Глава 4
Пролог– Докладывайте. – Хозяин ощутимо нервничал.
– До начала операции, – Координатор сверился с индикатором, – два дня и тринадцать часов с минутами. Схема отработана, люди готовы. Насколько детально вы хотите обсудить план?
– Во всех деталях.
– Хорошо. Начиная с завтрашнего дня, клуб закрывается. Послезавтра, ровно в двадцать три ноль-ноль Хан с группой захвата выдвигается к Банку Жизни. Группа поддержки Толстяка страхует. Группа обеспечения Сциллы доставляет кукол в клуб. Инструктаж кукол начинается за шесть часов до операции. С этого момента они находятся под постоянным контролем людей Сциллы. Группа захвата атакует банк ровно в полночь. На проникновение и захват пятисот тысяч лет ресурса отводится пятнадцать минут. В случае осложнений и непредвиденных обстоятельств атакует группа поддержки.
– Хорошо. Что по зачистке?
– При удачном захвате группа поддержки зачищает боевиков и рассредоточивается. С ними разберемся позже. Хан и Толстяк прибывают в клуб самое позднее в час пятнадцать и находятся там, пока куклы не заканчивают операцию. Ориентировочно в шесть утра операция должна быть завершена. При самом плохом раскладе полиция будет отставать от нас на три-четыре часа. По завершении операции куклы зачищаются группой обеспечения. Бойцов группы обеспечения после зачищают Хан, Толстяк и Сцилла.
– Будьте любезны, – попросил Хозяин, – про работу кукол в деталях.
– Конечно. Полмиллиона лет ресурса переводятся на счет куклы номер один. Она действует в течение часа и отправляет около трехсот переводов на счета, которые в ее списке. В результате кукла оставляет себе оговоренные триста лет и сбрасывает остаток второму номеру. Тот производит аналогичные действия, после чего переводит остаток третьему. И так далее. Если куклы уложатся в график, шестой номер даже не понадобится.
– Что вы намерены предпринять, если куклы окажут сопротивление?
– Не окажут. Их единственный шанс, что мы выполним условия и позволим им исчезнуть с тремястами лет ресурса на брата. Кроме того, каждая последующая кукла сможет убедиться, что условия относительно предыдущей выполнены.
– Сколько бойцов в группе обеспечения?
– Трое, включая Сциллу. Пятеро после того, как присоединятся Хан с Толстяком.
– Происшествия, проблемы, неприятности, о которых я должен знать?
– Никаких. Разве что – Сцилла утеряла карту жизни. Не исключено, что в резиденции кукол.
– И что? Куклы теперь онанируют, глядя на ее фотографию?
– Про то, что куклы делают с картой, даже если она у них, я не знаю, Хозяин. В любом случае, Сцилла, едва обнаружила пропажу, обзавелась новой. Доложил вам лишь ради проформы.
– Ну что ж, отличная работа, Координатор. Удачи!
– Спасибо, Хозяин. Удача понадобится.
ДимонВот и наступил решающий день. Надо же, полтора месяца назад я готовился умереть и совсем не трусил. А сейчас боюсь отчаянно. Правда, тогда смерть была моим частным делом. А сейчас я не столько переживаю за себя, сколько за людей, которые стали моими друзьями. Даже нет, не друзьями – братьями и сестрами. Нам сегодня всем несладко придется, и, видимо, до завтра ни один из нас не доживет. Но если вдруг выживу я, не знаю, что буду без них делать. Тенгиз говорил: уедем в Грузию, Димон, там, если ресурс есть, можно укрыться так, что не найдут. Будем жарить с тобой на мангале шашлык, Димон. Собирать грецкие орехи в нехоженых ущельях. Ловить форель в горных ручьях. И пить терпкое сладкое вино, от которого на ногах не стоишь, но голова остается ясной, как утро в долине, а мысли – чистыми, как горный хрусталь.
Эх, Тенгиз, брат мой названый, твоими бы устами и до Бога. Но не верю я в это, прости. Из мышеловки, в которую мы угодили, не вылезти. Организация спереди, полиция сзади. Я не сдамся, придется драться – буду драться. Я уже не та покорная овца, что, жалобно блея, брела на заклание. Но заклание-то все равно состоится, хоть плачь, хоть вой, хоть на ствол прыгай.
Везли нас в небольшом автобусе уже второй час, тряска на разбитой дороге мешала сосредоточиться. Я твердил про себя шесть девятизначных чисел, как велел Валет. Я их уже давно заучил наизусть, но повторял вновь и вновь – эти проклятые пятьдесят четыре цифры – номера карт жизни. Я не заучивал только свой – он-то мне не понадобится ни при каких обстоятельствах.
Мы ехали молча. Молчал, глядя перед собой, Тенгиз, молчала облокотившаяся на него Жанна. Затихла Маринка, которую обнимал за плечи Валет. Притих и он сам, катая желваки под обтянувшей скулы кожей и настраиваясь на то, что нам предстоит. И, наконец, скорбно молчал бедолага Стакан, которому вот уже несколько дней не давали ни капли спиртного.
