и ощутил кислотный привкус. Яд Салтара.
Но где же Цзянь? Аннев старался выследить и его, но едва уловимый запах некроманта постоянно от него ускользал.
«Он все предвидел и не посчитал нужным нас предупредить… или он просто предатель?»
Тут Аннев застыл как вкопанный: темнота запульсировала, выдавая биение сердца громадного холоднокровного существа. Оно кралось по одной из улочек, очевидно намереваясь застать Аннева врасплох. Первой мыслью юноши было бежать очертя голову, но он не двинулся с места. Как бы быстро Аннев ни бежал, ящер все равно найдет его – выследит по запаху, как он сам только что выследил своих друзей.
Аннев положил руку на меч, висящий на поясе. Нестерпимо хотелось отцепить Зуболом, висящий на спине, но вместо этого он сосредоточил внимание на кольцах. Позволив медному обострить свои чувства до предела, Аннев прикоснулся сознанием к магии кольца с кодаворой. Он понятия не имел, что следует делать, поэтому просто расслабился и представил себе, как ящер крадется во тьме… обходит его с фланга… а потом делает невероятный прыжок и летит на него, целясь в голову мощными ногами…
Миг – и картина, нарисованная в его воображении, стала реальностью! Кеокум выпрыгнул из темноты, и Аннев развернулся ему навстречу с мечом в руке. Закрыв глаза, юноша призвал магию Возмездия, и клинок вспыхнул бело-желтым пламенем. Салтар распахнул пасть и зашипел, прикрывая глаза руками, а Аннев отскочил в сторону и рубанул тварь по бедру. Посыпались искры. Пылающее лезвие разрубило черные пластины чешуи и вошло глубоко в плоть. Ящер взвыл, потерял ориентацию и врезался в стену.
Аннев молниеносно развернулся. Держа меч перед собой, он распалил огонь еще сильнее и, когда цвет пламени сменился с желтого на голубой, ринулся на поверженного сианара. Однако проткнуть врага ему не удалось. Салтар одной рукой ударил по мечу, отведя удар, а вторую выбросил вперед, намереваясь вцепиться Анневу в грудь. Аннев попытался схватить его за предплечье своей золотой рукой, чтобы раздробить ему кости – как он раздробил голень работорговцу в «Бездонном кубке», – но Салтар оказался чересчур проворен. Длинный хвост обвился вокруг лодыжки Аннева и тот рухнул на землю, почувствовав, как острые зубы впились ему в плечо.
Аннев закричал. Хотя зубы не смогли прокусить плащ из драконьей кожи, но давление челюстей вызвало чудовищную боль. Аннев замахнулся и впечатал левый кулак в голову ящера. Удар оказался такой силы, что Салтар отлетел назад, а в плаще осталось несколько зубов ящера.
Оба тут же вскочили на ноги. Салтар выпрямился во весь гигантский рост и зашипел. Аннев в ответ поднял пылающий меч, одновременно прикрываясь, как щитом, золотой рукой. Ящер смерил оценивающим взглядом оба артефакта и отступил назад.
– Зачем нам дратьсся? – невнятно проговорил он. – Идем ссо мной. Броссь друзей, броссь жретсса-лжетсса.
– Кажется, мы это уже проходили, – ответил Аннев, внимательно следя за мотающимся туда-сюда хвостом. – Никуда я с тобой не пойду и друзей не брошу.
– Но ты уже их броссил, Избранный. Они мертвы – или скоро умрут. Так осставь их и пойдем ссо мной.
– Куда?
Аннев замер, пытаясь предугадать следующее действие ящера. Пасть кеокума расползлась в жуткой ухмылке.
– Поссмотрим.
– На что «поссмотрим»?
– Ссможет ли Дортафола заплатить сстолько, ссколько проссит ссемейсство Рокасс.
И ящер, размахивая хвостом, выпрыгнул вперед. Когтистые лапы рассекли воздух, угрожая разорвать Аннева на куски. Левой рукой Аннев парировал атаку, а правой со всей силы рубанул по хвосту. Клинок, пылающий голубоватым огнем, с шипением прошел сквозь плоть ящера, отрубив хвост почти целиком. Ящер успел полоснуть Аннева по горлу когтями, а потом отпрянул, сделал несколько нетвердых шагов назад и оказался под навесом. Превозмогая жгучую боль, Аннев ударил по навесу мечом. Тяжелая ткань обрушилась монстру на голову, и, пока он под ней барахтался, Аннев снова нанес удар – и отсек ящеру руку.
Салтар с диким воем вспрыгнул на крышу мастерской и стряхнул с себя окровавленный холст. Аннев приготовился отразить новую атаку, но тут услышал удаляющийся грохот, а запах холодной крови и кисловатого яда начал слабеть. Ящер сбежал.
Глава 27
Алая пелена перед глазами Аннева колыхалась и пульсировала. Он сунул меч в ножны и прижал руку к ранам на шее, чувствуя, как кровь струится между пальцами.
Кеос, еще немного – и он истечет кровью до смерти.
«Бинты из рубахи восстановления, – внезапно вспомнил он. – Я ведь взял их с собой…»
Неуклюже орудуя золотой рукой, он вытащил из кармана плаща бездонный мешок, сунул в него массивную кисть и вскоре нащупал полосы тонкой ткани. Аккуратно ухватив одну большим и указательным пальцем, Аннев извлек ее из мешка и облегченно выдохнул.
Слава богам!
Аннев обессиленно привалился к стене мастерской. Голова у него оставалась ясной, но своего тела он почти не чувствовал, как будто парил за его пределами. Мучительно медленно он обмотал шею бинтом и крепко затянул.
В тот же миг он почувствовал, как тело наполняется энергией и теплом. Малиновая завеса перед глазами начала истончаться и вскоре исчезла вовсе, и Пепельный квартал вновь предстал перед Анневом в прозрачной красноватой дымке.
Аннев сделал десять медленных вдохов… Он был жив. Салтар сбежал, но он-то жив! Дыхание стало ровным, сердце забилось быстрее.
«Титус и Терин… они ведь направляются прямиком в ловушку работорговца!»
Аннев сосредоточился на магии медного кольца, пытаясь отыскать следы друзей. Есть. Они обнаружились в нескольких кварталах к северо-западу от него. Аннев вскочил на ноги и бросился в том направлении. Он несся по улицам, как стрела, выпущенная из лука, но дыхание почему-то оставалось спокойным и ровным.
«Это из-за рубахи, – осенило его. В памяти тут же всплыла его битва с феурогами в Шаенбалу. – Она ведь не только быстро исцеляет раны, но и усиливает выносливость! Надо же, совсем забыл».
И, решив не снимать с шеи чудодейственную повязку, припустил еще быстрее. Через считаные секунды он уже оказался на Костяном дворе. Смрад здесь стоял такой густой, что глаза слезились и тошнота подкатывала к горлу. Людей почти не было – Аннев различил во тьме лишь нескольких человек, притаившихся в темноте. Свернув в сторону от них, он стремглав кинулся в самое сердце Двора, куда вели следы друзей.
Минуту спустя юноша стоял у громадного амбара, сплошь исписанного символами, которые он не узнал. У главного входа возвышалась гора костей. Вперемешку со старыми, уже выбеленными солнцем лежали и совсем свежие, на которых даже кровь еще не высохла. Стараясь не думать о том, что, возможно, еще пару часов назад обладатели этих костей были живы, Аннев
