— Компьютер! Мы можем посмотреть, что творится за бортом, не выходя из корабля?
— Ответ утвердительный, капитан, включаю систему внешнего визуального наблюдения.
До этого мертвые и темные экраны в рубке ожили, отразив разыгрывающуюся перед кораблем катастрофу. Не то чтобы я уж совсем любил кочевников, но то, что отразили камеры наблюдения, не укладывалось ни в какие рамки.
В городок, прибежище и святая святых степного народа, на полном ходу ворвалось четыре здоровенных черных джипа. Выбрасывая из-под колес фонтаны пыли и гравия, они пронеслись по единственной в городке улице и, скрипя тормозами, остановились.
Лежавшие до этого в наркотическом сне кочевники принялись подниматься, но выскакивающие из автомобилей люди, не давая и малейшего шанса, открыли по лежащим на земле автоматный огонь. Это было даже не нападение, геноцид, страшное кровавое действо, не щадящее никого, кто попадал под прицел. Женщины, дети, старики — автоматчикам было все равно, в кого стрелять. Еще несколько секунд — и все замерло, застыло в немом молчании удивления и шока.
Разделившись на двойки, бойцы разбежались по поселку, очевидно с целью добить раненых или спрятавшихся.
— К нам гости, — хмыкнул я. — Корабль, они могут проникнуть на борт?
— Пришельцы могут представлять опасность для членов экипажа? — меланхолично поинтересовался электронный голос.
— Вероятность этого велика.
— Блокирую входной шлюз, капитан.
Тем временем, дождавшись конца кровавой бойни, из салона последнего внедорожника выбрался высокий худой старик в полевом камуфляже и размашистой походкой направился в нашу сторону.
— Ну кто бы мог подумать, — покачал головой Амир. — Сам старик пожаловал наконец, чтобы собрать все ему причитающееся. Интересно, что же он до этого так медлил?
— Компьютер, — я сморщился как от зубной боли, наблюдая, как площадка перед челноком медленно, но верно приобретает бурый цвет, — я могу разговаривать с теми, кто за бортом, не покидая рубки?
— Ответ утвердительный, включаю громкую связь.
— Здравствуйте, Семен Петрович.
Дождавшись когда автоматчики закончат зачищать территорию, Подольских наконец выбрался из автомобиля. Забитые пылью фильтры кондиционера не позволяли тому работать на полную мощность, и в салоне было невыносимо душно. Позволить же себе выбраться на свежий воздух старик попросту не мог. Бронированные стекла и толстые борта внедорожника отлично защищали главного негоцианта от варварских стрел и случайной пули, так что с временными неудобствами волей-неволей приходилось мириться.
— Шеф, — отозвалась рация на сиденье. — Сектор свободен. Можете выходить.
С облегчением потянув за ручку, Семен Петрович толкнул тяжелую бронированную дверь и подставил лицо под потоки свежего воздуха. Несколько недель, уделенные самому значимому и прибыльному мероприятию в жизни бизнесмена были чередой сплошных неудач. Сначала появились перебои с поставкой продовольствия на прибрежную базу, и сколько ни старались поставщики, телеги с провизией все чаще задерживались в пути. Затем, один за другим, начали пропадать его агенты при дворе Его Величества. Во всяком случае, донесения от них прекращались, а о местонахождении того или иного придворного никому известно не было. Одним из самых ощутимых ударов была отставка командира гарнизона, что осуществлял пропуск и переброску иноземных товаров на этой планете. Именно в этот момент старый лис окончательно убедился в том, что под него копают, и копают по-крупному.
Впрочем, Семен Петрович не унывал. Зачастую, ведя двойную, а иногда и тройную игру, получая от неведомого соперника град пощечин, Подольских даже преисполнялся уважения к неизвестному. Признавал его ум, талант, дальновидность и тонкость ходов.
На потери в торговом бизнесе старик старался не обращать внимания. Ведь, в конце концов, не за торговлей он лез к черту в петлю, трясся в ветхих колясках по ухабам и лебезил перед нынешним правительством. Цель, к которой он продирался, обходя все барьеры и заслоны, подкупая, запугивая, лишая жизни, начала приближаться. Пользуясь официальной королевской грамотой, он без особого труда смог позволить поставить на планету гору глубоководного оборудования и привлечь к работам лучших земных специалистов. Наконец настал тот день, когда первый глубоководный батискаф был спущен на воду, и команда вычислила и дала координаты мирно покоящегося на дне корабля.
