От слов проводника у Никколо мурашки побежали по коже. Юноша не мог рассмотреть выражения лица Омара, но его голос звучал напряженно.
— Говорят, что после этого от него сбежала родная дочь, но официально говорится, что никакой Гайди никогда и не было.
Никколо задумался о судьбе девушек, но тут над водой раздался крик. Итальянец вцепился в край борта, чувствуя, что сердце выскакивает у него из груди. Впереди мелькнул огонек, затем вспыхнул вновь, слепя глаза, и Вивиани пришлось прикрыться ладонью. Справа к ним подплыла довольно большая лодка. На ее носу стоял бородач с лампадой на длинной палке.
Крик повторился, на этот раз в нем прозвучала настойчивость. Омар уверенно ответил что-то, и Никколо уже испугался, что его выдали людям Али-паши. Лодка подплыла ближе, и итальянец разглядел в отблесках лампады с десяток человек, смотревших на них с явной неприязнью. Они были вооружены кинжалами и мечами, еще Никколо заметил по меньшей мере два мушкета. «Интересно, какое наказание ожидает шпиона в Османской империи?» — подумал он, предположив, что за шпиона его, скорее всего, и примут.
Мгновения тянулись невероятно долго. Омар что-то говорил, затем встал, указал на себя, на плоскодонку, на Никколо и рыбака, на берег — и вновь повернулся к мужчине на носу патрульной лодки. Бородач прорычал в ответ и отдал приказ, после чего Омар бросил ему кошель с деньгами, и рыбак вновь взялся за весла. Большая лодка исчезла так же быстро, как и появилась.
Они проплыли немного, когда проводник, рассмеявшись, обернулся к Никколо.
— Он остался недоволен. Теперь ему придется делиться со всей своей командой.
— Кто, капитан? Этот тип с длинной бородой? — переспросил Никколо, жестом изображая бороду.
— Да. Он хотел забрать все деньги себе.
Дальше они двигались молча. Наконец лодка причалила к берегу рядом с крепостью. Над ними возвышался холм, закрывавший часть неба. Ловко перемахнув через борт, Омар оказался по пояс в воде. Он принялся тащить лодку к суше, и Никколо уже собрался ему помочь, но проводник поднял руку и ткнул пальцем в берег. Только когда лодка ткнулась носом в гальку на берегу, он махнул юноше рукой, позволяя сойти.
Рыбак молча оттолкнулся от берега и поплыл прочь. Вивиани и глазом не успел моргнуть, как плоскодонка скрылась в темноте.
— Пойдем, пойдем.
Следуя за проводником, Никколо двинулся по тропинке вверх. Путь был опасным: из-под ног сыпались мелкие камни, легко было оступиться.
— Где солдаты?
— Внизу. Пойдем, пойдем.
Никколо оставалось лишь довериться проводнику и идти за ним. Возвращаться было поздно, да юноша и не нашел бы дорогу один, к тому же тут легко было попасть в руки к османским солдатам. Проводник перепрыгивал с камня на камень, словно горный козел. Время от времени он останавливался и шепотом подгонял Никколо. Слева у озера был резкий обрыв, справа возвышалась крепость, откуда доносились приглушенные голоса. Теперешняя резиденция Али-паши производила мрачное и пугающее впечатление.
Наконец они добрались до стены, выраставшей, казалось, прямо из камня. Никколо вздохнул с облегчением, проведя кончиками пальцев по грубым валунам. Запыхавшись, он прислонился к стене.
— Пойдем, пойдем.
Не давая шевалье отдохнуть, проводник потащил его дальше. Они прокрались вдоль стены, и наконец Омар, прислушавшись, удовлетворенно кивнул и вошел в какую-то маленькую нишу. Там обнаружилась дверь высотой не больше метра. Проводник постучал, подождал немного и постучал еще раз. Из-за двери доносились запахи множества людей.
Дверь открылась, и в глаза Никколо ударил свет. Он мог смутно разглядеть несколько вооруженных солдат, говоривших с проводником. Юношу втолкнули внутрь, кто-то подхватил его и вытащил на свет. Дверь с громким щелчком захлопнулась.
Обведя взглядом окруживших его бородачей, Никколо приветливо улыбнулся. Он решил, что сейчас следует как-то предложить им деньги, но тут к нему подошел какой-то неуклюжий громила.
— Ты понимать? — Мордоворот говорил на ломаном итальянском.
— Да, — Никколо кивнул. — Я хочу отблагодарить вас. У меня есть деньги и…
Он не успел договорить — громила опустил ему свою лапищу на плечо.
— Али-паша хотеть с тобой говорить. Ты идти.
— Али-паша? — опешил юноша.
— Да. Ты идти!
На сей раз эти слова прозвучали как приказ. Стоявшие вокруг принялись подталкивать Никколо вперед, и, словно коня в поводу, его повели по коридору вглубь крепости. Итальянец хотел оглянуться, но ему не давали на это времени, продолжая толкать вперед.
Никколо вспомнились рассказы Байрона об Али-паше и истории, которые он слышал на пути сюда. О том, что Али-паша приказывает зажарить своих врагов заживо, раздробить им молотом все кости в теле… Байрон называл пашу бессовестным тираном, виновным в жестоких и омерзительных преступлениях.
И теперь Никколо вели на встречу с этим человеком. Человеком, которого собственные союзники взяли в осаду в этой крепости.
Никколо не знал, чего ему ждать, ведь было непонятно, пленник он или гость. Его привели в большой зал, уставленный десятками масляных ламп. Здесь собралось множество людей, не всем хватало места.
Зрелище произвело на Никколо огромное впечатление. Двор Али-паши не напоминал ни один из приемов, на которых юноше довелось побывать во время своих путешествий. Здесь все говорило о Востоке. Мужчины были одеты в яркие роскошные наряды, на широких поясах у них висели сабли, а кое у кого даже и пистоли. Женщины — сплошь в чадрах, разодетые в шелка, увешанные драгоценными камнями, словно это всего лишь стекляшки. Диваны, обитые тяжелой тканью, низкие столики, вышитые подушки. Из курильниц доносился запах ароматических масел, но Никколо все равно мог различить запахи собравшейся здесь толпы.
Зрелище было весьма экзотическим, к тому же этот зал наверняка располагался в глубине крепости, потому что каменные стены, украшенные золотыми узорами, не имели окон, а потолок поддерживал десяток мощных колонн.
В центре зала оставалось свободное пространство. Именно туда и повели Никколо. По периметру замерли вооруженные солдаты, не спускавшие с итальянца настороженных глаз.
Но тут Никколо заметил хозяина этого восточного великолепия, и все остальное отошло на второй план. Старик скорее лежал, чем восседал на диване, но все равно вызывал благоговение. Седая, тщательно ухоженная борода ниспадала на грудь, пышный меховой воротник прикрывал плечи, и Ник коло показалось, что этот воротник сделан из гривы льва. Голову венчала незатейливая полосатая шапочка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
