куда я ее привел. Я пока оставил ее стоять там, потому что нужно было срочно найти вещи, в которые промокшая и продрогшая Элли смогла бы переодеться.
— Все так говорят, — хмыкнул я на ее замечание, но комментировать дальше не стал. — Не хочешь принять ванну? Тебе нужно согреться и расслабиться. А я пока закажу что-нибудь нам на ужин.
— Ты не готовишь дома? — вопрос прозвучал отстраненно, но появившийся интерес, хоть такой, меня порадовал.
— Нет, — я хмыкнул. — Кухня — это не мое. Есть куча более полезных и интересных дел, на которые я могу потратить свое время.
Элли ничего не ответила, и мне пришлось повторить свое предложение.
— Так что насчет ванной?
— Она запирается?
Я отвернулся от шкафа, в котором рылся последние несколько минут, и удивленно посмотрел на Элли. Такая мокрая, несчастная, стоит в центре гостиной, там же, где я ее и оставил, все так же обнимая себя руками, и меня вдруг снова прошило желание. Захотелось утешать ее долго и нежно. Так я тоже умел, но практиковал редко, предпочитая напор и жесткий контроль. А с ней вот захотелось чего-то другого. Я тряхнул головой, отгоняя ненужные фантазии, и ответил:
— Элли, еще раз. Я не собираюсь делать ничего против твоего желания. И сейчас я хотел бы одного: чтобы ты расслабилась, согрелась и получила удовольствие в горячей воде. И да, ванная запирается.
— Я понимаю, — вдруг с горечью проговорила она, — тебе в твоем театре не нужна актриса в расстроенных чувствах.
Я выдохнул, сдерживая раздражение. Сколько она еще будет ставить между нами эти границы? Давно пора понять, что она для меня не просто актриса, а женщина, которую я хочу.
— И это тоже, — ответил я жестко, отсекая продолжение разговора на эту тему.
Я вручил Элли свои домашние брюки, которые можно было затянуть на поясе завязками, футболку и махровый халат. Пусть лучше закутается хорошенько, чтобы ее соблазнительные части тела не маячили у меня перед глазами.
— Ты прав, мне нужно согреться, — проговорила Элли, прижав к груди ворох моей одежды.
Я отвел ее в ванную, включил воду, которая начала наполнять джакузи, показал, где полотенца, фен и шампуни, после чего ушел. Когда услышал щелчок закрываемой изнутри двери, только усмехнулся. О да, она мне не доверяет. И, наверно, это правильно, потому что мысли мои, в отличие от поступков, не настолько благородны. И да, первый раз в джакузи девушка будет одна, без меня.
Пока моя гостья принимала ванну, я заказал еду в ресторане рядом с домом, так что когда Элли вышла, курьер уже успел принести заказ, а я сервировать ужин.
Моя одежда смотрелась на ней забавно, и хоть Элли была достаточно высокой, мои брюки все равно были длинными, и ей пришлось подвернуть их снизу. Футболка вообще болталась на ней мешком, но острые вершинки отчетливо просвечивали через ткань. Красивое зрелище.
— Ужин накрыт. Прошу, — воспроизвел я приглашающий жест лакея. — Сегодня у нас традиционная японская кухня, поэтому есть будем сидя на полу за этим очаровательным японским столиком.
Я не стал включать свет, только зажег кухонную подсветку, и дополнил свечами-таблетками на столике. Получилось очень мило и романтично, так что я надеялся, что Элли оценит и сможет расслабиться в такой непринужденной атмосфере.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я, внимательно глядя на Элли, когда мы расположились у стола.
— Мне уже лучше. Эдик просто меня напугал, но ничего, я переживу. Главное, чтобы у этой истории не было последствий.
— О чем ты? — нахмурился я.
— Ну… ты его побил, и он может заявить на тебя в полицию. А еще у тебя теперь нет режиссера, и спектакль ставить некому. Прости, это все из-за меня. Мне так неловко…
Я решительно перебил Элли.
— Ты его что, провоцировала? Сама к нему лезла? — жестко спросил я.
— Нет! Конечно нет! — тут же вскинулась она, даже голос зазвенел от этого обвинения.
— Тогда почему ты себя винишь? — тем же тоном спросил я. Впрочем, в ответе я не нуждался и продолжил. — Мне не нужен в моем театре человек, способный на изнасилование. К тому же, ты слышала, какого он мнения обо мне, так что удар в спину мне все равно был обеспечен. И с чего ты взяла, что спектакль некому ставить? Я прекрасно справлюсь с этим, тем более что постановка почти готова. Только тебя подтянуть осталось.
Она посмотрела на меня внимательно.
— Это хорошо. С тобой мне легче, чем с ним. Но как же полиция?
Я совсем развеселился.
— Во-первых, он не докажет. Во-вторых, за простой мордобой максимум можно на сутки загреметь, и то если бы с поличным поймали. Ну а в-третьих, это ему нужно меня опасаться. Потому что я не оставлю его в покое.
Я протянул Элли бокал белого вина, она отпила глоток.
— Расскажи-ка мне лучше, что за новости я сегодня услышал от тебя, — приступил я к допросу. Надо немного взбодрить Элли, чтобы побыстрее вывести на эмоции. К тому же, мне была нужна полная картина событий.
— Он лез ко мне чуть ли не с первого дня. То по заднице шлепнет, то ущипнет, по в углу попытается зажать. И всякие пошлости мне то дело говорил, меня аж тошнило от этого. А скоро стал в открытую предлагать мне секс. Сначала просто намекал, потом угрожать стал, что вышвырнет из театра. Потому что я бездарность, и он готов меня тут держать только если я буду его удовлетворять, а ты — его друг и точно послушаешься.
— Прелестно, — зло проговорил я. — У меня за спиной угрожают моему сотруднику, домогаются, шантажируют, причем используя мое имя, а сотрудник не может просто открыть рот и рассказать об этом своему руководству.
Я снова начал закипать. Но уже не из-за Эдика, а из-за Элины, которая лучше будет терпеть домогательства, чем придет ко мне и попросит помощи. Выходит, я для нее хуже Эдика?
— Он твой друг, твоя правая рука, вы с ним давно работаете, и знакомы тоже давно. Ты бы мне не поверил, — продолжала она оправдываться. — И найти актрису проще, чем хорошего проверенного режиссера.
— Детка, ты что-то путаешь, — зло сощурил я глаза, намеренно опошляя свою речь грубым обращением. — Моя правая рука и друг — это Марат. Эдик же — просто мой работник и, как я считал хороший постановщик для моего спектакля. Только вот я лучше останусь без режиссера, чем потеряю актрису, которая мне сейчас нужнее. Если ты помнишь, я сам тебя выбрал, и мне казалось, что ты поняла, насколько важна
