и вздорным.
- О. Так можно сказать скорее о Наде и Бакане. Ул-хас склонен больше к размышлениям. Они с госпожой Камайей удивительная пара. Стоит им оказаться вместе, как… - Не находя слов, он помахал руками в воздухе, и Руан кивнул. - С ней он будто оживает. После потери Халар он закрыл комнату, в которой жил раньше, и мне иногда всерьёз казалось, будто он оставил там значительную часть себя. Я сильно удивился, когда вернулся в этот раз.
- Кам тоже была другой. - Руан вздохнул. - То, что ты показал руками… Они были на грани того, чтобы уничтожить друг друга. Тебе может казаться странным, что я скажу, но… Гатэ будто принесла себя в жертву.
Он закрыл глаза. Три эным-дада вокруг топчана, Аслэг за спиной, потемневшее золото во взгляде Аулун. «Господин Бутрым подавился куском баранины. Я не вижу признаков того, что его кончина была насильственной». Алое платье Гатэ, золотые серьги в её ушах, сияющие браслеты, роскошные чёрные косы с седыми прядями. Она нарядилась и распорядилась проводить её к мужу, и то, что произошло за закрытыми дверями, останется её тайной.
- Некоторым тайнам суждено остаться нераскрытыми, - сказал Тагат, будто прочитав его мысли. - Ладно. Благословит Отец Тан Дан твой день. Мой тоже ещё не закончен.
40. Алай.Скорее!
Харан спал. Алай слегка поёрзала, выбираясь из его объятий, но он сморщился во сне и стиснул её ещё крепче. Сдавленный писк сам собой вырвался из груди. Ох, Мать Даыл, помоги…
Снаружи слышалась брань. Бун отчитывал Ермоса за храп, потом вскрикнул «Отстань, баран», и брань прекратилась. Харан наконец повернулся на бок, слегка ослабляя хватку. Алай быстро откатилась, села и размяла затёкшие конечности.
Он сонно пошарил рядом с собой, но руки обмякли, а дыхание выровнялось. Алай немного постояла, с умилением глядя на спящего мужа, потом решительно натянула шерстяные нижние штаны и гладкие верхние, сунула ноги в меховые сапожки и накинула тёплый халат.
Бун держался за левое плечо и угрюмо поглядывал на Ермоса. Алай сначала хотела отчитать их, как учил Руан, но парни были слишком похожи на двух подравшихся птичек пасси. Ей стало смешно, и браниться расхотелось. Разведя поярче огонь в очаге, она подогрела оол и остатки ужина, позвала парней и позавтракала с ними. Потом запарила кашу, чтобы Аулун, проснувшись, не тратила на неё
