Всеобъемлющий контроль за поведением рабочих, а также подачки им в виде услуг организации «Сила через радость» и посулов собственного «фольксвагена» сыграли свою роль в том, что рабочее движение Германии было нейтрализовано. Среди трудящихся Германии широко распространились иллюзии классового мира и представления о том, что «рабочая» нацистская партия и «Трудовой фронт» заботятся об их благосостоянии.
К этому времени «Трудовой фронт» стал богатейшей организацией. Доход фронта от членских взносов составлял 160 миллионов долларов в 1937 г. и 200 миллионов долларов к началу войны. 10 % от взносов поступали на содержание организации «Сила через радость». Несмотря на дешевизну услуг этой организации только в 1938 г. организация получила 1 миллиард 250 миллионов долларов за ее туры, билеты и прочее. Часть из полученных средств «Трудовой фронт» тратил на содержание своих десятков тысяч служащих. Считалось, что они поглощали до 25 % всех расходов «Трудового фронта».
Известное внимание к материальным и социальным проблемам немцев нацистских руководителей не мешало им прежде всего заботиться о собственном благополучии. Еще во время поездки с Гитлером по стране на машине в 1937 г., личный водитель фюрера сообщал Шпееру, что народ не доволен тем, что гауляйтеры и прочие партийные руководители живут гораздо лучше рядовых членов партии и беспартийных немцев. Уже тогда роскошный стиль жизни Геринга стал предметом пересудов. Недовольство различиями в образе жизни верхов нацистской Германии и остальной части ее населения стало особенно остро проявляться во время войны.
«Фюрер всегда прав. Подчиняйтесь фюреру»
Начало мировой войны не вызвало восторга у подавляющего большинства немцев. У. Ширер в своем «Берлинском дневнике» писал 3 сентября 1939 г.: «Насколько я знаю, возбуждение в Берлине в первый день Первой мировой войны было огромным. Сегодня нет ни возбуждения, ни «ура», ни здравиц, ни забрасывания цветами, ни военной лихорадки, ни военной истерии. Даже нет ненависти к французам и англичанам – несмотря на различные обращения Гитлера к народу, партии, Восточной армии, Западной армии, в которых «английских поджигателей войны и капиталистических евреев» обвиняли в начале войны». В то же время Ширер свидетельствовал, что ложные сообщения о заключении мира с Англией и Францией в сентябре 1939 г. вызвали бурю восторга в Берлине.
С началом войны была введена карточная система распределения различных продуктов, как продовольственных, так и промышленных. Уже 26 сентября 1939 г. Ширер записал в своем дневнике о новых распоряжениях по экономии продуктов. Так, при кройке ткани портной должен уложиться точно в размеры костюма. Кожаные ботинки заменялись эрзацами. Для бритья отпускали либо один кусок мыла, либо один тюбик мыльного крема на 4 месяца. 13 ноября была введена система рационирования отпуска текстильных товаров. Обладатель карточки имел в ней 100 пунктов в год. Новое пальто или новый костюм требовали по 60 пунктов. Ширер подсчитывал: «С 1 декабря по 1 апреля я смогу купить две пары носков, два носовых платка, один шарф и пару перчаток. С 1 апреля по 1 сентября – одну рубашку, два воротничка и набор нижнего белья. В оставшиеся месяцы – два галстука и одну нижнюю рубашку».
Эти трудности вызывали глухой ропот, а поэтому под Рождество Р. Лей выступил с «патриотической» речью. Он говорил: «Бог не наказывает нас этой войной, он дает нам возможность доказать, что мы достойны своей свободы… Фюрер всегда прав. Подчиняйтесь фюреру». Одновременно Лей старался объяснить цели войны и поднять боевой настрой немцев. Он писал в «Ангрифф» в январе 1940 г.: «Мы знаем, что эта война – это идеологическая борьба против мирового еврейства. Англия объединилась с евреями против Германии… Англия духовно, политически и экономически вместе с евреями… Для нас Англия и евреи – общие враги». В другой статье в «Ангрифф» в том же месяце он писал: «Наше предназначение – принадлежать высшей расе. Раса низшего уровня требует меньше места, меньше одежды, меньше пищи и меньше культуры, чем раса высшего уровня».
Однако питание и другие материальные блага «высшей расы» оставляли желать лучшего. 9 января 1940 г. Ширер записал: «Сегодня один из самых холодных дней, которые я когда бы то ни было испытал в Европе. Десятки тысяч домов и многие учреждения лишены угля». 11 января: «Холод. За моим окном пятнадцать градусов по Цельсию. Половина населения мерзнет в своих домах, учреждениях и цехах, из-за нехватки угля… Все ворчат. Холод – это самый эффективный способ вызвать упадок духа».
