чтобы одновременно подобраться к охранникам и убрать их по двое без лишней возни.
– Мы ведь уже все сказали, – доносился из глубины амбара дрожащий голос Титуса. – Мы всего лишь сопровождали Цзяня, чтобы он мог войти в город! Он искал Содью Рокас – он и те илюмиты, которых мы встретили в Баноке, но зачем – нам не сказали. Прошу, поверьте! Мы и правда ничего не знаем!
– О, я вам верю, – ответил Элар, поигрывая свисавшей из носа цепью. – С чего бы вам лгать мне, правда?
– Мы не лжем! – крикнул Терин, по лицу которого струились слезы.
– Не лжем! – тоненько подхватил Титус.
Элар, водивший острием сабли Терину по груди, оскалился и резким взмахом отсек Терину левый сосок. Терин издал душераздирающий вопль.
– Ну почему? – зарыдал Титус. – Зачем вы над ним издеваетесь?
– Затем что боль – превосходный стимул. – Элар вытер окровавленную саблю о тунику Титуса. – Затем что ваш друг Шраон Ченг унизил меня на глазах у всей Лукуры. А еще… – Он сунул саблю в ножны и взял из рук солдата, державшего факел, раскаленное клеймо. – Затем что это в моей власти.
И с этими словами прижал клеймо к груди Терина. Терин закричал. У него подогнулись колени, и он рухнул бы на пол, но солдаты схватили его за руки, связанные до локтей, и подняли их у него над головой, заставляя встать прямо.
Аннева затрясло от ярости. В два счета преодолев расстояние, отделявшее его от стражника, он остановился за его спиной и приготовился атаковать. В этот же момент Фин подскочил к своей жертве, перерезал ей горло и успел выхватить факел из руки иннистиульца, прежде чем тот мешком повалился на пол.
Аннев одним взмахом меча снес охраннику голову и вырвал у него факел. Можно было бы избежать шума, вонзив ему кинжал под ребра – как учили Дюварек с Эдрой, – но Аннев, ослепленный гневом, напрочь забыл об осторожности. Хвала богам, стук покатившейся по деревянным доскам головы и фырканье крови, бьющей фонтаном из артерий, никто не услышал – они потонули в криках Титуса и Терина.
Аннев направился в угол амбара и вставил факел в глазницу одного из ощерившихся черепов, валявшихся на полу. Потом вновь нырнул в темноту, незаметно проскользнул мимо охранника и замер в нескольких шагах от него. Фин на своей стороне амбара проделал то же самое. Теперь оставалось лишь немного подождать.
– Кеос меня подери! – рявкнул один из стражников. – Мик! Эй, Мик! Ты зачем факел потушил? Или это ты, Райлс?
– Нет, не я, – тут же откликнулся второй караульный, названный Райлсом, и помахал факелом. – Что-то я и Холлета не вижу.
– Какого дьявола вы там делаете? – проорал Элар. – Нашли время дурью маяться!
Не дождавшись ответа, он всучил клеймо солдату с факелом и приказал группе стражников разузнать, в чем дело. Аннев напрягся: он рассчитывал, что Элар отправит на разведку больше народа.
«Осталось двенадцать, – лихорадочно думал он. – Даже вдвоем с Фином нам вряд ли удастся их одолеть».
Аннев попытался представить себе дальнейшее развитие событий, но картина, возникшая в воображении, вовсе не обнадеживала: Элар приближается к Титусу с Терином, взмахивает саблей… смотреть дальше не имело смысла. Что ж, остается одно: ударить прямо сейчас, пока враги ни о чем не подозревают, и уповать на то, что Фин прикроет.
Аннев разбежался, высоко подпрыгнул и приземлился внутри круга, выложенного мертвецами. В ту же секунду раздались крики – стражники обнаружили убитых караульщиков. Элар подскочил к Титусу и замахнулся, намереваясь снести ему голову. Аннев увернулся от кинувшегося на него иннистиульца и рубанул фламбергом по занесенной сабле работорговца. Элар зашипел, как змея, а потом завопил:
– Вот он! Схватить его! Не сможете взять живым – убейте!
Двенадцать иннистиульцев разом обернулись к Анневу, но тут в их толпу сзади врезался Фин. Двое рухнули тут же, сраженные ударом фальшиона и кинжала в шею. Солдаты, державшие Терина, схватились за сабли и ринулись в гущу драки, но Аннев не зевал: ударив одного Зуболомом в лицо, он развернулся ко второму и рубанул ему по глазам клинком, пламя которого уже сменилось с призрачного на ярко-белое. Солдат повалился на спину, а Аннев уже дрался с третьим – тем самым, что держал раскаленное клеймо. Иннистиулец ударил саблей, целясь Анневу в лицо, но клинок застрял между шипами Зуболома, которым Аннев успел прикрыться. Аннев резко повернул щит, переломил саблю надвое – и в следующий миг взвыл от боли: солдат ткнул его в ребра раскаленным железным прутом с клеймом работорговца. Тут подоспел Терин: он вонзил саблю солдату в шею, потом рубанул его по спине, и тот рухнул на стену из мертвецов.
Иннистиулец, которого Аннев оглушил ударом щита, поднялся на колени и взмахнул саблей, целясь Анневу по ногам. Но тот почувствовал грозящую опасность и вовремя увернулся, на ходу всадив шипы Зуболома в грудь еще одному солдату, а Титус полоснул первого по горлу своим кинжалом, который забрал у какого-то поверженного иннистиульца.
– Жалкие глупцы! – заорал Элар; воспользовавшись сумятицей, он перелез через стену и теперь стоял за пределами круга вместе с дюжиной солдат. – Лучше бы вам сразу перерезать себе глотки, потому что я и так освежую вас, как свиней! И к Кеосу Тиану с ее ящерицей! Молот и наковальня, взять их!
Солдаты, повинуясь приказу, полезли на стену. Пятеро иннистиульцев, стоявших в круге, принялись медленно наступать на мальчишек.
«Проклятье», – чертыхнулся про себя Аннев. Ребра у него горели огнем. Терин, которому пришлось и того хуже, с трудом держался на ногах. Аннев судорожно перебирал сценарии, возникающие в его воображении, но среди них не нашлось ни одного, сулившего спасение ему и его друзьям. Это был конец.
«Вовсе нет! – мелькнула вдруг в сознании отчаянная мысль. – Есть еще один выход!»
Тут же его посетило новое видение: он сжимает в кулак левую руку, и сквозь дымящуюся толстую перчатку прорываются языки пламени. Иннистиульцы стоят, остолбенело взирая на свою погибель. Личико Титуса озарено надеждой, Терин с Фином пятятся. Огненный шар разрастается, накрывает всех четверых… Титус в мгновение ока сгорает, кричит Терин… Элар дает команду своим людям атаковать – и весь мир тонет в огне…
…Все закончилось. Пепельный квартал выжжен дотла. Никого не осталось в живых, один лишь Аннев стоит посреди пепелища… Вот какой сценарий припасло им кольцо напоследок.
По лицу Аннева заструились слезы. Безнадежно. Но он все равно попытается. Возможно, на сей раз ему удастся взять под контроль чудовищную силу артефакта. Он сосредоточился на раздирающих его эмоциях и направил
