их оказалось недостаточно, чтобы даже просто его задержать. Создавая под собой ступеньки из спрессованного воздуха, Учитель спешно преодолел расстояние до забора, ограждающего поместье рода, и исчез из виду. Его миссия продолжалась…
И вся эта эскапада только сыграла ему на руку. Артур Григорьевич приобрёл железное подтверждение своей роли. Его задача – сплотить вокруг себя вражеское командование. Одарённый ранга Учитель, удар из внутреннего круга… Стихия Воздуха под управлением очень опытного практика позволяла порезвиться вволю.
Мимо него проносились деревья и пустые, заснеженные поля: особняк Хаттори располагался на окраинах аристократического квартала, как и полагалось по-настоящему элитному поместью в пределах черты города. Чем меньше соседей, тем дороже земля.
Учитель скакал по создаваемым ступенькам до тех пор, пока маршрут не завёл его в скопление разукрашенных многоквартирных домов квартала для буржуа средней руки. Затерявшись на улицах, Кононов смог спокойно отдышаться. Он знал: по его следам уже направилась погоня, и придётся как следует попрыгать, чтобы сбить преследователей с толку. Сердце кольнула тревога за свою команду.
– Держитесь, парни. Хан обещал вернуться как можно скорее. А его жёны не станут пытать тех, кто клялся в верности Силой, – пробормотал Артур, оглядевшись и выбирая нужное направление. – Пришло время собрать всех крыс в одном месте!
Топот его шагов эхом отражался от стен узкого переулка между домами, устремляясь в небо. Контрразведчик спешил. Приказ господина должен быть исполнен…
* * *
Как объясняться с тремя сотнями тяжёлых пехотинцев, активно форсирующих реку, я представлял довольно смутно. В груди болезненно заныло. Наёмники клана Луэн в лобовом столкновении способны взять с моих людей неподъёмную кровавую плату за поражение, превратив блистательную викторию в пиррову победу.
Выбор отсутствовал. Долг давил на плечи, вынуждая лихорадочно искать варианты.
Аккуратно уложив тело Иланы на снегоход, я в очередной раз погладил её по щеке.
– Скоро вернусь. Всё будет хорошо. Я же обещал, что буду верным защитником народа э’вьен.
Перед глазами вновь пронеслась череда ярких воспоминаний. Пепелища сожжённых и разграбленных поселений… Скрючившиеся, обгорелые тела э’вьенов, застигнутых китайцами врасплох… Чумазые мордашки детей, оставшихся без семьи…
В тот день, когда я совершил первое воззвание к богине Амэ, не обошлось без небольшого лукавства. Создавая её образ, я неосознанно вносил в него черты той, кого любил всю свою жизнь. Той, кого видел на Дороге Совести.
У богини Амэ было лицо моей мамы. Эта деталь была лично моей. Пожалуй, только она переполняла моё сердце верой в лучшее.
Китайцы видели одинокую фигурку человека, опустившегося на колени. Ощущая на себе десятки взглядов, я молитвенно сложил руки, сосредоточился и призвал Тень. Аспект Света хорош не только в боевых приёмах, но и в создании иллюзий.
Выложившись полностью, я старательно удерживал концентрацию на образе матери. Тёмные вьющиеся волосы, серо-зелёные чарующие глаза, мягкая улыбка полных и мягких губ…
Десятиметровая проекция ослепительно красивой женщины в чёрной как ночь юкате источала волны мягкого жёлтого свечения. Оно расходилось волнами, рассекая всё ещё хмурое небо. Мои губы медленно шевелись, повторяя слова молитвы, обращённой к богине Амэ-но ками.
– Защити своих новых детей. Ничего больше у тебя не прошу.
Силы утекали, но я не имел права сдаваться. Проекция плавно протянула правую руку, обращая её против колонны тяжёлой пехоты. Выставленная ладонь не несла угрозы, лишь предупреждала.
Закрыв глаза, я полностью сосредоточился на манипуляции энергопотоками. Потекли бесконечно долгие мгновения. Стало так тихо, что удары сердца гремели в ушах рокочущим барабанным боем.
А после послышались голоса. Странные, поющие на незнакомом мне языке. Голоса, полные надежды и благодарности. Голоса народа э’вьен. Но среди этого хора отчётливо ярко выделялся один.
Она говорила со мной шёпотом:
– Ты всё сделал правильно, последний из рода Хаттори. Даже боги способны ошибаться. Ты привёл ко мне новых детей. И я выполню твоё заветное желание…
Когда я открыл глаза, железная змея уже повернула назад. Китайцы не захотели идти против того, что посчитали аватарой бога. У меня получилось.
Проекция медленно угасла, но песнь э’вьенов не утихла. Они не знали канонов молитв. И делали так, как велели им сердца. Лучшего и не придумаешь.
Сотни людей высыпали на берег реки – всё население становища, разраставшегося день ото дня с самого начала вторжения китайцев. Над толпой маячили верхушки штандартов с оголовьями тотемов. Сотни и сотни людей, не только воины, но и все остальные, включая детей. Они шли поздравлять своего Хана с победой. И молились вместе с ним. Вместе со мной.
Вышедших навстречу вождей я приветствовал неглубоким поклоном:
– Мы взяли с врага достойную плату. Война окончена. Они больше никогда не осмелятся нарушить священные традиции.
Дюжина великовозрастных, убелённых сединами мужей внимала мне с ярко выраженным почтением. Только один из них не смог сдержать чувств и бросился к снегоходу. Удаул.
Плечи старика, укрытые плащом с пришитыми перьями, вздрагивали и тряслись. К горлу подобрался тугой комок.
– Она была истинной дочерью народа. И сделала всё, чтобы его защитить, – говорил я, встав рядом. – Она спасла мне жизнь. И пожертвовала своей, не спросив ни у кого разрешения.
Удаул заплакал. Глухо, не сдерживаясь, прижавшись лбом ко лбу дочери.
– Торгоны заплатили за то, чтобы стать полноправной частью народа э’вьен. Это моё слово, как вашего хана.
Мой крик был принят толпой и вождями вполне благосклонно.
Оставив шамана наедине с его горем, я подошёл к вождям, рассматривая их одежды и определяя, кто стоит передо мной.
Лоси, Волки, Рыси, Росомаха, Медведь, Лиса…
– Здесь все старшие вожди народа, хан, – промолвил верховный вождь, Геркэн из племени Медведей. – Мы пришли говорить с тобой от имени всех, Леонард из рода Хаттори.
– Услышать глас народа и его пожелания – честь для меня…
– Мы не знаем привычных тебе традиций. Но знаем традиции страны, частью которой является Забайкальское ханство. И поэтому наши слова могут прозвучать несколько необычно…
Сделав паузу, Геркэн лукаво улыбнулся и высоко воздел руку. Все вожди, а следом и остальные э’вьены начали опускаться на колени. Наблюдая за тем, как это происходит, я содрогнулся, чувствуя, что на мне сконцентрировалось внимание всей толпы. И сразу же увидел проталкивающихся ко мне двух офицеров из «ушкуйников».
Наёмники пёрли вполне уверенно и вскоре уже заняли места за моей спиной. Стало немного легче. Но зрелище огромного количества людей, вставших передо мной на колени, по-прежнему заставляло внутренне содрогаться. И тогда, словно этого было недостаточно, они заговорили. Все разом.
– Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет.
Меня сотрясло многократным эхом сотен человеческих голосов, повторяющих заученные слова.
– Да вы издеваетесь! –