23 февраля 1940 г. Ширер жаловался на швейцарских таможенников, которые конфисковали у него при переезде в Германию «шоколад, мыло, консервы, кофе и бутылку виски». Прибыв в Берлин, он констатировал: «Прибыв утром в пятницу, я обнаружил, что это – день без мяса. Пища отвратительная. Из-за холодов нет рыбы. Даже в отеле «Алдон» я смог получить лишь картошку и консервированные овощи… Мои друзья говорят, что мне повезло, потому что в течение нескольких дней они не могли получить и картошку, так как из-за холодов были проблемы с ее транспортировкой… После этой холодной зимы дух явно упал, но, в то же время, кажется, что они все еще покорны как коровы». 1 мая Ширер записал, что из-за нехватки бензина в Берлине простаивает 300 такси из 1600.
Победы на Западном фронте и последовавшие за ними захваты и разграбление нескольких западноевропейские стран, не сразу привели к улучшению снабжения немцев. В своей книге «Повседневная жизнь Берлина при Гитлере» Жан Марабини писал: «Килограмм мяса и 200 граммов в месяц (то и другое – по продовольственным карточкам), слишком мягкий хлеб, который быстро покрывается плесенью и становится несъедобным, – вот что приводит в отчаяние берлинцев в те дни, когда немецкие армии одерживают блестящие победы на Западе».
И все же усилия Лея и других, направленные на укрепление здоровья значительной части населения и развитие спорта, не прошли даром. Повидав английских военнопленных, Ширер отмечал 20 мая их плохой физический вид: «Это – печальное зрелище… Явно чувствуется хронически плохое питание, отсутствие свежего воздуха и физической подготовки». По сравнению с этими солдатами немецкие выглядели значительно лучше. Ширер описал победный парад у Бранденбургских ворот 18 июля 1940 г., когда «загорелые, выглядевшие крепкими и сильными, войска прошли гусиным шагом как автоматы».
Однако в августе 1940 г. начались бомбардировки Берлина английскими самолетами. 29 августа появились первые жертвы таких налетов. Ширер писал: «Мне кажется, что на население Берлина произвело наибольшее впечатление то, что английские самолеты смогли проникнуть в центр Берлина. Впервые война пришла к берлинцам. Если англичане будут так продолжать, то это окажет сильное воздействие на мораль здешних людей». Бомбардировки становились регулярными и все более мощными.
Сохранялись и трудности в снабжении немцев. Однако Ширер записал 25 сентября 1940 г.: «Зарубежные сообщения о том, что люди здесь голодают, сильно преувеличены. Они не голодают. После года блокады они получают достаточно хлеба, картошки и капусты, что позволяет им долго продержаться. Взрослые получают фунт мяса в неделю и четверть фунта масла. Американцы вряд ли смогли бы просуществовать на таком рационе питания. Но тела немцев в течение веков привыкли к большим количествам картофеля, капусты и хлеба, а потому они на этом держатся. Хотя они получают меньше мяса и жиров, чем они привыкли, их количество достаточно для того, чтобы они сохраняли форму».
«Остро не хватает фруктов. Суровые морозы в прошлую зиму уничтожили урожай фруктов в Германии. Мы не видели апельсинов и бананов в прошлую зиму и вряд ли увидим их в предстоящую. Оккупация Дании и Голландии позволила временно увеличить запасы овощей и молочных продуктов… Нет сомнения в том, что немцы разграбили все имевшееся продовольствие в Скандинавии, Голландии, Бельгии и Франции… Совершенно ясно, что Британия не выиграет войну в ближайшие два или три года, уморив голодом немецкий народ… А Гитлер, который никогда не проявлял сентиментальности по отношению к ненемцам, постарается сделать так, чтобы скорее каждый из ста миллионов людей на оккупированных землях умер от голода, прежде чем от него умрет хотя бы один немец. В этом мир должен быть уверен».
Если немцев питали и обеспечивали одеждой и топливом за счет покоренных народов, то нацистские верхи старались урвать себе наибольший кусок из материальных благ своего народа. Уверяя, что «германские руководители не желали требовать жертв от народа», Шпеер писал, что они также и «не желали сами приносить жертвы… За девять лет пребывания у власти руководство так разложилось, что даже в критические дни войны они не могли поступиться своим роскошным образом жизни. Якобы ради «представительских целей» руководители требовали себе большие дома, охотничьи угодья, дворцы, много слуг, богатый стол, винный погребок, наполненный избранными сортами вин».