Усевшись в шезлонг на песчаном берегу, главный негоциант отхлебывал пиво из стакана и с умилением наблюдал, как суетящиеся на верфях рабочие опускают в спокойные воды океана маленькую подводную лодку с экипажем из четырех человек. Настал момент его триумфа. Сколько сил, нервов и средств было потрачено! Через сколько судеб и жизней пришлось перейти, но оно того стоило. Несметные сокровища, знания предков, мирно покоящиеся на дне океана, вот-вот должны были попасть к нему в руки. Только сомкни пальцы — и все, весь мир твой.
— Оборудование спущено, господин Подольских, — оживилась лежащая на коленях рация.
Семен Петрович мечтательно улыбнулся.
— Начинайте спуск.
С самого начала все происходило без сучка и задоринки. Батискаф планомерно опускался все ниже и ниже, пока, наконец, в поле зрения камер не показался грандиозный по размерам борт «Новой Гвинеи». Первые тревожные сигналы пошли через час после начала погружения.
— База, я батискаф. Наблюдаю значительные повреждения корпуса.
Поднеся рацию к лицу, старик уверенно кивнул.
— Все нормально, батискаф, продолжайте погружение.
— Есть продолжить погружение.
Несколько минут с морского дна не поступало ни одного доклада. Потянулись томительные минуты ожидания.
— База, я батискаф. По внутреннему каналу на нас вышла система защиты корабля.
— Что они хотят, батискаф?
— Требуют ответить на пароль свой-чужой.
— К черту эту электронную коробку!
— База, в случае отказа от подтверждения система защиты обещает атаковать корабль каким-то промышленным лазером.
— Бред какой-то.
Старик в сердцах ударил себя ладонью по худой коленке.
— Вы можете убедить систему пропустить вас к кораблю?
— Пытаемся, база. Судя по всему, система полностью автоматическая, так что уболтать её не получится.
Поставив на раскладной столик недопитое пиво, Подольских принялся нервно расхаживать по песку. Все идет не так, все. Поставки, перебои с продовольствием, исчезновение агентов. Не ровен час, и на Земле начнутся неприятности. Да они уже начались. Внеплановая проверка генерального штаба, несогласованная и неконтролируемая, должна была нагрянуть на базу в любую минуту, а купленные офицеры армии и спецслужб только разводили руками. Не знаем, не причастны, не в курсе.
Кто-то из бесчисленной свиты Подольских тихо встал около шезлонга.
— Семен Петрович, к вам два посыльных.
Старик обернулся и мутным взглядом оглядел невзрачную фигуру подручного.
— От кого?
— Один от Дмитрия Сбирского, второй от агента при дворе.
— Возьмите бумаги, посыльных взашей.
— Уже сделано, господин Подольских.
Буквально вырвав из рук говорившего два тонких конверта, главный негоциант рухнул в шезлонг.
— База, — вновь оживилась рация, — это батискаф. Система защиты вынесла предупреждение и требует удалиться от обшивки корабля на расстояние более трехсот метров. В случае неповиновения обещают открыть огонь.
— Так убирайтесь оттуда, чертовы идиоты, — взвизгнул миллиардер. — Оборудование, что вы используете, стоит порядка пятисот миллионов евро. За каждую царапину мне ответите, за каждый скол!
— Принято, база, — бесстрастно поделилась рация. — Приступаем к подъему.
Два серых невзрачных конверта тихо лежали на худых бледных ногах старика. Первый был от его личного представителя, Дмитрия, занимавшегося вопросами поставок и заключением новых контрактов. Второй же от самого верного и тайного агента, втершегося в доверие Его Величества. И тот и другой явно не предвещали ничего хорошего.
«Приношу свои глубокие извинения, — гласила первая записка, — что не могу лично поприветствовать Вас и восхититься новыми успехами. Задержавшись в пути из-за разыгравшейся непогоды, мною было принято решение пойти восточным трактом, за что я, к великому моему сожалению, и поплатился. Попав в вероломную засаду, я получил тяжелое ранение и вынужден свернуть с полдороги и отбыть в столицу на лечение. С уважением. Сбирский».
Скомкав белый лист в маленький комок, Подольских отшвырнул письмо за спину и дрожащими пальцами вскрыл второе послание.
«Спешу довести до сведения главного негоцианта, что это мое последнее донесение. Тайная стража короля все сильнее сжимает кольцо. Полевые агенты исчезают, а на большинстве явочных квартир я обнаруживаю засаду. С Вами было приятно работать, Подольских, но личное благополучие дороже любого количества золота.
