ответил Грек и сел. Вся спина у него была в песке. – Но почему вы решили, что пример Иисуса никого ничему не научил? Вот – Дол, это создание его учеников и последователей, даже если они не жили с ним на Доске одновременно.
Он смотрел на Маху, улыбаясь с прищуром.
– Но вы совершенно правы, моя госпожа, что вспомнили Иешуа, и это просто чудо! – продолжил Грек. – Потому что именно он показал, как самостоятельно программировать своё сознание и никому не позволять этого делать с собой. Заметили, что он ходил со своими учениками в основном не по городам? Не из-за преследователей, а чтобы заниженное сознание города не мешало постигать себя. Многие так делают по сей день! В разных уголках планеты. Человечество развивается. Подобно разным речкам с разными названиями и длиной, стекающимися в один океан…
– А воронки-карусели – это только городские устройства? – спросил Глеб.
– Они там располагаются, потому что это – удобная для них среда, побольше народу, больше суеты… Но они могут быть где угодно, ведь человек – это сознание, поле. Убеждённый в своей «цивилизованности» горожанин может поехать в дебри Амазонки, поразиться глубокому восприятию местных людей и вернуться в свой город, продолжая топтаться на десяти процентах сознания.
– Смешно. А жители джунглей на Амазонке… обладают более высоким сознанием? – спросила Эля серьёзно.
– Речь-то не об уровне IQ, которое входит в десять процентов, а об уровне сознания, это разные вещи, так? – Антон зашвырнул в море камешек.
– Конечно, и в городе может помещаться сознание выше десяти процентов, – сказал Грек. – Потому-то города ещё и живы, пока в них живут люди разного уровня сознания.
– Я поняла, массовое сознание, подчинённое Каруселям – десятипроцентное! – тряся поднятой рукой по-школьному, вставилась Джамиля.
– Верно, госпожа, но картина меняется, из-за присутствия в городах неосознанных последователей Иешуа, людей с индивидуальным, а не массовым, сознанием. Они перепрограммируют вокруг себя среду и это удивительная картина!
– А это будет происходить тысячелетиями? Или побыстрее? – задала вопрос Маха, посыпая песочком ноги.
– Это происходило медленно, тысячелетиями, но лет шестьдесят назад картина изменилась и теперь это происходит стремительно.
Посыпались вопросы и ответы Юных.
– А разве эволюция – дело не постепенное?
– Цветок растёт скачками, и дети тоже рождаются рывками, и вода льётся, и любая энергия – это скачки, я читал в Библиотеке Дола.
– Значит, мы на Доске сейчас живём внутри скачка?
– Именно, – продолжил учитель. – Потому-то вас стали больше приглашать сюда, в школы Пятого измерения сознания. Но мой предмет – о телах и о физическом теле, которое есть уплотнённая сердцевина сложного и прекрасного электромагнитного поля, которое и составляют другие тела человека. И все эти тела, замечу – целый Комплекс тел у каждого! – в свою очередь, являются уплотнённой сердцевиной вашего обширного сознания, вашего Высшего Я, частицы Бога. Оно стремится пробиться в мир третьей плотности – Доску – через активизацию остальных нитей ДНК. Эта схема ясна?
Яша вдруг подумал, что у Лапки явно более десяти процентов в активе, просто она отпустила все ненужные условности. Он с улыбкой вспомнил рассказ бабушки Клавдии Михайловны, как они с Лапкой, проходили мимо церкви села Салазкино. Лапка начала танцевать еще у дома и так разошлась, что чуть не попала под машину батюшки.
Тот испуганно выскочил, взял её под локоть, извинялся ради Бога и что-то стал говорить про то, что каждый пока грешен. На что не пострадавшая Лапка ответила:
– Грех да грех. Как грязь, да? А уборку когда будем делать? Две тысячи лет подряд вы чем занимались? Вам ещё две тысячи надо? Вот вам, хватит! – и она с улыбкой явила фигу.
Потом, отдохнув пару секунд в райских кущах внутри себя, она чмокнула батюшку и пошла в сельмаг покупать собакам и птицам хлеб, забыв про Клавдию Михайловну.
Небо Дола насыщало сердце глубоким чистым голубым светом.
– Простите, учитель, – с улыбкой спросил Антон, – а вы не скучаете по Элладе? Тут у вас, конечно, атмосфера есть, но… только этот маленький домик и кусочек пляжа?
Грек вдруг накинул обе мясистые загорелые руки на плечи Антона, шутя, повалил его на песок, Антон засмеялся и тоже крепко вцепился в учителя. Они валялись в веселом поединке с минуту, обсыпая остальных песком. Потом сели, оба довольные, но Маназ обтряхивать с себя песок не стал.
– Я никогда не скучал и не скучаю ни по чему. Это энергия-вампир, да ещё и тупая. Да и потом тут за Долом с той стороны полуострова есть полис – прекрасный греческий город! Храмы, театры, стадионы, агора, другие площади… Не были? Сходим как-нибудь. Там всё так, как в древней Элладе, только… без войны. Там – мой друг, я говорил вам…
Тут приемник на стене затих на полуслове: «…. А любовь Катюша сбережёт». Стало слышно только прибой.
– Вот это да! – Эля вскочила. – Там – Эллада? Пошли, пошли, пошли!
Она запрыгала, а Раса тоже быстро поднялась и затанцевала.
– Тут один парень спрашивает, что такое грех, – Маназ неожиданно повернулся к Яше, который сидел молча. – Что это значит в сознании стереотипов, вы знаете. А вообще… тема моей Руны – божественность происхождения человека, вы не заметили? Так вот грех, если допустить такое понятие сюда, в эти просторы, может означать только одно: отступление от себя самого. От данной по образу и подобию божественности.
– То есть, не от личности, а от своей совершенной части, да? – спросила Маха.
– Да, от Высшей части каждого из вас, божественной сердцевины.
– Спасибо, просветили, – Антон поймал танцующую Элю, – а у нас там на Доске – путаница с грехами…
– А я бы сказал, – вставился учёный Михайло, – что без этого понятия – грех – невозможно было обойтись в истории человечества. Насилие и прочее вышли бы из границ.
– Они и так вышли, – заметил Антон, раскручивая Элю в танце.
– Я понял, – серьёзно сказал Глеб. – Это понятие на Доске означает одно, а на самом деле – другое. Как всегда.
Приёмничек на глиняной стене проснулся и запел хриплым голосом Утёсова: «Сердце… как хорошо, что ты такое…»
Маназ быстро поднялся и заявил:
– Айда купаться, братцы!
И первым рванул к морю. В небо полетели рубашки, майки и джинсы, – Юные не стали отставать.
Яков сорвался с места со всеми вместе – тут в Доле ноги его прекрасно слушались. После купания он с наслаждением лёг на горячий песок. Тут же рядом лёг мокрый Грек.
– Слушай, – сказал он Яше. – Тебе надо по закону Равновесия энергий уравновесить один вопрос. Там на Доске начни разговаривать со своими ногами, как с друзьями. Каждый день понемногу. И послушай, что они тебе ответят. На Доске много людей, которые не используют свое тело для болезней и ты такой же. У тебя с ногами другое – что-то в далёком прошлом. Как только ноги
