до него дошла очередь произносить тост.
Палыч, который опрокидывал рюмки, ещё до завершения пожеланий, неожиданно подавился самогонкой и закашлялся. Отдышавшись он зашипел:
– За что ты предлагаешь пить? За страну, в которой ты оказался на улице? В которой развалили всю промышленность? Всё разворовали!
– Это моя Родина, – ответил Севастьянов, – То, что я вынужден бомжевать, так это не из-за страны. Говоришь промышленность развалили, а не ты ли продал все акции, которые получил при приватизации предприятия?
– Все продавали, и я продал! – фыркнул Палыч.– Что мне было ждать, когда все распродают свои акции, а я потом получил бы за них гроши? Всему виной барыги!
– Ты сам барыга, раз по первому зову продал долю на заводе, где проработал много лет, – парировал Алексей.
Попойка плавно перетекла в политические дебаты. Палыч психовал и горячился. На первый взгляд работяга был ярым коммунистом с националистическим оттенком, но в ходе диспута из его уст всё больше сыпались космополитические изречения и презрительные высказывания про родную страну. Во всех своих бедах он винил кого только можно и даже заявил о «тайном заговоре». Алексей, хоть и туго соображал под градусом, но продолжал возражать разъяренному хозяину квартиры.
– Кому нужна твоя Родина?! – брызгал слюнями Палыч. – Если на нас нападут, кто будет защищать твою Россию? Молодежь при первой возможности свалит за рубеж. Некому будет воевать! Всё просрали, и армию, и флот. Мужики все алкаши, тяжелее рюмки в руках ничего не держали (с этими словами хозяин квартиры опрокинул стопку и занюхал кусочком хлеба).
– А ты нас, алкашей, не списывай со счетов, – возмутился Севастьянов. – Время придёт, мы ещё повоюем!
– Кто повоюет? – отдышался после стопки Палыч. – Ты что ли? Да тебя соплей перешибешь! Мужчина попытался дать Алексею щелбан, но тот перехватил его руку и стукнул обидчика в нос. Хозяин схватился за шнобель и побежал в ванную смывать кровь.
– Злой ты, – с укором произнес Котов. – Палыч хороший мужик, это он на словах так горячится, а по-сути человек неконфликтный.
– Падаль он, а не человек, – фыркнул Севастьянов. – Таким предать – раз плюнуть. Вот он орет, возмущается, что кругом алкаши и быдло. А сам-то кто? Такой же как мы, только у него есть квартира, а у нас нет. А жильём его обеспечил ещё в советское время завод, на котором
он работает. Ненавижу людей, которые во всех своих бедах винят окружающих. Вы меня простите, но я сюда больше не ногой. Пойду подышу.
Севастьянов поднялся по лестнице на самый верхний этаж. Ему было интересно, что же там находится. В затуманенной самогонкой голове родилась нелепая мысль, что на крыше «Шанхая» живет большой алкобосс, такой местечковый Бахус, которые управляет всеми алкашами города.
«Какая только хрень в голову не лезет, после разговоров с этим Палычем», – одернул себя Алексей, медленно поднимаясь по лестнице. Наконец он зашел в общий тамбур этажа. Два коридора были закрыты железными дверями, проход в третий преграждала дверца из фанеры. Он зашёл туда и толкнулся в первую попавшуюся квартиру. Нет, там не было фантастического алкобосса, но увиденное впечатлило Севастьянова до глубины души. Вся однушка оказалась уставлена пустыми бутылками. Ступить здесь было буквально негде. Из мебели в квартире виднелась замызганная двуспальная кровать, на которой лежали два тела – мужчины и женщины в нижнем белье. Лица у них были серого цвета, сквозь кожу виднелись синие вены. Казалось, что они умерли два дня назад и вот-вот начнут разлагаться. Но тут алкодама приоткрыла глаза и прошипела: «Чё надо?»
Алексей быстро ретировался и пошёл в следующую дверь, за которой его ждала новая живописная картина. В помещении не было мебели. На полу валялись какие-то одеяла, подушки, тряпки. Здесь тоже лежали тела, тоже серые, но с зеленоватым оттенком. Вокруг них валялись шприцы, какие-то тарелки, ложки. Существо женского пола в коматозе подергивало ногой и стонало. Мужская особь хрипела и пыталась встать. Другое тело спало мертвецким снов в двух лужах: мочи и блевотины. Севастьянов снова вышел в коридор. В третьей квартире в центре комнаты стоял стол, на котором виднелись следы застолья. Кругом валялись бутылки и разбитое стекло. На полу виднелась густая бордовая кровь. Внезапно у Алексея всё померкло в глазах, в затылке поселилась щемящая боль, а в нос ударил запах серы. Он зажмурил глаза, но открыл через секунду и увидел вокруг совсем другую обстановку. Комната увеличилась до размера самолетного ангара. Кругом стояли огромные чаны и непонятные механические приспособления. Из различных трубок вырывалось пламя и текло расплавленное железо. В «цеху» он увидел человека в черной робе и маске, как у сварщика. Он протянул к Севастьянову руку в большой асбестовой перчатке и жестом пригласил подойти. Алексей почувствовал, как под его ногами началось движение – вместе с непонятным рабочим они поднимались на платформе к крыше одного из чанов. Севастьянов перегнулся через ограждение и посмотрел внутрь. Глазам предстала страшная картина: в чане варились тела наркоманов из второй квартиры. Неизвестный в маске сварщика нажал на кнопку и к бедолагам в резервуаре посыпались шприцы. Они падали и вонзались в людей, которые лежали на дне. Дикие вопли жертв потонули в шуме своеобразного цеха.
Платформа двинулась к следующему чану, в котором уже ожидаемо лежали люди, только не наркоманы, а алкаши. Они варились в рвотных массах и испражнениях. Алексей попытался отвернуться, чтобы не видеть эту отвратительную картину, но человек в маске схватил Севастьянова рукой, зажал голову словно тисками и медленно повернул в сторону чана. Зловещий незнакомец снова нажал на кнопку на своем пульте и в чан потекла жидкость, судя по запаху, спиртосодержащая. Пьяницы пытались вставать, но были не в состоянии, их сбивал поток текущий в чан. Один за другим они тонули в жиже из алкоголя, блевотины и прочих нечистот. Среди толпы несчастных он увидел Котова, который словно рыба хватал воздух ртом и тянул руку вверх. Ещё секунда и он вместе с другими скрылся из виду.
– Да, ты дьявол! – воскликнул Севастьянов и при этом почувствовал в груди обжигающий огонь. От страшной догадки обожгло не только душу, но и всё тело с головы до ног. Неизвестный замер на мгновение, а затем резко толкнул Алексея. Потеряв равновесие тот упал с платформы. На железном полу кто-то невидимый схватил его за руки не давая встать. Демон в маске сварщика навис над Севастьяновым. В руках у него была литровая бутылка водки. Он начал лить ему алкоголь прямо в лицо. Наш герой пытался сопротивляться, но жидкость попадала прямо в рот. Алексей почувствовал, как рвотный рефлекс подступает к горлу и зажмурил глаза.
Очнулся Севастьянов от того, что его рвало.
– Да что же за
