в подпалинах, лицо в пятнах сажи, блестящие азартом усталые глаза взрослого.
Клинок скьявоны украсила пара зазубрин, появившихся после яростной рукопашной на главной лестнице в дом.
– Паритет, господа. Ваши благородные порывы приведут к тому, что здесь погибнут не причастные ни к чему японские школьницы, – отозвалась Александра, поправляя причёску и критически осматривая винчестер. – Бросьте жребий, в конце концов. Не ведите себя как подростки. Мой муж уже счёл бы ваш долг дружбы выполненным. Довольно манер и соблюдения правил!
– А у вас нет сестры? – задумчиво поинтересовался Хельги Войтов, в продолжение всего разговора стоявший в дверном проёме. Он уже долгое время с неподдельным интересом присматривался к Александре.
– Она не оставит тебе ни малейшего шанса. И это притом, что ей всего четырнадцать, – с прикрытой насмешкой отозвалась Алекса.
– О, такую девушку я даже готов ждать!
– Подбери слюни, варяг, – иронично протянул Алексей. – Никакого жребия. Девочек проводят Кнут и Свенельд. Как только они выберутся из оцепления, их уже никто не тронет. Харальдсонов многие знают в лицо: местные связи рода насчитывают сотни лет. Кто за? Принято единогласно!
Хельги неодобрительно покачал головой, но признал логику старосты. Как и Калашников, вяло изобразивший поднятую вверх руку. Переглянувшиеся между собой Харальдсоны помрачнели, но возражать не стали.
Стены первого этажа задрожали: очереди тяжёлых пулемётов крошили кирпичную кладку весьма неохотно. С потолка посыпалась пыль. Там взорвались сразу две мины.
– Пойдём постреляем, господа? – спросила Алекса, передёрнув рычаг винчестера и подкрутив оптику на прицеле.
– Мне нужен второй номер. Хочу пощекотать нервы тактам противника, – тут же встрепенулся Дима.
– Савву возьми. И шуруйте куда-нибудь отсюда через задний двор. По широкой дуге, – вновь надавил Соколов, намекая на лидерство.
– Разбирайтесь. Чувствую, нам всем найдётся по цели. – Усмехнувшись мальчишеству кадетов, Александра пересекла кухню, осушила чашку остывшего кофе и помахала собравшимся рукой: – Увидимся, господа.
– Железная женщина, – восхищённо прошептал Хельги, стряхивая с себя её очарование. – А с сестрой надо познакомиться! Нельзя упускать такой шанс!
«Мистический доспех» рыжего изредка вспыхивал, останавливая шальные пули вражеских стрелков. Один раз он погасил клубок плазмы размером с мужской кулак, и Алексей успел немного понервничать, пока самолично не пробил шлем «тяжа» насквозь. Ходить в рукопашную будущих офицеров учили на совесть. Пластая всё вокруг лёгким мечом, легко увлечься, особенно если делаешь это с эффективностью и лёгкостью плазменного резака.
Прорвавшись сквозь один отряд наёмников врага, Алексей лоб в лоб столкнулся с весьма неудобным противником. Им стал Учитель стихии Света. Светящиеся золотом тонкие цепи как будто возникали из воздуха и захлёстывали руки и ноги парня, медленно прожигая «мистическую броню» и лишая его значительной части подвижности.
Перерубив пару цепей, Соколов обнаружил, что не успевает: рассечённые золотые звенья почти сразу срастались, а из земли во множестве выстреливали новые. Управляющий техникой мужчина в потрёпанной форме пехотного майора РИ держался уверенно. На его стороне были сила и опыт.
Воткнув скьявону в землю, Лёха рухнул на колени. Меч засветился от пропущенной через него маны – маг не погнушался достать козырь. Цепи лопнули разом, в одно мгновение превращаясь в золотую пыль. Тонкий рубиновый луч, прилетевший со стороны особняка, угодил точно в лоб вражеского Учителя. Мужчина пошатнулся, сделал шаг назад и угодил под летящую следом сеть, свитую из тонких кроваво-алых линий. Врезавшись в защиту «светлого», сеть мягко оплела его со всех сторон, заключив в медленно сжимающиеся объятия.
