сунуться: оживших там больше, чем муравьев в муравейнике.
— Оружие толковое раздобыть не пробовали? — спросил я, и с легкой усмешкой добавил. — А то как индейцы с луками бегаете…
— Пробовали, только полицейские оружейки и охотничьи магазины уже в первые дни раздербанили.
— Военную часть брать надо, — я задумчиво погладил коротко стриженый затылок.
— Военные базы и склады подорваны, если какие и уцелели, то кишат ожившими в брониках и касках, а где-то и отморозки засели. Чтобы захватить базу нужны три вещи: оружие, оружие и еще раз оружие. С молоточками и ножичками не вывезем.
— Ударом кувалды и конституцию поправить можно, а уж человека или ожившего… Есть у меня одна мыслишка, где стартовый капитал добыть, — я поскреб щетину на массивном подбородке и продолжил, — Перед самым началом катастрофы нас в усиление направили — охранять бронированный вагон в составе товарняка. Поезд на Челябинский завод металл доставить должен был. В спецвагоне находилось криминальное оружие, отправленное на переплавку. Когда все началось, вагон загнали в тупик под охрану. Из силового сопровождения про оружие знал только я. Вагон законсервирован, доступ к нему запаролен. Код знал лишь один человек, но он ждал нас на заводе. Уверен, вагон и сейчас там стоит.
— А что ж ты его не почистил? — вмешался Хан.
— Одному его не вскрыть. Окон нет, броня в три пальца толщиной, вход с тремя рубежами защиты, без вас никак.
— Ну, да, работа в команде очень важна. Она позволяет свалить вину на другого, — Хан поежился и поднял ворот кожаной косухи, примяв конский хвост смоляных волос.
— На какой станции спецвагон, в каком городе? — оживился Полковник.
— В этом, — я махнул рукой за окно.
Там на обочине слегка склонился дорожный знак. Сидевшая на нем ворона дремала, частично закрывая облупленную надпись: «Темногорск 10 км»…
* * *
— Милый, пойдем домой, борщ стынет, — спокойно пропела Лилия, лишь беленое лицо и расширенные зрачки напоминали о пережитом аффекте. Доктор с трудом поднялся и, обняв жену, засеменил к пикапу:
— Любимая, ты как?
— Пошли скорей, тебе еще детей из школы забирать, — улыбнулась Лилия.
Доктор оступился… В его глазах потемнело, в висках застучало. Обеими руками он схватил жену за голову и, покрывая лицо поцелуями, безудержно зарыдал. Теперь он жалел… Жалел, что не умер… Как умер разум жены… Он не слышал, как подбежал Гектор, не видел, как Энн взяла их под руки и проводила в пикап, где, пряча глаза, на заднем сиденье забился Рудый.
Гектор вернулся к полицейскому автобусу. Осторожно пробрался внутрь просторного салона. В нос ударил затхлый запах пыли и казенного пластика. Лучи света, протиснувшись сквозь решетки, полосовали облезлые сиденья. В задней части автобуса проход перегородил деревянный ящик защитного цвета. Сорвав с него пломбы, Гектор откинул крышку… Наконец! Не ящик Пандоры, но все же… Внутри чернели промасленные пистолеты и деревянные колодки с патронами. Один из пистолетов удобно лег в костлявую ладонь, вороненая сталь приятно холодила кожу. Морщинистое лицо Гектора расправилось в улыбке. Ну теперь заживем!
Ящик нехотя полз по нагретому асфальту за тянувшим его обеими руками стариком.
— Рудый, что сидишь, обормот?! — хрипло выдавил Гектор, оперевшись о борт пикапа. — Подсоби мне, здесь оружие!
Парень выполз из кабины и, как побитая собачонка послушно вцепился в груз. Бух! И ящик ударился о дно кузова.
— Какое там оружие? — оживился парень.
— Оружие есть, да не про твою честь, — Гектор ехидно скривился. — Я бы тебе и ножа не доверил. Ну, все, с богом, — хрустнув рычагом коробки передач, Гектор повел пикап в переулок, незаметно ответвлявшийся от площади.
— Куда мы едем? — Энн высунула в окно маленькую голову, длинные русые волосы, стянутые в хвост, затрепетали на ветру.
Улица уводила в старую часть города. Асфальт сменился брусчаткой, брошенных автомобилей стало меньше, а извилистых проулков больше.
— Есть одно богоугодное местечко, — загадочно проговорил старик. — Частенько свечку там ставил, укроемся в обители Христовой, коль не сберег нас всевышний, так хоть пусть приютит.
— Собор? — уточнила Энн.
— В Соборе помещений много, не сподручно уследить за всем, а церквушка — самое то будет.
Минут двадцать внедорожник пробирался среди заброшенных домов. Попадающиеся навстречу одиночные зомби махали вслед крючковатыми пальцами и обреченно щелкали челюстями. Парочку наиболее проворных из них стальной бампер бесцеремонно раскидал по сторонам. Еще троих пикап перемолол колесами. Их черепушки лопались с мерзким треском под днищем авто. Каждый раз Рудый вздрагивал, когда слышал этот звук. Ему все казалось, что зомби уцепятся за колеса и прокусят шины. Хотя мозгом понимал, что это невозможно, но он еще не отошел от встречи с “бронированным” зомби. Итак на душе погано, еще эта сумасшедшая напугала. Взяла топор и расхреначила “терминатора”. А с виду такая дурочка богопослушная. Сидит и скулит, а тут на тебе, выдала…
Высотки сменились на деревянные дома, столбы и баннеры на раскидистые деревья. Автомобиль въехал в железные ворота небольшого дворика с высоким забором из славянского кирпича, обеленого известью. По центру возвышалась небольшая церковь из тесаного камня. Под золотистым куполом с крестом висел чугунный колокол. Редкие щели окон-бойниц растянулись по периметру стен на высоте около трех метров. Обитые железом массивные створки деревянных дверей церкви были распахнуты.
Гектор подъехал к ним вплотную и пощупал фарами внутреннее пространство храма. Выждав несколько секунд, он отрывисто крякнул клаксоном. Тишина… Только воробьи затеяли ссору на ветвях вяза.
— Оставайтесь в машине, — Гектор вытащил пистолет и выбрался наружу.
Но никто и не думал за ним следовать. Лилия казалась спокойной, лишь обрывки бессвязного бормотания и отсутствующий взгляд выдавали ее состояние. Доктор сгорбился и прижался к жене, потеряв всякий интерес к происходящему. Рудый уже ожил, но выйти из автомобиля не решался. Только Энн, округлив глаза, с интересом уставилась в окно.
Старик вошел в церковь и замер. Небольшой округлый зал с купольным потолком встретил въевшимся запахом