Автобус остановился, подлючая баба, которую Валет окрестил Сцукой, велела нам вылезать. Я взглянул на индикатор и по светящемуся на нем ресурсу определил время – было одиннадцать часов ночи.
МаринкаЯ сразу узнала это место, хотя кричащую вывеску «Плейбой», видимо, потушили, и в темноте ее было не разглядеть. Я подумала, что весьма символично сдохнуть здесь, в самом поганом месте, где приходилось бывать за всю мою жизнь.
Нас провели в зал и оставили под присмотром двух громил с пистолетами. Видно было, что те тоже нервничают. Возможно, после нас настанет и их черед, и громилы это чувствуют. Одна Сцука, как всегда, оставалась спокойна или держала себя в руках. Напряжение нарастало с каждой минутой, а ей хоть бы что, ходит, дрянь такая, хлыстиком помахивает.
Мы ждем сигнала. У каждого из нас лист с сотней с лишним девятизначных чисел – номеров чьих-то счетов. Плюс шесть номеров, которые мы помним наизусть. Хотя они и понадобятся только первому из нас, и то если он не струсит. Струсить может Стакан. Цифры выучить его Валет заставил, три дня подряд экзаменовал. Однако рассчитывать на Стакана не стоит – беда, если он будет первым. Ведь первый, как бы ни сложилось, – покойник: его, если даже уцелеет, полиция из-под земли выкопает. Это мы все понимаем и, тем не менее, если доведется мне стать первой, не раздумывая, с закрытыми глазами пойду.
– Держись, малыш, – шепнул мне на ухо Валет, – все хорошо будет, вот увидишь.
Я улыбнулась ему и подумала, что благодарна судьбе за то, что мне довелось любить такого человека. И еще подумала, что я этим горжусь.
Валет– Бугай, Рыжий, – бросила Сцука двоим мордоворотам с пушками, – приготовились!
Я пожалел, что она достанется не мне, я придавил бы ее как гниду. Наверное, эта мысль явственно отразилась на моем лице. Сцука подскочила и вытянула меня хлыстом. Она наверняка догадывалась, что карту стянул у нее я, когда гнилая троица садилась в машину. Хлыст оставил кровавый след у меня на морде, но я и бровью не повел, а лишь улыбнулся этой твари.
– Что скалишься, чертова кукла, – вызверилась Сцука и вторично замахнулась хлыстом. Бугай и Рыжий придвинулись, но в последний момент Сцука передумала и, плюнув мне под ноги, отошла.
«Чертова кукла, значит, – подумал я, – ну ничего, курва, посмотрим, кто из нас кукла».
Маринка достала носовой платок и прижала к моей щеке. Я мимоходом погладил ее по смоляным волосам и повернулся к Стакану.
– Ты как, Стакан? – спросил я. – Ты только не раскисай, братан, прошу тебя.
– Стах, – сказал он.
– Что? – не врубился я. – Какой Стах?
– Меня так зовут, – сказал он. – Стах Липинский.
– Хорошо, братан. Я запомню.
– Запомни, – кивнул Стакан, и в этот момент зазвонил Сцукин мобильник.
ТенгизЖанна стояла чуть сзади, крепко ухватив меня за руку. Я чувствовал, как ее трясет. Я обернулся и посмотрел ей в глаза. Плеснувшийся в них ужас обдал меня. Резануло под сердцем. Сейчас я ничего не мог для нее сделать. «Прощай, Жанна», – мысленно сказал я. Она медленно разжала пальцы и убрала руку.
Валет стоял справа, я глазами показал ему на Бугая. Валет едва заметно кивнул, и я обернулся к Димону. В этот момент Стакан вдруг резко поднял руку и уставился на индикатор, цвет которого сменился с красного на зеленый. Секунду спустя во всех секторах замелькали цифры.
Сцука бросила трубку и подскочила к Стакану.
– Пошел! – заорала она. – Быстро! Рыжий, контролируешь.
Стакан отшатнулся, его прошиб пот. Тотчас Рыжий схватил его за рукав и толкнул к стоящему в углу банкомату.
ЖаннаЯ отступила на шаг и прислонилась к стене. Стакан на неверных ногах брел к банкомату, рыжий громила толкал его в спину. Другой отошел метра на три, увеличивая, таким образом, сектор обстрела. Крашеная стерва бросила хлыст, достала пистолет и встала рядом с ним.
Я подумала, что мне хватило бы пары секунд, чтобы снять всех троих. С позиции стоя я стабильно била сто процентов мишеней после пятикилометрового лыжного кросса. И сейчас бы точно не промахнулась, будь у меня оружие. Но оружия не было, значит, все решит храбрость наших мальчиков. И наша с Маринкой. Это в том случае, если не струсит Стакан.
