доход от этой работы, но всё-таки какая-никакая, а помощь родителям. Да и работа эта была мне ещё с детства знакома – ещё на Камчатке, когда я уже начал ходить в школу, мы всей семьёй в погожие зимние дни готовили дрова впрок, чтоб не было в них недостатка круглый год. И, что удивительно, никогда я не уставал от этой домашней работы, она мне даже нравилась. Так что всегда я работал в охотку, без какого-либо напряга: надо – значит надо.
Но были у меня и другие занятия и интересы в летнее время. В нашем классе учился один из кавалеровских парнишек, и был он очень увлечён радиотехникой. И в орбиту своих увлечений втянул и многих своих одноклассников. В том числе и меня, конечно, хотя я в общем-то никогда не испытывал особого пристрастия к этой области знаний. Однако сблизила нас одна общая в ту пору мечта. Я скажу о ней несколько позже, и вы сегодняшние, живущие в XXI веке, наверняка будете немало удивлены, когда узнаете, о чём же это мечтали мальчишки в начале пятидесятых годов века двадцатого.
Имя этого парня было Лев Князев, а по отчеству – Николаевич, и мы его в шутку называли поэтому «Лев Николаевич, но не Толстой». Наверное, с той самой поры, когда ещё в девятом классе изучали творчество этого гениального русского писателя. Видно, для нас, ребят-одноклассников, чуть ли не таким же гениальным в ту юную нашу пору казался и этот наш высокий белокурый сверстник и по совпадению тёзка автора «Войны и мира» и ещё целого ряда других мировых бестселлеров. Когда я впервые попал в его личную комнатку в небольшой родительской квартире в длинном бараке, расположенном у самого крутого склона сопки сразу за поселковым базарчиком-толкучкой, то был просто поражён количеством самых разнообразных радиодеталей, почти заполнивших буквально всё жилое пространство. Самые разные по размеру и назначению конденсаторы, сопротивления, радиолампы, катушки с проводами различного сечения, разобранные панели старых радиоприёмников и ещё многие другие и не совсем понятные мне специфические детали были хаотично разбросаны на столе, на полках этажерки среди книг и журналов и просто на полу по углам тесной комнатки. Для кого-то всё это причудливое скопище могло показаться самым настоящим хламом, ну а вот для меня оно оказалось настоящим сокровищем. Дело в том, что, как я уже и оговорился выше, в нашем распадке, где мы первые два года жили в недостроенном ещё доме, не была проведена не только электросеть, но также отсутствовала привычная в то время проводная радиосеть. А как жить без радио, если оно уже стало неотлучным спутником по жизни? И я невольно задумался о сооружении хотя бы простейшего детекторного радиоприёмника, который может работать вообще без какого-либо внешнего источника электропитания. О такой конструкции я прочитал в популярном в то время журнале «Радио», который начал выписывать ещё в Лесозаводске. Однако в магазинах и Хрустального, и Кавалерова из всего перечня необходимых деталей и материалов для изготовления такого радиоприёмника я смог найти только 30-метровый медный шнур выносной радиоантенны. И тут, как нельзя кстати, оказалось это прямо-таки роскошное богатство моего школьного товарища Лёвки Князева, то бишь Льва Николаевича. И он действительно мне здорово помог тогда: порывшись в своём хламе-сокровище, он подобрал всё необходимое – конденсатор, сопротивление, катушки с проводом двух разных диаметров, а также радионаушники двух видов, угольные и пьезоэлектрические, если не изменяет мне память. Из этих материалов и деталей я изготовил сначала один детекторный радиоприёмник – с контактным варьенометром для поиска нужных радиоволн, а потом и второй – с катушечным варьенометром, позволяющим делать более плавной настройку по радиоволнам. Потом дома натянул между двумя деревьями на десятиметровой примерно высоте медную антенну, подключился к ней и надел наушники. И первое, что я услышал сквозь слабый треск помех, была божественная ария Кармен из одноименной оперы Бизе. Вот уж действительно была радость необыкновенная!..
А ещё у нас, ребят из этого самодеятельного кружка по интересам, где безусловным лидером был наш белокурый одноклассник Лев Николаевич, появилась к концу выпускного класса ещё одна объединившая нас всех тема интересов. Это был Его Величество Космос со всеми его волнующими юные души тайнами. В те годы начала пятидесятых в ряде популярных журналов чуть ли не в массовом порядке пошли публикации о знаменитом Тунгусском метеорите, упавшем в сибирской тайге в начале XX века, а также о Сихотэ-Алинском, который ровно через сорок лет после него взорвался в западных отрогах одноимённого хребта в верховьях приморской реки Бикин. И если с Сихотэ-Алинским небесным посланцем было всё вроде бы ясно, поскольку его железные осколки можно и до сих пор найти в районе его падения (кстати, один из таких обломком весом почти сто граммов хранится и у меня на книжных полках после журналистской командировки в Красноармейский район Приморского края в 90-х годах – мне подарил его один местный житель), то тайна Тунгусского и до сих пор не раскрыта. По крайней мере, на месте его гигантского взрыва не обнаружено за сто с лишним минувших лет ни грамма небесного вещества, хоть косвенно принадлежавшего ему, кроме будто выкошенных на огромной площади вокруг воронки вековых деревьев в дремучей сибирской тайге. На этот счёт и тогда ещё было множество самых разных версий, но в нашем «тайном» кружке (кстати, о его существовании никто из учителей и наших родителей ничего и не знал) на полном серьёзе восприняли только одну: мол, это было не что иное, как звёздный корабль инопланетян, потерпевший аварию над сибирской тайгой в районе реки Подкаменной Тунгуски. Конечно же, мы начитались самой разной научной фантастики. Но, как бы там ни было, многие из нас по-настоящему заболели этой «звёздной» болезнью: мы, выпускники 1953 года в дальневосточной таёжной глухомани, уже мечтали о строительстве больших межпланетных кораблей, на которых можно было бы долететь до самых отдалённых миров нашей бескрайней Вселенной. Но для начала надо было ещё поступить на учёбу в какой-нибудь авиационный институт – так думали многие из наших ребят, в том числе и автор этих строк. Да, тогда, в юности, нам казалось, что в жизни нет ничего невозможного для нас.
Тогда же, в этот мой последний школьный год со мной случилось ещё одно удивительное потрясение. Фантастические рассказы и повести Ивана Ефремова я с удовольствием читал и раньше. Но одна его повесть, попавшая мне в руки именно зимой 53-го, когда я жил в кавалеровском интернате, и которую буквально за пару