Соколов мельком отметил всё это во время выпада: магия размазала его в пространстве и собрала прямиком перед врагом. Звенящий от магии клинок уверенным квартом пронзил пехотный мундир Учителя в области сердца.
– Благодарю, Александра, – шепнул Лёха в гарнитуру, проворачивая клинок и не давая трупу упасть с меча. Прикрывшись им от огненного шара с позиций врага, он повинился: – Увлёкся.
– К тебе уже идут четверо моих. Надо сожрать всех, кто во дворе.
– Боюсь, что могу задержаться, – прохрипел Алексей, удерживая созданный за секунду «стихийный щит».
Руническая печать диаметром пять метров качественно остановила массированный автоматный залп десятка «тяжей» в лёгких МПД. Следом за ними маячили силуэты сотен пехотинцев в камуфлированной броне. Попадались даже персонажи с пустынной окраской.
Крысы скупили всех, кого смогли, и перетряхнули собственные ряды. Не меньше двух сотен бойцов составляли костяк сил «Профсоюза докеров». Многих вербовали ратовать за коммунизм ещё в армии, где разница в сословиях проявлялась довольно остро. Так что спецов у «Профсоюза» хватало.
Алексей не знал, что за шашни были у Леона с коммунистами. И был категорически не рад результату.
– Они пошли на штурм. У вас три минуты на подготовку. Не меньше трёх с половиной сотен «тяжей», – шустро оттарабанил Лёха, вращением меча проделывая отработанные манипуляции. – Принял бой!
Печать видоизменилась, крутанулась в разные стороны. Фиолетовые светящиеся линии её очертаний вспыхнули мягким свечением.
«Кхм… Надо будет придумать другой активатор», – подумал Соколов. И громко прокричал, делая выпад в сторону звена атакующих:
– Na hren с пляжа!
* * *
– Я не имею возможности вмешаться, Леонард. Есть законы. Право на месть священно, – кратко объяснился князь Морозов во время взлёта.
«Аллигатор» стартовал чуть ли не прыжком, резко взметнувшись высоко в небо, под самые облака.
– Платовых ещё могу понять. Остальным я чем навредил?
Мой вопрос не то чтобы имел какую-то важность, но мне была интересна причина, по которой моих родных пошли убивать.
– Сынишку Обуховых ты чуть не выпотрошил на дуэли за честь своей учительницы. Они сочли, что ты мог обойтись с ним деликатнее, что ты хотел покалечить парнишку. Прилагалось заключение моего эксперта по характеру нанесённых травм. Ты хотел и передумал в последний момент, – охотно отвечал Константин Ильич. – Косвенная вина. Но законы аристо это не волнует. Остальных перечислить? Про коммунистов ты и сам должен был понимать: они не любят хватку чужой руки на своём горле.
– Недовольных крыс оказалось слишком много. В качестве избытка потенциальных предателей, не находите? – поинтересовался я, выстраивая план действий.
Особняк ещё держался. Дом захватывали два раза подряд, но вылазки из подвала через систему тайных ходов вновь очищали комнаты полуразрушенного здания, и замолкшие огневые точки оживали вновь. Кононов прорвался к моим и вновь возглавил свою группу, совершив дерзкую вылазку. Князь описывал обстановку кратко, но ёмко. Там творился сущий ад, и воины объявивших вендетту родов гибли десятками.
Константин Ильич очень высоко отозвался о боевых качествах защитников, даже выразил удивление, что мои женщины уверенно командуют обороной. Но теперь, после вопроса о крысах, он молчал.
Правителей всегда предают. Склонных к этому людей часто держат непозволительно близко. И происходит так, что вассалы идут против своего сюзерена.
